Ли Чайлд - Джек Ричер, или Без права на ошибку

– Смотри на запад, – велел Ричер. – Или даже на юго-запад.

Прищурившись на закатное солнце, они принялись наблюдать. Перед ними, словно волнующийся океан, расстилались сорок миль колышущейся золотистой травы. А там, еще дальше, воздвигалась темная стена снеговых туч. Пробивающиеся полосы солнечного света придавали всей картине вид театральной декорации: игра света и теней, начинавшаяся из ниоткуда и непонятно где заканчивающаяся.

– Внимательно смотри на пастбище, – посоветовал он.

– А что я должна там обнаружить?

– Сейчас все увидишь сама.

Они стояли на коленях уже несколько минут, а солнце постепенно опускалось к горизонту. Последние лучи слепили им глаза. И тут наконец они одновременно увидели то, чего ожидали. Примерно в миле от них солнце вспыхнуло огнем на золотистой крыше «шевроле», ползущего по траве. Машина двигалась по пастбищу очень медленно, но неотвратимо приближалась к ним, мягко покачиваясь на неровностях почвы.

– Они оказались достаточно умны, – кивнул Ричер. – Они хорошо изучили карту и решили поступить так же, как хотела ты сама, если бы оказалась на их месте, то есть после окончания операции ретироваться на запад не по дороге, а прямо по траве. Но затем они провели разведку в городе и поняли, что и добираться к месту проведения акции следует тем же путем.

Далеко на западе солнце провалилось в низкие облака, и на восток по пастбищу побежала полоса тени. Золотой отблеск померк. Сумерки наступили стремительно, словно кто-то выключил электричество. Ричер и Нигли, выпустив из рук доску, поползли по свинцовой кровле обратно к люку. Оказавшись внутри, Нигли пролезла под механизмом часов и взяла свой «хеклер-кох».

– Еще не время, – покачал головой Ричер.

– Когда же?

– А что сейчас будут делать они?

– По-моему, постараются подобраться по возможности ближе, а потом примутся выжидать.

Ричер кивнул.

– Они развернут свой фургон к западу в какой-нибудь низине на расстоянии в сто или сто пятьдесят ярдов отсюда. Затем проверят положение машины, чтобы убедиться в одном: они видят все, но их не видит никто. Вот только тогда они оборудуют позицию и станут ждать появления Армстронга.

– Но до этого момента еще четырнадцать часов.

– Именно, – кивнул Ричер. – И мы оставим их здесь на всю ночь. Пусть хорошенько замерзнут, устанут и вымотают себе нервы. А потом солнце ударит им прямо в глаза. Мы явимся за ними вместе с восходом. Они даже не заметят нашего появления.

Они спрятали длинноствольное оружие под церковной скамейкой, ближайшей к дверям, и оставили «юкон» там, где он был припаркован. Затем пешком прошлись до моста и сняли две комнаты в местном пансионе, после чего направились в продуктовый магазин за едой. Солнце уже скрылось за горами, и стало совсем холодно. В воздухе порхали снежинки: большие и пушистые, они словно гонялись друг за дружкой и не желали опускаться на землю, а если все же это происходило, то тут же снова взмывали вверх, словно крохотные птички.

Прилавки с продуктами уже были пусты, но женщина в магазине предложила разогреть им в микроволновке что-нибудь из холодильника. Похоже, она посчитала Ричера и Нигли передовым отрядом Секретной службы. Казалось, весь городок уже в курсе, что церковь посетит Армстронг. Женщина разогрела пирожки с мясом и какое-то овощное месиво. Расположившись за темным прилавком, Ричер и Нигли быстро покончили с едой, посчитав ее не хуже, чем стандартный полевой рацион. Деньги за угощение с них брать отказались.

Комнаты в пансионе оказались чистыми, о чем и уведомляла вывеска. Стены обиты сосновыми досками, на полах – мягкие ковры. В каждой комнате стояло по кровати с цветастыми покрывалами, столько раз стиранными, что они казались прозрачными на вид. Ванная комната располагалась в конце коридора, и Ричер уступил Нигли комнату поближе к ней. Однако женщина не торопилась уединяться в своем номере, так как нервное напряжение требовало общения. Они устроились в комнате у Ричера, сев рядом на кровати, поскольку другой мебели здесь не оказалось.

– Нам придется противостоять заранее подготовленной позиции, – заметила Нигли.

– Двое нас против двоих головорезов, – ответил Ричер. – И ты теперь начала волноваться?

– Обстоятельства усложнились.

– Тогда повтори для меня, что это не я заставляю тебя делать все это.

– Тебе одному не справиться.

Ричер покачал головой.

– Я мог бы сделать все это в одиночку, одной рукой и даже при условии, что у меня голова будет закрыта мешком.

– Но нам ничего о них не известно.

– Тем не менее мы можем оценить их возможности. Тот высокий парень, которого я видел в Бисмарке, является у них стрелком, а второй прикрывает его и водит машину. Старший брат и младший брат. Они будут поддерживать друг друга до конца – ведь их связывают кровные узы и братская солидарность. Да все в этом деле касается их обоих. И объяснить это тому, кто никогда не имел брата, было бы слишком сложно. Ты же никогда не смогла бы подойти к первому встречному и сказать: «Послушай, старина, я хочу пристрелить одного типа, потому что как-то раз он грозился засунуть мне в задницу обломок бейсбольной биты, а я был вынужден умолять его о пощаде».

Нигли промолчала.

– И я не прошу тебя принимать участие в этом деле.

Нигли улыбнулась.

– Да ты законченный идиот. Я же беспокоюсь за тебя, а не за себя.

– Ну, со мной-то уж точно ничего не случится, – заявил Ричер. – Я умру глубоким стариком на какой-нибудь койке в одноместном номере далекого мотеля.

– Значит, для тебя это дело тоже означает братскую солидарность. Я угадала?

Ричер кивнул.

– Наверное. Мне абсолютно наплевать на Армстронга. Мне нравилась Фролих, а если бы не мой брат, я бы с ней никогда не познакомился.

– Так значит, ты все же испытываешь одиночество?

– Иногда. Крайне редко.

Нигли очень медленно протянула руку, и ее пальцы застыли в дюйме от ладони Ричера. Этот последний дюйм дался ей, словно тысяча миль. Ее пальцы незаметно двигались по выцветшему покрывалу, пока не замерли, едва не касаясь пальцев Ричера. Еще одно долгое и плавное движение: ее ладонь приподнялась и застыла над рукой Ричера. Казалось, их разделял слой воздуха, вдруг ставшего горячим и жидким. Наконец Нигли смогла преодолеть это расстояние и легко опустила ладонь на тыльную сторону кисти Ричера. Она развернула локоть так, что ее пальцы совпали с пальцами Ричера, и надавила. Ее ладонь оказалась теплой, а длинные пальцы – прохладными. Их кончики улеглись на средние фаланги пальцев Ричера. Мягкие подушечки пальцев женщины скользили по рубцам и шрамам, покрывавшим кожу его руки. Ричер перевернул ладонь, и их пальцы переплелись в дружеском пожатии.