Джеффри Дивер - Во власти страха

Линкольн поднял голову и прислушался. Снаружи донесся хруст льда под ногами. Потом щелчок замка парадной двери и звук шагов.

Райм отпил еще глоток виски. Этот звук сказал ему все. Однако Сакс никак не истолковала его и оставалась настороженной… пока Пам Уиллоуби не вышла из-за угла и не остановилась в сводчатом проеме.

– Привет. – Девушка кивнула всем, разматывая впечатляющей длины шарф. День был ясный, безветренный, но, должно быть, холодный. Ее хорошенький носик порозовел, плечи сутулились.

С другой стороны, плечи Сакс тоже были опущены, но она сумела улыбнуться. Видимо, ей вспомнилось, что Пам собиралась взять машину приемного отца и забрать свои вещи из спальни наверху.

Недолгое молчание. Сакс как будто сделала глубокий вдох.

– Как дела?

– Ничего. Нормально. Премьера спектакля состоится на будущей неделе. Дел много. Викторианские костюмы весят тонну – одеяния.

Пустой разговор. Бессмысленный.

Повисло молчание. Потом Сакс произнесла:

– Я помогу тебе собрать вещи. – Она указала подбородком на лестницу.

Пам оглядела гостиную, стараясь ни с кем не встречаться взглядом.

– Ну, собственно, как вы думаете, ничего, если я вернусь сюда? На время, пока не найду что-то еще? Честно говоря, не хочется возвращаться в ту квартиру в Хайтс. Там ведь все это произошло. Оливетти отличные люди. Только… – Она опустила глаза, потом подняла. – Вы не будете против?

Сакс подошла к ней и крепко обняла.

– Тебе не нужно об этом спрашивать.

Том спросил:

– Нужно внести какие-то вещи?

– Они в машине. Да, конечно, я не откажусь от помощи.

Том обмотался шарфом, надел русскую казацкую шапку из искусственного меха и направился вслед за Пам к машине.

Сакс надела куртку, перчатки и пошла за ними. Остановившись у сводчатого прохода, отделяющего холл от гостиной, повернулась к Райму.

– Погоди-ка.

– Что такое?

Она подошла поближе, наклонила голову и посмотрела на него, как на преступника, которого только что задержала. Негромко проговорила:

– Том сменил замки. После того, как сюда проник Билли.

Райм пожал плечами, отхлебнул виски.

– Ну?

– Что «ну»? – пробормотал он.

– Пам вошла без стука. Значит, у нее был один из новых ключей.

– Новых ключей?

– Почему ты повторяешь мои слова? Откуда у Пам новый ключ? Ее не было здесь больше недели.

– Хм. Не знаю. Загадка.

Амелия бросила на него неуверенный взгляд.

– Райм, если я просмотрю твои последние звонки, найду ли среди них исходящие Пам?

– Где мне взять время на болтовню с кем бы то ни было? Да и вообще я не болтун. Разве я похож на болтуна?

– Ты уклоняешься от ответа.

– Если просмотришь журнал, но не найдешь никаких звонков Пам. Ни давних, ни недавних.

Это было правдой: он удалил информацию о всех звонках.

Конечно, Райм упустил из виду, что Сакс сможет их раскусить, когда несколько дней назад, после их, так сказать, «болтовни» отправил Пам ключ с посыльным.

Сакс засмеялась, наклонилась и крепко поцеловала его, потом направилась к двери, чтобы помочь заносить вещи, оставив Райма делать то, чего он уже несколько часов ожидал с нетерпением. Он снова подкатил к смотровому столу.

На стерильном подносе лежал кусочек грязно-белой резины, глины или пластика, обнаруженный в браслете наручных часов банкира, убитого прошлой ночью в Верхнем Ист-Сайде. Само по себе убийство было непримечательным – здесь Райм твердо держался взгляда на смерть номер один, – но ему показалось необычным, что убийство совершено возле стройплощадки между Мэдисон– и Парк-авеню. Западная сторона фундамента находилась примерно в десяти футах от туннеля, который после нескольких поворотов выходил прямо к подземным архивам Метрополитен-музея.

Было очевидно, что на месте преступления произошла ожесточенная борьба. Не исключено, что улику в браслете оставил убийца и она может многое рассказать о человеке, отнявшем жизнь жертвы.

Но пока материал не был идентифицирован, а его источник установлен, эти предположения ничего не значили. Материал может оказаться либо веской уликой и попасть на белую доску, либо ничего не стоящей пустышкой и отправиться в мусорный бак, как осенние листья, большей частью опавшие с деревьев за окном. Райм приготовил образец для хроматографа и подкатил к гудящей машине – проверить, какая из этих двух возможностей окажется верной.

С огромной благодарностью: Уиллу и Тине Андерсонам, Софии Бейкер, Соне Чоз, Джейн Дэвис, Джулии Дивер, Дженне Долан, Кэт Глинсон, Джейми Ходдер-Уильямсу, Митчу Хоффману, Керри Худ, Эмме Найт, Кэролайн Мэйс, Клер Нозирес, Хезел Орм, Майклу Питчу, Джейми Рабу, Бетси Роббинс, Линдси Роз, Кэти Роуз, Мариссе Санджакомо, Роберто Сантакьяре, Деборе Шнайдер, Вивьен Шустер, Мадлен Уорчолик. Лучше вас нет никого!

Меня зовут ( фр. ). – Здесь и далее примеч. пер.

Фрактура – поздняя разновидность готического шрифта.

ОАСУЛОП – Объединенная автоматизированная система установления личности по отпечаткам пальцев.

Автомобиль быстрого реагирования.

Уровни террористической угрозы различаются по цветам: красный, оранжевый, желтый, синий, зеленый. Наивысшую степень опасности обозначает красный.

Дедвуд – город в Южной Дакоте с высоким уровнем преступности. О нем снят одноименный сериал.

Тазер – электрошоковый пистолет, стреляющий металлическими стрелами.

ОБР – отряд быстрого реагирования.

«Холидей инн» – компания в отельном бизнесе, имеющая разветвленную сеть недорогих отелей в США и за рубежом.

Бругмансия – небольшое ядовитое дерево семейства пасленовых. Его цветы имеют форму рупора.

Общее название неблагополучных кварталов Нью-Йорка.

Улиток с овсяной крупой ( фр .).

Сама не знаю, что ( фр. ).

Доктор Сьюз (1904–1991) – Теодор Сьюз Гайзел, американский детский писатель и иллюстратор своих книг.

Следовательно ( лат .).

Так звали девочку – героиню сказки Л. Ф. Баума «Волшебник из страны Оз».

Болезнь, вызванная употреблением молока от коров с интоксикацией некоторыми видами ядовитых растений.

Серпико – герой одноименного фильма, основанного на реальных фактах, полицейский, выступивший с разоблачением массовой коррупции в полиции. Cэр Артур Джон Гилгуд (1904–2000) – английский актер и театральный режиссер, один из крупнейших исполнителей шекспировских ролей в истории театра.