Марк Леви - Другое счастье

– То и другое – уважительные причины.

– Ага, особенно первая.

– Скучаете по Бруклину?

– Бывает, но мне грех жаловаться. Здесь приятное житье, половина людей – бывшие хиппи, почти все в летах, они более расслабленные, чем мои нью-йоркские друзья. Мир здесь словно вывернут наизнанку, очень забавно. Вы тоже когда-то были хиппи? Для многих из них здесь центр паломничества.

– А что, я похож? – спросил Том с улыбкой.

– И да и нет. Даже не знаю… Что-то мне подсказывает, что вас помотало по свету. Чем занимаетесь?

– Я федеральный маршал.

– Правда, что ли? – не поверила официантка.

– Вообще-то не совсем. Я пошутил.

– Ладно, там некоторые уже машут руками, как будто я слепая. Побежала к ним! Вам больше ничего не нужно?

Том протянул ей пятьдесят долларов и поблагодарил за еду и за беседу.

Вернувшись в отель, Том Брэдли по-прежнему не знал, как ему поступить. В одном он был уверен: что бы ни принес грядущий день, он станет развязкой.

Судья Клейтон завершал разговор с агентом Мэлоуни, от которого услышал наконец добрые вести. С ФБР связался полицейский чин из Филадельфии, опознавший беглянку из ориентировки, разосланной по отделениям полиции страны. Судя по записи камеры наблюдения на автозаправочной станции близ университета, она села в красный «олдсмобиль» 1950 года выпуска. Агент Мэлоуни никак не мог взять в толк, почему этой записи уже несколько дней, тогда как сообщение о побеге поступило только этим утром. Директору исправительного учреждения придется объясниться. Судья Клейтон заверил агента, что он тоже крайне удивлен этим несоответствием. Если кто-то в недрах пенитенциарной системы проявил нерадивость, он инициирует расследование, и виновный не уйдет от наказания. Агент Мэлоуни одобрил решимость судьи стоять на страже законности и продолжил свой доклад.

Программа обработки изображений федеральной лаборатории распознала номерной знак на автомобиле, его владелица определена, ее мобильный телефон был засечен в окрестностях Талсы. Сотовые станции потеряли ее след, когда она двигалась в западном направлении. В Техасе с его обширными безлюдными пространствами есть протяженные участки без сотовой связи, но, когда она приблизится к какой-нибудь агломерации, сигнал опять засекут. Отделения в Далласе, Колорадо-Спрингс и Альбукерке приведены в боевую готовность.

Судья Клейтон от души поблагодарил агента Мэлоуни и похвалил его за оперативность, с которой ФБР взяло след.

Повесив трубку, Клейтон заварил себе бодрящий настой, взял недочитанную газету и прилег.

– Мне очень жаль, – сказала Милли, – но нынче вечером мы не поедем дальше Тукумкари. Уже темнеет, а между нами и Санта-Фе протянулись горы Сангре-де-Кристо. Это опасные места, дорога там очень извилистая, а по ночам ее к тому же затягивает густой туман. Мне уже случалось застревать на высоте, где ничего не видно дальше капота. Там даже весной собачий холод, так что если мы застрянем…

– Хватит, с меня довольно и этого, не нужно мне рассказывать о голодных мишках гризли и гололеде! – воскликнула Агата. – Ты меня уже убедила. Устала – так и скажи. Тукумкари так Тукумкари.

– При чем тут усталость? Говорю же: ночью ехать опасно.

– Я слышала, заночуем в Тукумкари. Кто не мечтал хотя бы раз в жизни сделать это? Тем более там, если мне не изменяет память, есть легендарный мотель под названием «Синяя ласточка».

– Вы уже бывали в Тукумкари? – недоверчиво спросила Милли.

– Нет, к счастью, никогда! Так написано в путеводителе. – Она ткнула пальцем в страницу в книжице, которую все время листала. – Легендарный он потому, что другого там попросту нет.

Хозяйку мотеля «Синяя ласточка» звали Пупси Галлена, и Милли тут же вспомнила Джо: такое имя тоже нарочно не придумаешь. Этот мотель был среди немногих гостиниц, уцелевших на шоссе № 66.

У входа находился киоск, предлагавший всевозможный хлам в память о славных деньках, когда восток и запад страны связала первая асфальтированная дорога, проложенная через восемь штатов и три часовых пояса. Времена, когда Чак Берри обессмертил ее в своей песне, давно миновали, дорога была почти заброшена, и вместе с ней умерли стоявшие на ней поселки.

Пупси и ее супруг, дядюшка Стинкуод – Милли так и не выяснила, за что бедняга удостоился такого прозвища [13]– уехали из Мичигана и приобрели этот мотель, когда потеряли работу во время рецессии 2008 года. Ужином в мотеле не кормили, но Пупси порекомендовала мексиканский ресторанчик в паре миль оттуда. Хозяин ресторанчика по имени Рой был готов отвезти клиентов на своем древнем микроавтобусе «фольксваген». Пупси Галлена немедленно позвонила ему и заказала для своих гостей столик.

Перед ужином Агата и Милли успели привести себя в порядок в предоставленных им скромных, но чистеньких номерах, обставленных хозяевами с большой любовью.

Снаружи донесся гудок, и Милли поспешила на воздух. Дядюшка Стинкуод, засунув руки в карманы, разглядывал ее автомобиль с детским восторгом. Лакированные крылья машины отражали неоновую вывеску мотеля.

– В свое время таких было пруд пруди, – пробормотал он. – Она словно приехала из прошлого. – Говоря так, он ласково поглаживал капот.

– Вы попали в самую точку! Машина принадлежала еще моей бабке и провела большую часть своей жизни на дорогах Санта-Фе. Я даже номер не поменяла, он родной, как и все остальное.

Появившаяся на пороге мотеля Агата позвала Милли: их уже ждали. Милли помахала дядюшке Стинкуоду рукой и залезла в микроавтобус.

У Роя, сидевшего за рулем, были белые свисающие усы и седая борода, закрывавшая половину его выразительной физиономии. Агата ничуть не сомневалась, что перед ней типичный представитель поколения шестидесятых. Разглядывая его, она гадала, не сталкивалась ли с ним прежде.

– Давно вы здесь живете? – спросила она, когда микроавтобус запрыгал по ухабам.

– Это смотря что такое, по-вашему, «давно».

– Я про семидесятые годы, – уточнила Агата, охваченная любопытством.

– Знаете, что говорят о тех временах? Если вы их помните, значит, вы тогда не жили. Мой отец был военным, мы без конца переезжали с места на место: Аляска, Флорида, Канзас, Массачусетс, даже Германия – когда там, конечно, еще стояла стена. Странные у меня остались воспоминания от той поры… Здесь мы поселились из-за аварии в пути. Судьба бывает очень ироничной!

Молодой Рой и его жена покинули Аризону после пожара, уничтожившего их дом. Сначала они поселились у его отца, приютившего их и оказавшего помощь деньгами. Встав на ноги и поднакопив средств, они решили сняться с места и покатили по стране куда глаза глядят.