Эрик Сунд - Девочка-ворона

Должно быть, так и есть, подумала она. Язык – психологический носитель символа.

Она сразу же поняла, как ей вернуть Фрэнкли Самуэля.

– Самуэль, ты извинишь, если я на минутку отлучусь?

– Чего?

– Я хочу тебе кое-что показать, – улыбнувшись ему, сказала она. – Подожди здесь. Я сейчас вернусь.

Выйдя из кабинета, она направилась прямиком в приемную дантиста Юханссона, расположенную справа по коридору.

В кабинет дантиста она вошла, даже не постучавшись. Извинилась перед изумленным Юханссоном, который как раз споласкивал рот пожилой даме, и попросила разрешения ненадолго взять стоявшую позади него на полке старую модель мотоцикла.

– Она нужна мне только на час. Я знаю, что вы ее очень бережете, но обещаю обращаться с ней осторожно.

София льстиво улыбнулась шестидесятилетнему дантисту. Она знала, что он к ней неравнодушен. Любит заглядываться на молоденьких, отметила она про себя.

– Ох уж эти психологи… – усмехнулся он под маской. Потом встал и снял с полки маленький металлический мотоцикл.

Это была модель старого, покрытого красным лаком “Харлей-Дэвидсона”, очень хорошо выполненная и, по словам Юханссона, произведенная в Штатах в 1959 году из переплавленного металла и резины от настоящего ХД.

Подойдет идеально, подумала София.

Юханссон протянул ей модель, напомнив о ее ценности. Минимум две тысячи на Традере [38], может, больше, если продать японцу или янки.

Весит, наверное, не меньше килограмма, думала София, пока шла от дантиста обратно к себе в кабинет.

Она вновь извинилась перед Самуэлем и поставила мотоцикл на подоконник, слева от стола.

– Господи Иисусе, мэм! – воскликнул он.

Она не предполагала, что превращение произойдет так быстро.

Глаза Фрэнкли Самуэля горели от нетерпения. Он бросился к окну, и София с радостью наблюдала за ним, пока он очень осторожно поворачивал мотоцикл в разные стороны, что-то нашептывая и повизгивая от восторга.

– Jeesus, beautiful… [39]

Во время предыдущих бесед София отметила страсть Фрэнкли Самуэля. Он регулярно рассказывал ей о мотоциклетном клубе Фритауна, где частенько торчал, восхищаясь длинными рядами мотоциклов. Когда ему было четырнадцать, искушение взяло верх, и он украл ХД, на котором потом гонял по протяженным пляжам.

Самуэль уселся на стул, держа мотоцикл на руках и поглаживая его, будто маленькую собачку. Глаза сияли, через все лицо растянулась широкая улыбка.

– Freedom, ma'am. Dat is freedom… Dem bikes for me like momma-boobies are for dem little children [40].

Он начал рассказывать о своем интересе. Обладание мотоциклом означало для него не только свободу, это производило впечатление на девочек и помогало обзаводиться друзьями.

– Опиши их подробнее. Your friends.

– Which friends? Da cool sick or da cool fresh? Myself prefer da cool freshies! Frankly, I have lots'off dem in Freetown… start with da cool fresh Collin… [41]

София потихоньку улыбнулась и предоставила ему рассказывать о Коллине и остальных друзьях, один круче другого. Через десять-пятнадцать минут она обнаружила, что он готов просидеть все оставшееся время, рассказывая разные веселые истории и то с восхищением, то хвастливо описывая своих друзей впечатляюще подробным образом.

Она чувствовала, что должна быть начеку. Бурный поток слов и непрерывная жестикуляция Фрэнкли Самуэля нарушали ее концентрацию.

Необходимо перевести разговор на что-нибудь другое.

Тут случилось то, над чем она, правда, уже размышляла, но никак не ожидала, что это произойдет именно в данный момент.

Перед ней предстал еще один Самуэль.

Лагерь Красного Креста в Лакке состоит из трех больших палаток, переполненных больными или ранеными, и маленького каменного домика, используемого в качестве склада медикаментов и разного оборудования.

Каменный домик охраняется двумя хорошо вооруженными солдатами, поскольку лекарства пользуются у повстанцев большим спросом.

Оказалось, что у нее вывихнуто колено, и ей его перевязывают. Когда врачи вправляют колено, становится ужасно больно, но она относится к боли спокойно и отказывается от предложенной ей ампулы морфина.

Считает, что не заслужила.

Когда она просит разрешения посидеть на табуретке, вместо того чтобы лежать на лавке, врач качает головой и говорит, что мученичество в Сьерра-Леоне не принято.

Несмотря на боль в ноге, она сразу засыпает.

Когда она вновь открывает глаза, вокруг темно, светятся только несколько висящих у входа фонарей и стоящая в центре больничной палатки железная печка.

– Ты не спишь? – будит ее хриплый мужской голос. – Меня зовут Маркус, я детский врач ЮНИСЕФ. Завтра я отвезу тебя в аэропорт.

Он протягивает ей стакан воды и смотрит на часы.

– Похоже, здесь тебе больше делать нечего. Пора ехать домой.

Перед тем как уйти из палатки, он наклоняется и гасит лампу.

Меньше чем через неделю Маркус будет мертв.

Убит теми самыми детьми, помогать которым было его призванием.

Маленькие люди с оружием и властью убивать.

Дети-солдаты.

Дорога к расположенному к северу от Фритауна аэропорту временами пролегает через джунгли и очень труднопроходима.

Маркус ведет машину, а она лежит на заднем сиденье джипа с поднятой вверх перевязанной ногой.

На подъезде к Лунги они застревают, поскольку сильный дождь превратил лесную дорогу в глиняную кашу, и становится ясно, что без помощи им с места не сдвинуться.

В тот миг, когда они решают бросить машину и пробираться дальше пешком, они видят свет фар и слышат крики и грохочущую музыку.

Через ветровое стекло ей видно, что машины останавливаются, но из-за сильного дождя и темноты оценить размер группы повстанцев трудно.

Ей слышно, как Маркус пытается объяснить, что они здесь для оказания помощи, а сейчас направляются в аэропорт Лунги. Она осторожно высовывается из окна, чтобы лучше видеть.

Она знает, что их имущество включает ценные товары. Доллары, бензин, два автоматических пистолета, фотоаппараты и кое-какое врачебное снаряжение, в частности большая бутылка дезинфицирующего девяностошестипроцентного спирта. Однако она так же знает, что самый вожделенный товар – они сами.

Предводителю можно дать на вид лет двадцать, остальным по двенадцать, а некоторым даже не более шести или семи. Мальчики явно чем-то сильно накачаны, возможно, амфетамином в сочетании с какой-то формой галлюциногена, и ведут себя так, будто пребывают в коллективном трансе.

Юный лидер смеется и без всякого предупреждения ударяет Маркуса прикладом прямо в лицо. Ее вытаскивают из машины.

От боли она лишается чувств.

Предводитель сильно дергает ее за волосы и разрывает на ней рубашку так, что пуговицы отлетают.

– Wanna touch her? [42]– обращается он к маленьким мальчикам.