Агата Кристи - Причуда мертвеца

— И как же это будет происходить?

— Ну, конечно, будет «жертва». И улики. И, естественно, подозреваемые. Все довольно обычно: роковая женщина и шантажист, юные влюбленные и злодей дворецкий. Платите полкроны [12] Крона — старинная английская серебряная монета; чеканилась с середины XVI в.; равнялась 5 шиллингам, или 1/4 фунта стерлингов. — и вам показывают первую улику, а вы соответственно должны найти жертву, орудие убийства, сказать, кто убийца, и объяснить мотив.

— Замечательно! — восхитился Эркюль Пуаро.

Но миссис Оливер удрученно сказала:

— Однако устроить все это гораздо труднее, чем мне поначалу казалось. Я как-то не учла, что живые люди неплохо соображают, не то что мои персонажи.

— Так вы меня вызвали, чтобы я помог вам что-то еще придумать?

— Ну что вы! — воскликнула миссис Оливер. — Конечно нет! С этим я справилась сама. К завтрашнему празднику все готово. Я вызвала вас совсем по другой причине.

— И что же это за причина?

Руки миссис Оливер растерянно взметнулись к голове, чтобы привычным жестом взъерошить волосы. Но тут она вспомнила про свою замысловатую прическу и принялась изо всех сил терзать мочки ушей, чтобы хоть как-то разрядиться.

— Я знаю, что это полный идиотизм с моей стороны, — сказала она, — но мне кажется, что тут что-то не так.

Пуаро пристально посмотрел на нее и, немного помолчав, резко переспросил:

— Что-то не так? И что же именно?

— Сама не знаю… Потому и хочу, чтобы вы во всем этом разобрались. Я все сильнее чувствую, что меня втягивают… во что-то такое… Можете называть меня дурой, но только я не удивлюсь, если завтра вместо инсценированного убийства произойдет настоящее!

Пуаро продолжал недоуменно на нее смотреть, однако она смело выдержала его скептический взгляд.

— Интересная мысль, — пробормотал Пуаро.

— Вы, наверное, действительно считаете меня дурой, — с вызовом сказала миссис Оливер.

— Никогда так не думал, — заверил Пуаро.

— Но я же знаю, что вы всегда говорите по поводу интуиции.

— Не знаю, интуиция ли это, иногда люди по-разному называют одни и те же вещи, — сказал Пуаро. — Я вполне допускаю, что вы заметили или услышали нечто такое, что вызвало у вас тревогу. И возможно, вы и сами не знаете, что конкретно заставило вас встревожиться. Ваше сознание фиксирует только результат воздействия какого-то фактора — то есть тревогу. Если можно так выразиться, вы не знаете, что именно вы знаете. Если угодно, можете называть это интуицией.

— От этой неопределенности чувствуешь себя просто идиоткой, — уныло пожаловалась миссис Оливер, — даже объяснить ничего толком не можешь.

— Ну ничего, как-нибудь разберемся, — обнадежил ее Пуаро. — Вы сказали, что у вас такое ощущение, что вас во что-то втягивают… Вы не могли бы поточнее определить, что вы имели в виду?

— Это довольно трудно… Видите ли, это мое, так сказать, убийство… Я тщательно его спланировала, и все у меня сходилось как надо. Ну и… возможно, вам известно, что писатели не терпят ничьих советов. Кто-то вам вдруг говорит: «Великолепно, но не лучше ли будет, если то-то и то-то сделать так-то и так-то?» Или: «У меня прекрасная идея: пусть жертвой будет А вместо Б». Или: «Пусть убийцей окажется Д вместо Г». Сразу так и хочется рявкнуть: «Хотите так — тогда сами все и пишите».

Пуаро кивнул.

— И вы примерно так им и сказали?

— Ну, не совсем так… После одного дурацкого предложения я вспылила, и они от меня отстали, но все же на несколько тривиальных исправлений я согласилась, поскольку мне удалось отстоять вещи принципиальные. Решила не портить себе нервы из-за мелочей.

— Понятно, — сказал Пуаро. — Да… Это известный прием… Специально предлагают что-нибудь донельзя нелепое, противоречащее здравому смыслу, но на самом деле добиться хотят совсем другого, какого-нибудь незначительного, вроде бы второстепенного изменения, которое и было истинной целью. Вы это хотите сказать?

— Вы поняли меня абсолютно верно, — сказала миссис Оливер. — Конечно, может быть, я просто слишком мнительная… но нет, так оно и есть. И вот ведь что странно: все эти изменения, в сущности, совершенно безобидны. И все-таки мне очень не по себе… Видимо, сама атмосфера так на меня действует…

— Кто вам предложил внести эти изменения?

— В том-то и дело, что несколько человек почти одновременно. Если бы это был кто-то один, я бы чувствовала себя увереннее. Но тут все хитро было обставлено. Я думаю, это вполне определенный человек… И действует он через нескольких ничего не подозревающих людей.

— И кто бы, по-вашему, это мог быть?

Миссис Оливер покачала головой.

— Знаю только, что он очень умен и очень осторожен, — сказала она. — Это может быть кто угодно.

— Но кто именно? — спросил Пуаро. — Ведь круг действующих лиц, вероятно, довольно ограничен?

— Да, конечно, — признала миссис Оливер и начала перечислять: — Сэр Джордж Стаббс, владелец имения. Разбогатевший плебей [13] Плебей — человек низкого происхождения. В Древнем Риме плебеями сначала называли одно из сословий свободного населения, не входившее в римскую родовую общину и не пользовавшееся политическими и гражданскими правами. , страшно ограниченный, но в своем бизнесе, я думаю, дока. Затем леди Хэтти Стаббс, лет на двадцать моложе его, довольно красива, но в разговоре не может связать и двух слов, по-моему, у нее что-то не то с головой. Вышла замуж, конечно, ради денег, интересуют ее только наряды и драгоценности. Потом Майкл Уэйман — архитектор, он довольно молод и по-своему очень привлекателен — этакий богемный красавец. Проектирует для сэра Джорджа теннисный павильон и ремонтирует «Причуду».

— «Причуду»? Это еще что такое? Какое-то маскарадное название!

— Это такая небольшая постройка с колоннами, похожая на маленький храм. Вы, наверное, видели нечто подобное в Кью [14] Кью — городок поблизости от Лондона, в котором находятся Сады Кью, популярное название Королевского ботанического сада. Городок же свое название получил от Кью-хауса, бывшего королевского поместья. . Еще я не называла Бруис — она у них тут и за секретаря, и за экономку, следит за домом и ведет переписку — строгая и деловая женщина. Теперь те, кто не живет в имении, а просто приходит помогать в устройстве праздника. Молодая пара, снимающая коттедж внизу у реки, Алек Легг и его жена Салли. Капитан Уорбуртон, знакомый Мастертонов. Ну и, конечно, сами Мастертоны. И еще старая миссис Фоллиат. Она живет в бывшем домике садовника. Насс был когда-то родовым имением семьи ее мужа. Но одни умерли, другие были убиты в войнах — остались долги… К тому же надо было платить налог на наследство. В общем, последнему владельцу пришлось продать имение.