Агата Кристи - Причуда мертвеца

— Миссис Таккер, — продолжил он, — а не была ли знакома Марлин с этим… э-э… маньяком?

— Она не водилась с подобными личностями, — с достоинством ответила миссис Таккер.

— Да, но ваш муж, мадам, только что верно заметил, что маньяков распознать довольно сложно. С виду они действительно совершенно обыкновенные люди, такие же, как… вы или я. Может, кто-то говорил с Марлин на празднике? Или накануне его? Может быть, кто-нибудь с ней познакомился, вроде бы случайно, без всякого дурного умысла? И даже что-нибудь ей подарил?

— Нет, сэр, ничего такого не было. Да Марлин и не стала бы брать подарки от посторонних. Я не так ее воспитывала.

— Но, возможно, она не распознала в этом ничего дурного? — продолжал свое Пуаро. — Предположим, что подарок ей предлагала какая-нибудь милая леди?

— Кто-нибудь вроде молодой миссис Легг из Мельничного домика?

— Ну да. Может, даже и она.

— Она разок подарила ей губную помаду, такое было, — сказала миссис Таккер. — Ну, я, конечно, налетела на Марлин. Не смей, мол, этой дрянью мазаться, подумай только, что скажет отец. А она давай мне дерзить! Дескать, это ей дала леди из коттеджа Лодера, и еще леди сказала, что ей этот цвет очень пойдет. Ну а я ей: дескать, нечего слушать, что говорят леди из Лондона. Пусть, мол, они размалевывают себе лица да красят ресницы, а ты, мол, знай себе умывайся водой с мылом, пока не станешь взрослой.

— Думаю, она с вами не согласилась, — улыбнулся Пуаро.

— Попробовала бы она не согласиться!

Толстушка Мэрилин вдруг с хитрым видом хихикнула. Пуаро бросил на нее пытливый взгляд.

— Миссис Легг давала Марлин что-нибудь еще? — спросил он.

— Кажется, шарфик или платок, из тех, что ей самой уже не был нужен. С виду ничего себе, а материал — хуже некуда. В тканях я уж как-нибудь разбираюсь, — заверила миссис Таккер, кивая головой. — В девушках работала в Насс-хаусе. Тогда леди носили вещи, им подобающие. Ни этих кричащих цветов, ни всяких нейлонов-капронов — только натуральный шелк. А чем их платья из тафты были хуже нынешних нейлоновых?

— Девушки любят наряжаться, — снисходительно заметил мистер Таккер. — Я не против ярких цветов, но этой дрянной помады не люблю.

— Слишком строгой я была с ней. — Глаза миссис Таккер повлажнели. — А ей вон что припасла судьба! Страсть-то какая! Уж как я потом жалела, что отругала ее. А после все и посыпалось: сплошные несчастья да похороны. Верно говорят: пришла беда — отворяй ворота.

— Вы еще кого-нибудь потеряли? — сочувствующе спросил Пуаро.

— Тестя моего, — пояснил мистер Таккер. — Поздно вечером возвращался на своей лодке из «Трех собак», должно быть, оступился, как выходил на причал, и упал в реку. В таком возрасте оно лучше сидеть себе дома. Да разве эти старики кого слушают? Вот и наш вечно околачивался у переправы.

— Вообще-то мой отец получше многих молодых умел управляться с лодкой, — сказала миссис Таккер. — В прежние времена приглядывал за лодками мистера Фоллиата, но когда это было… Не скажу, чтобы мы сильно горевали, — спокойно произнесла она. — Ему было уже за девяносто, и порой с ним просто не было сладу. Болтал все время всякие глупости. Видно, пора его пришла, вот и умер. Но, конечно, похоронили его как положено, а двое похорон, сами понимаете, — расходы немалые.

Пуаро продолжал вежливо выслушивать сетования миссис Таккер на дороговизну, и вдруг в памяти его шевельнулось какое-то смутное воспоминание.

— Старик с причала?.. Помню, я с ним говорил. Как его звали?..

— Мерделл, сэр. Это моя девичья фамилия.

— Ваш отец, если я не ошибаюсь, был старшим садовником в Насс-хаусе?

— Нет, садовником был мой старший брат. Я была в семье самой младшей, одиннадцать нас было. Многие годы Мерделлы работали в Насс-хаусе, — с гордостью добавила она. — Это сейчас судьба всех разбросала, кого куда, после моего отца там никто из нас уже не служил.

— «Фоллиаты всегда будут в Насс-хаусе…»

— Простите, сэр, что вы сказали?

— Я повторил то, что ваш старый отец сказал мне как-то на причале.

— А, папочка часто болтал всякую чепуху. Мне то и дело приходилось его приструнивать.

— Стало быть, Марлин была внучкой Мерделла, — сказал Пуаро. — Кажется, я начинаю понимать… — Он умолк, и вдруг смутная тревога овладела им. — Вы сказали, ваш отец утонул в реке? — переспросил он.

— Да, сэр. Слишком много выпил. И где он только брал деньги? Конечно, ему на причале кое-что перепадало, то за лодки, то за парковку машин. От меня он их прятал, очень даже ловко… Да, перебрал он тогда, видать, здорово. Вот и шагнул мимо причала, свалился в воду и утонул. Его у Хэлмута выловили на следующий день. Удивительно, как с ним раньше такого не случилось, ведь все-таки девяносто два стукнуло и глаза у него были уже слабые.

— В том-то и дело, что раньше не случилось…

— Что поделаешь, несчастный случай, от этого никто не застрахован…

— Так, говорите, несчастный случай. — Пуаро задумался. — Ну-ну.

Пуаро поднялся и вполголоса пробормотал:

— Мне следовало догадаться… Давно догадаться. Девочка, по существу, мне сказала…

— Простите, сэр, вы что-то сказали?

— Да нет, ничего. Позвольте еще раз выразить вам искренние соболезнования.

Он пожал им обоим руки и вышел.

— Какой же я глупец… ужасный глупец, — сказал он сам себе уже на крыльце. — Следовало искать совсем в другом месте.

— Хи-хи… мистер… — услышал он смешок и осторожный шепот.

Пуаро огляделся. В тени, падавшей от стены, стояла толстушка Мэрилин. Она поманила его к себе.

— А мама ничего не знает, — с заговорщицким видом прошептала она. — Леди из коттеджа не давала Мэрилин шарфика.

— Откуда же она его взяла?

— Купила в Торки. И помаду тоже там купила, и духи. «Тритон в Париже» называются — смешно, правда? А еще крем-пудру, прочитала о ней в объявлении. — Мэрилин хихикнула. — Мама не знает. Марлин прятала все в своем ящике, под теплым бельем. Когда ездила в кино, заходила в уборную рядом с автобусной остановкой и красилась. — Мэрилин снова хихикнула. — А мама так ничего и не узнала.

— Разве мама не нашла все это, когда твоя сестра умерла?

— Нет. — Мэрилин покачала своей белокурой пушистой головкой. — Теперь все у меня, в моем ящике. Я потихоньку перепрятала.

Пуаро задумчиво на нее посмотрел.

— Ты очень умная девочка, Мэрилин.

Мэрилин застенчиво улыбнулась.

— А мисс Берд говорит, что мне нечего и думать о гимназии.

— Гимназия — это еще не все, — тут же заверил ее Пуаро. — А скажи-ка мне, откуда Марлин брала деньги на свои покупки?

Мэрилин с подозрительной старательностью принялась рассматривать дренажную трубу.

— Не знаю.

— А мне кажется, все-таки знаешь.

Пуаро бесстыдно достал из кармана полкроны и, немного подумав, добавил еще полкроны.