С. Линни - Сокровище Эдема

– Спасибо, – послышался голос мужчины, говорившего на местном диалекте. – Ты очень помогла. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Так что ты можешь уходить.

Слов и тембра оказалось достаточно, чтобы Джейме разом очнулась.

Это был Яни.

Он находился рядом.

Яни ей поможет. Она в надежных руках. Но гораздо важнее то, что Джейме его увидит, хотя бы совсем недолго, снова будет вместе с ним. Ведь она боялась, что ей до конца жизни больше не придется с ним встретиться.

Джейме не могла определить, осталась ли Сафия дежурить у входа в пещеру. Она услышала, как Яни направляется к ней, увидела за выступом стены луч маленького фонаря.

Он был здесь.

Но когда Яни наконец оказался в пещере, затерявшейся в горах, все произошло совсем не так, как представляла себе Джейме, когда Фрэнк Макмиллан хлестал ее кнутом и она мысленно обращалась к Яни с просьбой придать ей силы. Все было смешно и в то же время грустно. Джейме воображала, как Яни приходит к ней в уединенную пещеру, и вот сейчас происходило как раз это.

Он вошел в пещеру, расположенную в полумиле от лагеря бедуинов, где пряталась Джейме, но здесь не было ни мягких подушек, ни музыки, ни стада коз, ни аромата тубероз.

Яни был чертовски зол.

Войдя в нишу, он присел на корточки перед Джейме, и та выпустила задержанный вдох. Какое-то мгновение она испытывала облегчение. Яни здесь. Все будет хорошо.

– Что ты наделала? – процедил тот сквозь стиснутые зубы. – Ты хоть понимаешь, что если нас здесь застанут, то вся операция окажется под угрозой срыва?

Джейме еще никогда не видела его таким раздраженным. Открыв глаза, она посмотрела на него: бронзовая от загара кожа, живые, проницательные карие глаза, густые черные волосы, скрытые куфией.

– Извини. Я была близка к тому, чтобы потерять сознание, и не знала, к кому еще можно обратиться.

– В чем дело? – встревожился Яни. – Что с тобой?

– Спина, – ответила Джейме. – Фрэнк Макмиллан. Он меня похитил. Бил кнутом. Ничего хорошего.

Яни схватился за голову, словно это было уже слишком, будто неприятности теперь оказались уже серьезными.

– Раздевайся, дай тебя осмотреть.

Он бесшумно прошел к входу в пещеру, убеждаясь в том, что горизонт чист. Затем вернулся назад.

Джейме уселась, стараясь стащить бедуинский наряд, но у нее не получалось. Она снова упала на землю.

Яни ничего не сказал. Подойдя к ней, он взял халат за рукава и начал стягивать его через голову Джейме. При этом он случайно прикоснулся к ней и тотчас же отдернул руку, словно обжегшись.

Он вывернул халат наизнанку, так, что все монеты и кисточки оказались внутри, затем уложил его на землю. Ему не нужно было просить Джейме лечь. Как только она села, у нее закружилась голова, и ей пришлось снова растянуться на земле.

Подняв фонарь, Яни осмотрел ее обнаженную спину и пробормотал:

– Боже милосердный! Как врач, видевший такое, допустил тебя до операции?

– Если честно, никто меня не осматривал, – с трудом выговорила Джейме.

– Ты никому не показывалась? Как такое могло быть? – спросил Яни и снова заявил: – Это может поставить под угрозу срыва всю операцию.

– Извини, – прошептала Джейме.

– Раны начинают гноиться, – произнес Яни так, что в каждом слове прозвучало обвинение.

Как будто она сама этого не понимала. Ее трясло от озноба, начиналась лихорадка.

Яни захватил с собой котомку из верблюжьей шерсти. Он достал из нее аптечку первой медицинской помощи Оперативников Эдема. Как правило, такую же Джейме носила с собой.

Яни не стал прибегать к «тому тону», утешающему голосу, который Ричардс слышала столько раз, когда он кого-то успокаивал. Яни вообще ничего не говорил, работая быстро и умело.

Первым делом он ввел Джейме в плечо два разных препарата. Садовникам для этого уже не приходилось пользоваться шприцем, но Джейме ощутила укол, после чего по мышцам разлилось тепло.

Затем Яни достал дезинфицирующее средство и начал обрабатывать раны на спине. Джейме показалось, он обжигает ей тело чем-то раскаленным, и у нее мелькнула мысль, что сейчас, пожалуй, боль даже более сильная, чем когда Макмиллан хлестал ее кнутом.

Ей хотелось кричать, но она понимала, что нужно сдерживаться. В конце концов, не выдержав, Джейме застонала, причем громко, но Яни не остановился, не дал ей обезболивающее, даже не похлопал участливо по руке.

Раскрыв аптечку, он достал пакетик с бинтом, сказал:

– Возьми, – и снова принялся за работу.

Джейме не сразу поняла, что он предложил ей стиснуть бинт зубами, чтобы молчать.

Так она и поступила.

Ричардс показалось, что она опять на какое-то время потеряла сознание. В голове у нее стоял туман, поэтому уверенности быть не могло. Придя в себя, Джейме почувствовала, как Яни смазывает раны бальзамом. В голове у нее сразу же прояснилось. Вероятно, лекарство уже справилось с лихорадкой.

Джейме понимала, что, поскольку аукцион завершается завтра утром, ей, скорее всего, больше не придется разговаривать с Яни в ходе операции. Более того, он жил в таком мире, что им, возможно, вообще не удастся встретиться. Но у них оставалось одно неоконченное дело, и, каким бы раздраженным ни был Яни, сейчас он находился рядом.

– Десять минус? – спросила Джейме.

Это было кодовое выражение Оперативников, означающее предложение потратить десять минут на обсуждение отвлеченных тем.

– Нет времени, – ответил Яни и сжал что-то в зубах.

Присмотревшись, Джейме увидела, что это пакетик с бинтом, вероятно выпавший у нее изо рта. Вскрыв его, Яни принялся перебинтовывать ей спину.

– Ради бога, – пробормотала Джейме, разозленная его заносчивым поведением. – В таком случае, черт побери, ты можешь слушать, пока я буду говорить. А когда закончишь, можешь уходить, чтобы я не отнимала драгоценные секунды твоей жизни.

Яни ничего не ответил, но и не остановил ее.

– Я только хотела сказать… – Ярость высохла, и Джейме больше не находила нужных слов. – Да, я очень сожалею. Во время нашей последней встречи… я зря столько наговорила тебе. Ты должен был меня понять, но, наверное, не сумел этого сделать. Все дело в том, что у меня особое отношение к внезапной смерти. – Говоря, Джейме постепенно приходила в себя. – Хорошо, это не совсем так. Раз уж об этом зашла речь, лично я за внезапную смерть. Больше того, именно так мне и хотелось бы покинуть этот мир. Но каждый раз, когда я сама оказываюсь перед лицом смерти, кто-то старается мучительно растянуть этот процесс. Так что у меня скорее особое отношение к внезапному горю. Я потеряла родителей и мужа, поэтому имею собственный опыт. В прошлый раз мы говорили именно о том, как меня внезапно захлестнуло страшное горе, вызванное потерей близкого человека. Того самого, за которого я была в ответе.