Дуглас Престон - Хвост Скорпиона

– Моя специализация – биологическая антропология, – возразила Кори, стараясь говорить авторитетно и при этом не показаться стервой. – Возможно, от меня будет больше пользы, если я поработаю не только с артефактами, но и с человеческими останками, как вы считаете?

Лэтроп нахмурился:

– Полагаю, что да.

– Но сначала, наверное, следует взглянуть на рентгеновские снимки?

– Разумеется.

Лэтроп включил дисплей, пощелкал клавишами, и на плоском экране возникли снимки. В прозекторской повисла тишина. Кори и Лэтроп осматривали кадры один за другим. Начали с черепа. Кори хотела провести компьютерную томографию, но Морвуд был категорически против из-за больших расходов и того факта, что речь пока идет о неофициальном расследовании.

– Пломбы и зубные протезы отсутствуют, – отметил Лэтроп. – А значит, стоматологической карты, которая помогла бы установить личность покойного, в архивах нет. Очень жаль.

Кори попыталась сосредоточиться на снимках. Во время обучения ее поразило то, как легко пропустить важную деталь, которая становится очевидной, стоит кому-то на нее указать. Кори была полна решимости не упускать из виду ничего, что мог бы заметить Лэтроп, прежде всего потому, что не хотела, чтобы он ею командовал.

– Смотрите, – произнесла Кори. – В лобной кости тонкая трещина. Похоже, это закрытый перелом. А вот еще одна, в клиновидной кости.

– Вижу, – ответил Лэтроп, увеличивая масштаб и резкость изображения. – Да, действительно. Трещины очень тонкие, но четко выраженные.

Они перешли к снимкам других частей тела.

– И здесь такая же тонкая трещина, – сказала Кори, указывая на ребро.

Лэтроп пригляделся внимательнее и увеличил снимок.

– Признаки формирования фиброзно-хрящевой мозоли отсутствуют, – заметила Кори. – Вероятно, травмы получены прямо перед смертью.

Лэтроп что-то буркнул в знак согласия.

– Смотрите, еще одна трещина! – продолжила Кори. – И еще! На снимках номер четыре, пять и шесть. Видите?

Лэтроп промолчал.

– Все трещины в передней части тела, – сказала Кори, невольно поддаваясь азарту. – И все появились перед смертью. Может быть, они возникли в результате падения? Как вы считаете?

– Может быть, дождемся результатов осмотра, а потом уже будем делать выводы? – язвительным тоном осведомился Лэтроп и поджал губы.

Кори нервно сглотнула и постаралась скрыть досаду.

Оставшиеся рентгеновские снимки изучали в полной тишине. Лэтроп повернулся к Кори:

– Сейчас я покажу вам, как правильно вести видеозапись нашего не слишком приятного осмотра.

«Так-то лучше», – подумала Кори.

Лэтроп включил систему видеозаписи и проверил, работает ли она. Кори внимательно следила за тем, что он делает, стараясь все запомнить.

– А теперь приступим к работе, – объявил Лэтроп. – Мы оба должны назвать дату, время и место, а также наши имена и должности. Во время осмотра будем озвучивать каждое свое действие. Все ясно, юная леди, или мне повторить?

– Все ясно.

Кори отрабатывала эту процедуру много раз во время занятий по патологической анатомии в Колледже уголовного права имени Джона Джея. Правда, там оборудование было получше.

Они встали с двух сторон от тела и принялись за работу. Лэтроп стал срезать плащ, а Кори помогала. Сначала разрезали один рукав, потом сделали разрезы спереди, чтобы плащ можно было снять по частям, не повредив хрупкую мумию. Плащ сложили, поместили в контейнер для улик и запечатали.

– Спереди на рубашке обнаружено коричневое пятно, – объявил Лэтроп. – И такие же пятна вокруг носа. Судя по всему, незадолго до смерти у объекта было сильное носовое кровотечение.

Кори хотела было заметить, что это еще одно доказательство в пользу падения, однако решила воздержаться от комментариев. Она работала молча, предоставив Лэтропу озвучивать на камеру стадии процесса. Осмотрев и сфотографировав пятна крови, они срезали рубашку, майку и брюки и тоже поместили эти предметы одежды в контейнеры для улик. С ботинками пришлось повозиться: кожа усохла и деформировалась. Ее срезали с крайней осторожностью. Но даже при этом кусок ноги отломился, прилипнув к ботинку. От кожи его отделяли предельно аккуратно.

Кори втайне надеялась, что в карманах покойного обнаружатся еще какие-нибудь сокровища, кошелек или хотя бы документы, однако они с Лэтропом нашли только мелочь. Кори достала монеты и разложила на краю каталки: два раза по двадцать пять центов, пять никелей и четыре пенни. Лэтроп уже собирался убрать деньги в контейнер, но тут Кори нарушила молчание:

– Давайте проверим даты.

Лэтроп наблюдал за тем, как Кори по очереди берет монеты и записывает даты выпуска – от 1922 до 1945 года. Самым новым оказалось пенни, почти не бывшее в употреблении, и Кори сочла, что это важная деталь.

– Похоже, terminus post quem [10] Предел, после которого (лат.) – самая ранняя возможная дата чего-либо, обозначающая известный предел датировки события. – тысяча девятьсот сорок пятый год, – заметил Лэтроп, разглядывая пенни через лупу.

– Получается, что он умер в сорок пятом году или чуть позже, но никак не раньше, – сказала Кори.

– Дорогая моя, «terminus post quem» именно это и означает, – произнес Лэтроп, устремив на нее взгляд разочарованного преподавателя.

«Вот козел!» – подумала Кори, улыбаясь в ответ. Неужели в Колледже Джона Джея она витала в облаках как раз на той лекции, на которой об этом рассказывали? Надо посмотреть этот термин в «Гугле» и выучить его назубок, чтобы снова не опозориться.

Теперь тело лежало перед ними полностью обнаженное и беззащитное. Заглянув в брюшную полость, Кори заметила, что там свил гнездо какой-то грызун, причем выложил дно травой и обрывками хлопка.

– Какой уютный домик, – заметил Лэтроп. – Все в лучших традициях хюгге [11] Хюгге – понятие, возникшее в Скандинавских странах, обозначает ощущение уюта, комфорта и душевного спокойствия. .

Он осторожно вытащил гнездо, стараясь его не повредить, и положил в контейнер для улик.

Кори понятия не имела, что такое «хюгге», однако спрашивать не собиралась.

– Нас особенно интересуют токсикологическое исследование и результаты патологоанатомического вскрытия, – сказала Кори. – Выражение лица и поза мужчины наводят на мысль о возможном отравлении. Я бы порекомендовала извлечь желудок, печень и почки для анализа.

– Учту, – произнес Лэтроп.

Он взялся за инструменты и принялся деловито щелкать в брюшной полости. Кори отошла в сторону. Вскоре Лэтроп извлек необходимые органы. Все они были сморщенными, как старые яблоки. Каждый был помещен в отдельный контейнер.

– И образец волос, пожалуйста, – прибавила Кори.

Щелк, щелк – и немногочисленные волоски, сохранившиеся на голове мужчины, очутились в пробирке.