Дуглас Престон - Хвост Скорпиона

– Если умеешь стрелять, хватит и одного патрона, – ответил этот сопляк.

Некоторое время они молча глядели друг на друга.

– Но раз уж вас так смущают наши методы… – сказал Хаки, внезапно решив дать мальчишке поблажку. – С пианино будем обращаться бережнее. Слышал, Дон? Аккуратнее с инструментом. Вернее, с тем, что от него осталось.

– Как скажешь.

Они ходили по комнатам, разбирали пол, ломали мебель и стены в поисках тайников, но ничего не нашли. Хаки раздражало то, что Свенсон и Уоттс таскались за группой по всему дому, следя за каждым их шагом. Ему сегодня и так пришлось встать в четыре часа, да еще с похмелья, а потом тащиться в эту глушь.

– Теперь проверим нужник, – распорядился Хаки.

Отхожее место располагалось позади развалин, силуэт покосившейся прямоугольной будки четко вырисовывался на фоне голубого неба. Кеттерман зашел внутрь вместе с пуласки. Несколькими ударами он разворотил гнилое основание и свалил эту штуку, точно дерево. Частично засыпанная песком яма оказалась выставлена на всеобщее обозрение.

– Надо копать.

Установив сито, они взялись за дело. Дерьма тут, конечно, давно не осталось, только песок и земля, однако всяких интересных вещиц на сетку падало великое множество: монеты, битые бутылки из-под виски, очки… А потом вдруг блеснуло что-то золотое.

– Смотрите!

Кеттерман взял этот предмет в руки, и Альфьери его сфотографировал. Это оказалась золотая монета «Голова индейца».

Подошли Свенсон и Уоттс.

– Тысяча девятьсот восьмой год, – прокомментировал Хаки, взяв монету у Кеттермана. – Видно, кто-то пошел по нужде и случайно обронил ее.

– На всякий случай заберем ее как улику, – сказала Свенсон. – Хотя она, скорее всего, не имеет отношения к телу.

Хаки убрал монету в контейнер и запечатал его. Нет, он точно вернется сюда и перевернет тут все вверх дном. Кстати, официальные поиски стоило бы вести без особого рвения, чтобы больше осталось на потом. Хаки уже начал жалеть о том, что стал обыскивать отхожее место в присутствии стольких свидетелей.

– Теперь осмотрим остальную часть города. Сделаем это быстро – и из уважения к вам постараемся работать деликатно.

– Спасибо, – произнес шериф.

Хаки не ответил.

– Покажите, где нашли скелет мула и седло.

Свенсон привела их к загонам возле конюшен. Хаки сразу заметил место, где кости мула были выкопаны из земли. Криминалисты установили сито, и Кеттерман принялся работать лопатой, кидая землю на сетку. Обнаружилась целая куча бесполезного барахла и несколько костей.

Хаки показал Свенсон одну из них.

– Опять овца? – с усмешкой осведомился он.

– Нет, мул.

Хаки отшвырнул кость в сторону:

– Ну хоть на этот раз угадали.

Они прошли через весь городок от одного конца до другого, сфотографировали все уцелевшие комнаты и поискали в самых очевидных местах, но ничего примечательного им не попалось. Впрочем, на этот раз Хаки следил за тем, чтобы коллеги не слишком усердствовали.

Наконец они вернулись к фургону. Хаки заглянул в ордер на обыск. Теперь им предстояла самая интересная задача: обыскать золотой рудник внизу плато.

– Тут написано, – прочитал Хаки краткие инструкции для группы, составленные лично агентом Свенсон, – что у покойного нашли снаряжение для скалолазания и спуска по веревке. Возможно, он спускался в шахту – или собирался, но не успел. А еще здесь говорится… Минутку! Я должен спуститься в шахту вместе с агентом Свенсон?!

– Именно так, – подтвердила девица.

– Кто это, черт возьми, решил?

– Я. Вы ведь взяли с собой снаряжение?

У Хаки глаза на лоб полезли.

– Разумеется, но я думал, что полезу в шахту с Доном. Вы хоть умеете спускаться по веревке?

Свенсон кивнула.

Хаки постарался скрыть раздражение:

– Час от часу не легче. Ладно, идемте за снаряжением и полезем в рудник.

Золотой крест в пластиковом лотке, выложенном черным бархатом, лежал под стереоскопическим микроскопом, настроенным на малое увеличение. Нора перемещала предметный столик, изучая крест. Тут в лабораторию вошел Орландо Чавес. Его седые волосы, театрально зачесанные назад с аристократического лица, ниспадали почти до плеч. Твидовый пиджак и ковбойский галстук-шнурок с огромной бирюзовой пряжкой, которую впору вместо камня привязывать на шею утопленнику, выдавали в этом человеке одновременно и профессора, и выходца с Запада. В институте Чавес выступал экспертом по истории испанской колонизации Америки. Среди коллег он нравился Норе больше всех. Их знакомство состоялось, когда она еще была аспиранткой и трудилась над диссертацией.

– Красота! – произнес он, причмокивая губами, будто перед ним лежал аппетитный кусок торта. – Удивительно, как вы всегда умудряетесь оказаться в центре событий! Ну-с, давайте посмотрим.

Нора уступила Чавесу микроскоп. Он склонился над окуляром и стал пристально разглядывать находку, забавно шевеля кустистыми бровями. Нора ждала, пока Чавес двигал предметный столик, изучая крест с предельным вниманием.

– Можно его перевернуть? – спросил профессор.

– Если не возражаете, лучше это сделаю я. Таковы строжайшие инструкции ФБР, – ответила Нора.

Натянув нитриловые перчатки, она положила крест лицевой стороной вниз, сняла перчатки и бросила их в мусорное ведро. Нора их терпеть не могла.

Еще несколько минут внимательного разглядывания. Наконец Чавес поднял голову и часто заморгал, а потом шумно выдохнул.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Покойся с миром (лат.).

Сосна желтая (или орегонская, или пондероза) – крупное дерево семейства сосновых, произрастает в западных районах Северной Америки.

Уотергейтский скандал – политический скандал в США в 1972–1974 годах, закончившийся отставкой президента Ричарда Никсона в связи с попыткой установить подслушивающие устройства в штаб-квартире Демократической партии в ходе президентской избирательной кампании 1972 года.

Псевдотсуга Мензиса (также дугласова пихта) – вечнозеленое хвойное дерево семейства сосновых.

Это традиционный перевод. Современный дословный перевод – «День мертвых».