Кристоффер Хольст - Убийство у синего моря

Спустя примерно два часа нам удалось обойти все прилавки. Мы отведали бри Эскильстуна, сыр с плесенью из Германии и слопали так много Бриллата Саварин, что еще чуть-чуть, и сами бы заблеяли, как козы. Время приближалось к трем часам пополудни, и свет за окнами постепенно угасал, напоминая, что снаружи осень. С каждым днем солнце все меньше одаривает людей в больших городах своей мимолетной дружбой.

Большинство посетителей выставки уже похватали свои сумки с образцами продукции (где лежало еще больше сыра) и отправились по домам, и мы с Рози остались почти самые последние.

– Что скажешь? – спросила она. – Наелись мы сыра или еще нет?

– Я никогда не смогу наесться сыром. С моими запросами мне давно пора иметь дома свою собственную сыроварню. Но когда-то все же нужно сказать себе «стоп».

– Согласна. Но теперь у меня пересохло в горле…

Я улыбнулась:

– Что же ты предлагаешь?

– Не знаю. Ты сейчас как, сильно занята?

– Как раз получила новое задание. Собиралась заняться им после сыра.

– А, понятно. Ты же у нас работающая женщина. Иногда я напрочь забываю о том, что не все вокруг пенсионеры, как я.

– Хотя… я ведь фрилансер. А сегодня пятница.

Рози оживилась.

– Тебе больше не нужно ничего говорить. Пойду заберу наши куртки!

Мы решили посидеть в баре на Бернс Азиатиска.

Поскольку вечер еще настолько ранний, что его едва ли можно назвать вечером, народу в баре совсем немного. Только я, Рози, несколько барменов и свет от уличных фонарей, которые, сверкая, отражаются в лужах парка Берцелии.

Рози берет себе бокал домашнего красного, а я – бокал маслянистого шардоне из Аргентины.

Мы чокаемся и с наслаждением делаем по первому глотку.

– Мм, – щурит от удовольствия глаза Рози, – идеально для подачи к сыру!

– Согласна. Вино и сыр – благодать божья.

– Да, к сожалению. Потому что стоит выйти на пенсию, оглянуться не успеешь, как уже сам постепенно превращаешься в буррату. Мне снова нужно заниматься скандинавской ходьбой. Но давай не будем говорить о занятиях спортом – это так тоскливо. Расскажи лучше о «Кровавом следе»! Как там у тебя дела?

Я рассмеялась:

– Ну что сказать, дела идут неплохо. Пусть даже некоторые случаи, о которых я пишу, несколько жутковаты , все равно это ужасно захватывающе.

– Понимаю. Но ты привыкнешь. Я же привыкла.

– Хотя я лишь пишу о них. Ты же была полицейским, Рози. О боже, ты же непосредственно сталкивалась с подобными вещами!

– Было дело, но чаще это были кражи со взломом и прочая рутина. Мне нечасто давали заниматься убийствами.

– Но все же иногда давали?

Я с любопытством поднимаю брови, и Рози, кивнув, делает еще глоток вина.

– Время от времени, да.

Рози смотрит в окно, и я чувствую, что она хочет сменить тему. Она часто замыкается в себе, когда мы заговариваем о ее карьере полицейского. Быть может, в прошлом ей пришлось иметь дело с чем-то таким, что до сих бередит ей душу.

– Ладно, оставим «Кровавый след», – сказала Рози. – Как обстоят у тебя дела с личной жизнью?

И она лукаво поглядела на меня, чуть хрипло пофыркивая от едва сдерживаемого смеха.

– В смысле, как обстоят у меня дела с твоим сыном?

– По всей видимости, да.

Я кивнула. И ненадолго задумалась над тем, как бы мне получше выразиться. Тот факт, что моя новая лучшая подруга Рози по совместительству является мамой Адама, выглядит по меньшей мере странно. Но на деле все не так страшно, как можно подумать. С Рози у меня никаких проблем. Скорее наоборот. С ней я начинаю проще и веселее смотреть на мир. И потом без Рози я бы никогда не познакомилась с Адамом. Ведь именно она представила нас друг другу тем теплым летним утром всего несколько месяцев назад.

Да-да, именно так. Несколько месяцев назад .

На самом деле прошло много месяцев.

Лето ушло, испарилось без следа, холод и мрак прокрались в нашу жизнь, и мы с Адамом… Мы с Адамом…

– Честно говоря, не знаю, – ответила я. – Я не знаю, как обстоят у нас дела.

Рози склонила голову набок и пристально посмотрела на меня.

– Он что-нибудь говорил? – спросила я.

– Кто, Адам? О тебе? Нет, он чересчур тактичен в подобных вопросах. А сама я о таком не спрашиваю.

Я с сомнением поглядела на нее.

– Ну ладно-ладно, если бы даже я и спросила, все равно не получила бы толкового ответа.

Я улыбнулась. По крайней мере Адам ничего не рассказал своей матери, и это обнадеживает.

– Но ведь вы продолжаете встречаться, разве нет?

– Я… думаю, что да.

– Думаешь? Разве ты не получила официального документа на этот счет? Или подтверждения через систему мобильных платежей? Ты смотри, такие вещи всегда нужно требовать.

Я рассмеялась.

– На данный момент все немного неясно, – наконец призналась я. – И, эээ… тебе, должно быть, странно слышать такое?

Но Рози только руками замахала.

– Вовсе нет! Если бы я не дружила с людьми, с которыми Адам ходит на свидания, у меня бы вообще не было никакого общения.

– Спасибо, звучит обнадеживающе.

Лицо Рози расплылось в ухмылке. И ведь она права. Адам, судя по всему, не испытывал в своей жизни недостатка в женщинах. Никогда.

– Ты ведь не боишься, что он встречается с другой?

– Нет, вовсе нет. Или все же… Нет, не думаю, что боюсь. Я просто…

Я замолчала. Это еще вопрос, что я там на самом деле думаю. Я знаю, что мысли о нем почти ни на минуту не выходят у меня из головы. Знаю, что у меня радостно ёкает в животе, когда я получаю от него эсэмэску. Знаю, что вместе с ним мне всегда хочется смеяться. И та совместная ночь оказалась совершенно фантастической…

Я кашлянула и осторожно посмотрела на Рози:

– Все дело в том, что я не знаю, насколько сильно на самом деле я интересна Адаму.

Рози наморщила лоб.

– Не знаешь? По мне, так он абсолютно очарован тобой.

– Думаешь?

– Да, я так думаю, Силла. Уж поверь мне, я прожила долгую жизнь. Мне скоро сто лет стукнет. Я вижу, когда человек влюблен. Тем более если речь идет о моем собственном сыне.

– Тогда почему мы не можем встречаться чаще? Почему он никогда не приглашает меня к себе домой? Почему…

– Почему вы не заходите дальше?

– Именно!

Тут бармен покосился в мою сторону, и я поняла, что повысила голос. Сделав глоток шардоне, я вздохнула.

– Я понимаю, что это может быть немного неприятно, – сказала Рози. – Несмотря на все свое обаяние, Адам порой бывает весьма трудным типом. Он живет своей работой. Он предан ей душой и телом. Но я знаю, что он любит тебя. Поэтому…

– Поэтому что?

– Держись!

Я рассмеялась:

– Держаться? Ты говоришь о нем как о чем-то постороннем. Словно речь идет о частичном возврате уплаченных налогов.