Эллисон Майклс - Лицо смерти

Джош услышал в моих словах тревожный звоночек, оставил свой ужин и подошёл сзади.

– Эй, – он обхватил мои плечи и развернул к себе. – Неужели ты допускаешь мысль, что я могу стать другим? Настолько другим, что смогу поднять на тебя руку?

– Джулия Кармайкл и тысячи других женщин тоже об этом не думали.

– Джонни. – Джош ласково прикоснулся нежными пальцами к моей щеке, по которой скатилась одинокая слеза. Мои слова могли его ранить, может и ранили, но он не подал виду, потому что видел, как сильно на меня повлияла эта история. Моё душевное равновесие было для него превыше его собственного достоинства. – Я не буду клясться в том, что через двадцать лет ни на каплю не изменюсь. Что не буду раскидывать носки по дому или буду мыть за собой посуду сразу после еды, что не буду ворчать или всегда буду в хорошем настроении. Не буду клясться, что останусь таким же красавчиком.

Его самонадеянность заставила меня улыбнуться, на что он и рассчитывал.

– В жизни всё непостоянно, на то она и жизнь. Но я поклянусь тебе в том, что постараюсь не стать таким человеком, что буду работать над своими ошибками и буду стараться делать тебя счастливой каждый день. Я безумно люблю тебя, Джонни, и постараюсь остаться тем человеком, которого ты полюбила.

Тепло его рук и блеск знакомых глаз развеяли серые мысли прошедшего дня. Я так любила этого мужчину, что верила каждому его слову. Как верила Джулия Кармайкл. Но её образ покинул мою уставшую голову в этот вечер. Передо мной был любимый мужчина, его теплота и забота, в которую он меня укутывал. Его поцелуи и объятия, в которые он меня обволакивал. Шёлк простыней, в которые он меня отнёс.

В этой жизни всё непостоянно, как сказал Джош. И я надеялась, что хотя бы это останется неизменным.

Сейчас

Кто-то поднял меня на руки и нёс в неизвестном направлении. Я чувствовала поток ветра сквозь неподвижные пальцы, чувствовала движение над землёй и теплоту чьих-то рук. Нет, это не Джош. Он держал меня нежнее, хоть и не так сильно. Это не может быть Джош, потому что он покинул меня уже давно.

Розовый закат пробивался сквозь мои ресницы, когда я попыталась открыть веки. Загорелая кожа, жилистая шея и чуть заметная щетина. Когда я смогла полностью открыть глаза, я увидела знакомые черты и начала вырываться.

– Эй, тише! Успокойтесь, мисс. – Незнакомый мужской голос звучал до того спокойно, что я невольно расслабилась. Сильные мужские руки держали меня на весу, красивые карие глаза уставились на меня в упор.

– Отпустите меня! Что вы делаете?

Моё возмущение, казалось, только позабавило «похитителя». Харли Гриффин, сосед-полицейский, ухмыльнулся моему замешательству.

– Вы шлёпнулись в обморок, мисс. Прямо перед моим домом.

Мужчина донёс меня до крыльца своего дома и наконец усадил в соломенное кресло. У меня кружилась голова, поэтому всё казалось каким-то неестественным.

Харли Гриффин присел на корточки передо мной и стал всматриваться в глаза. Пристальный взгляд резал меня как ножом – рябь странного чувства прошла по всему телу, как расходятся круги от камня, брошенного в реку. Должна признаться, что меня завораживало то, как он смотрел на меня, и то, кто смотрел. Этот мужчина заставлял меня чувствовать себя неловко, поэтому я поспешила прервать наши переглядывания.

– Хватит смотреть на меня, мне нужно идти.

Как маленькая девочка я попыталась вскочить с кресла, но мужественная рука в закатанной рубашке одним движением усадила меня обратно.

– Да постойте же вы. Как вы себя чувствуете? Может вызвать скорую?

Тёплая ладонь легла мне на лоб, прикоснулась к щеке, нащупала пульс на запястье. Такое обращение вывело меня из себя. Какое право есть у этого человека вот так бесцеремонно лапать меня? Однако вновь странное чувство спокойствия проснулось внутри. Прикосновения Харли Гриффина не вызывали во мне такую бурю страха, как вызывали обычные взгляды других мужчин.

– Нет, не надо скорой. Немного голова кружится. Но это пройдёт, мне просто надо полежать.

– Часто с вами такое происходит?

Я недоумённо уставилась на спасителя.

– Обмороки. Вы часто теряете сознание?

– Что? Нет. Никогда в жизни не падала в обморок. – Я потёрла плечо, которым, видимо, ушиблась при падении.

– Болит?

Я кивнула, чувствуя себя раздетой под его пристальным взглядом. На мне было лёгкое летнее платье, но карие глаза обжигали так, будто оно было прозрачным.

– Я могу осмотреть, только принесу аптечку…

– Нет.

Я схватила его за предплечье, сама того не ожидая. Уже год я не прикасалась к мужчине, уже год никто не пытался обо мне заботиться, разве что Джерри. Мне не хотелось, чтобы Харли Гриффин видел моё обнажённое плечо, но до безумия не хотелось убирать руку от его кожи.

– Что вас так напугало? Не просто так же вы потеряли сознание.

И тут я снова услышала отголосок прошлого.

– Джоан!

Меня передёрнуло, как от удара электрошоком. Ладонь всё ещё сжимала мускулистое предплечье моего спасителя, поэтому он не мог не почувствовать моей дрожи.

– Джоан! Осторожнее! Ты сейчас упадёшь!

Мой взгляд заметался по улице в поисках источника голоса. Харли Гриффин напрягся от такого поведения и проследил за моим взглядом.

– Это всего лишь Джордж Мастерс, – его пальцы легли на мою руку, и этот утешительный жест вернул меня в реальность.

Темнокожий мужчина, судя по всему, Джордж Мастерс, как назвал его мой новый знакомый, бегал по улице за пятилетней девочкой, обучая её езде на трёхколёсном велосипеде. Его дочь смело рассекала по проезжей части, где почти не ездили машины, пока отец гонялся за ней, как за непослушным шпицем. Девочка падала, успела разбить коленку и оцарапать локоть, но была абсолютно счастлива. Её смех звонкой мелодией разлетался по всей Бэй Хилл Драйв.

Никто меня не выслеживал, никто не пришёл за мной, никто не сделает мне больно. Больше не сделает. Эти слова, как мантра, звучали в моей голове и успокаивали, как колыбельная матери. Дыхание восстановилось, и кровь не так сильно пульсировала в венах.

– Мне нужно идти.

Я наконец поднялась с кресла и отстранилась от Харли Гриффина, который с опаской смотрел на меня. Кого он видел? Сумасшедшую соседку, которая приехала с неделю назад и уже начинает терроризировать улицу своим безумием? Болезненного вида женщину, которая падает в обмороки прямо посреди дороги и размазывает купленную сметану по асфальту? Или ещё кого-то? В любом случае, этот брутальный и пугающий меня мужчина, пришёл на помощь как никогда кстати. Как бы я не опасалась всех мужчин на земле, а тем более таких, как он, Харли Гриффин заслуживал моего снисхождения.

Я обернулась и посмотрела в его тёмные глаза, не сводящие курса с моих.