Майкл Иннес - Смерть в апартаментах ректора. Гамлет, отомсти! (сборник)

Эплби покачал головой:

– Нет никакой пользы от того, что вы останетесь. Какое-то время здесь побудет мистер Гилби.

Нейв осторожно – возможно, со скрытым сочувствием – взглянул на Ноэля, выглядевшего по-мальчишески напуганным. Затем он кивнул и ушел. Ноэль твердым взглядом посмотрел на тело. Ему было жаль мистера Боуза, и он хотел выразить свое сожаление. Однако робкая попытка сделать это оказалась несостоятельной, и он решил, что лучше всего быть деловитым:

– Мистер Эплби, ему обязательно здесь лежать? Может, лучше перенести его в спальню? Комнаты рядом заняты… и могут появиться дамы.

Эплби кивнул:

– Тело можно перенести. Убили его не здесь.

Вместе с Готтом они подхватили тело, оказавшееся на редкость легким, и внесли его в комнату лорда Олдирна. На мгновение они замялись.

– На кровать, – сказал Ноэль, в голосе которого вдруг прозвучала вескость, свойственная обитателям Скамнума. Он отбросил покрывало, после чего труп положили лицом вниз. Ноэль приподнял уголок покрывала.

– Оно ничего… не сотрет с ножа?

Эплби помотал головой, после чего тело накрыли. Какое-то мгновение они смотрели на жутковатую пирамидку, возвышавшуюся над рукояткой. Затем Ноэль высказал еще одну здравую мысль:

– Этот кинжал… не знаю, известно ли вам… он висел вместе с другим оружием на стене рядом с… комнатой темнокожего. По-моему, французский средневековой работы.

– А его комната по соседству? – спросил Эплби.

– Да нет же. Она далеко, надо пару раз свернуть за угол.

– А эти комнаты почти все заняты?

– Да. После досмотра большинство людей сразу отправились спать. По крайней мере, разошлись по комнатам. Однако кое-кто остался, чтобы поболтать.

Эплби недоуменно покачал головой, чего, как вдруг подумал Ноэль, никогда не позволяли себе сыщики в романах Готта. Затем, словно прочитав мысли Ноэля, он улыбнулся:

– Действительно, веками освященная сцена, в которой ничего не сходится!

Его голос тут же сделался твердым:

– Мы не можем тратить время на досужие рассуждения, Джайлз. Вокруг нас разворачиваются события, подчиняясь некой безумной логике. Пойдемте. – Он подошел к двери и обернулся к Ноэлю: – Мистер Гилби, если вы не возражаете, побудьте здесь с часок.

– Я не засну, – сухо ответил Ноэль. – Не хлопайте дверью.

В коридоре Эплби остановился.

– Его убили не там, где он лежал. Мы бы услышали вскрик или стук падающего тела. – Пройдя метров десять, он тихо продолжил: – Мы вскоре выясним, где же его убили. Вот досюда тянется кровавый след, по которому мы пойдем. Но тут он прерывается, и я уверен, что здесь тело просто подняли, пронесли последние метров шесть и положили у порога комнаты Олдирна – и нашей тоже. Теперь идемте по следу, который, возможно, приведет нас в его комнату.

– Какой здесь устрашающий размах, – рассеянно ответил Готт.

Они шли по коридору шириной метров пять с половиной, по центру которого на темном паркете лежал однотонный кремовый ковер метра два в ширину.

– А вот кто-то не устрашился и не побоялся устроить беспорядок.

Эплби не отрываясь смотрел на ковер, на две хорошо заметные бороздки, оставшиеся в толстом ворсе от пяток убитого, и на цепочку из сворачивавшихся сгустков крови.

– Видите, Джайлз, как улики указывают на разные факторы. Демонстрация силы…

Готт вздрогнул, обведя рукой простиравшееся по обе стороны от них величие Скамнума: вереницы покрытых лаком темных панелей, смотревшихся элегантно, но немного суховато, сиявших отблеском богатой и тонкой отделки. Все свидетельствовало о спокойствии и основательности, о величии властей предержащих.

Вы тоже попадаете под влияние пьесы, Джон. Вот комната Боуза.

В комнате мистера Боуза господствующее положение занимало полотно Гогена, что было поразительно и в то же время уместно. На нем темные фигуры людей склонялись в плывущем мареве, горячие, густые краски, казалось, обдавали тропическим жаром холодное серо-зеленое убранство комнаты. Ярко-зеленый ковер был забрызган кровью, словно туда с картины вывалились огненно-красные плоды манго, которые потом растоптали ногами. Готт вдруг сел, словно его ударили под дых.

– Это комната Элизабет, – произнес он. – Она переселилась в другое место, когда приехала вся эта толпа. Иногда даже в Скамнуме не хватает места. – Затем он с горечью сказал примерно то же, что Эплби подумал в машине премьер-министра: – «Смерть в Скамнум-Корте!»

Эплби, успевший начать беглый осмотр, остановился.

– Что-что?

– Это какая-то изощренная шутка. Возможно, кто-то изощренно шутит… Скамнум.

– Скамнум? – недоуменно нахмурился Эплби. – По-латыни «скамья» или «лавка»?

– Да. Его так дерзко назвали в честь ростовщического прилавка старого Роджера Криппена. Но это такое же слово, как все остальные.

Эплби покачал головой.

– Неразбериха, Джон. Бога ради, давайте хоть что-нибудь делать!

Эплби чуть было не осадил его, но вместо этого тихо произнес:

– Давайте-ка взглянем на письменный стол.

Стол изящной работы восемнадцатого века стоял почти вплотную к стене под зашторенным окном. Рядом с ним на полу валялся перевернутый стул красного дерева с низкой спинкой. Эплби посмотрел на дверь, через которую они вошли, а затем на другую дверь в боковой стене. Готт следил за его взглядом.

– По-моему, там ванная, переделанная из гардеробной, где есть еще одна дверь, выходящая прямо в коридор. – Он быстро пересек комнату, исчез и тотчас вернулся. – Да, именно так.

– Так, значит, вот как он вошел. Прошел через дверь в ванной, после чего ему оставалось сделать пару шагов – и ударить. А нанес он удар, когда темнокожий…

– Что-то писал! – тихо закончил Готт.

Они уставились на узкую столешницу письменного стола. В углу лежала авторучка, рядом с которой расплылось чернильное пятно, говорившее о том, что ручка внезапно выпала из руки. Бумага с гербом Скамнума лежала нетронутой. Значит, мистер Боуз писал на обычной бумаге. Из небольшой стопки было впопыхах вырвано несколько страниц. Верхний лист сиял чистотой, но все же Эплби взял стопку в руки и внимательно ее изучил.

– Если все так, как представляется, – сказал он, – то нас обоих переиграли. Меня обвели вокруг пальца как полицейского, а вас одурачили как беллетриста. Джайлз, поищите на полу окурок экзотической сигареты или случайно оброненного жука-скарабея.

С этими словами Эплби начал ползать по полу в поисках чего-то вполне конкретного. Готт же воззрился на потолок.

– Маленький Боуз, он же агент А, убивает Олдирна, хватает проклятую бумагу, пытается запомнить ее содержание, а затем «обнаруживает» ее. Как только заканчивается досмотр, он идет к себе в комнату и переносит ее содержание на бумагу. Затем неизвестный, он же противодействующий агент Б, убивает Боуза… – Он закрыл лицо руками. – Джон, это не так уж невозможно, это даже вполне вероятно просто потому, что это все абсурдно. Этот документ абсурден сам по себе. И тем не менее он существует, и трезвые головы в Лондоне ломают над ним голову. Полагаю, что в игру вовлечено великое множество мерзавцев, и если Боуз один из них, то вполне возможно, что его убил и ограбил другой такой же негодяй.