Рекс Стаут - Черные орхидеи (сборник)

– Доброе утро, Арчи. Дни я теперь провожу наверху. Надеюсь, тебе хорошо спалось?

Хорошо ли мне спалось? Это был дежурный вопрос, который Вульф задавал мне тысячи раз. Слыша этот вопрос, я всегда начинал тосковать по дому. Врать не буду, я смягчился, сменил гнев на милость и повернулся в кресле лицом к Вульфу. Увидев его, я сразу снова посуровел.

– Хорошо, спасибо, – холодно ответил я. – Вы устроили у меня в ящиках комода жуткий кавардак. Наверное, это случилось, когда вы искали там мой свитер, который сейчас на вас. А теперь, пожалуйста, выслушайте меня внимательно. В данный момент я обращаюсь к вам от лица армии США. В одном деле вам нет равных, и это дело связано с борьбой против вражеской шпионской сети, развернутой в нашей стране. Военной разведке требуются мозги, которые у вас когда-то были и которыми вы порой пользовались. В связи с вышеизложенным верховный главнокомандующий, министр обороны и весь генеральный штаб нижайше просят вас перестать ломать комедию и снова задействовать свое серое вещество. Вы ошибаетесь, если полагаете, что своим неожиданным появлением на передовой укокошите кучу немцев, которые умрут со смеху, глядя на вас. У бошей нет чувства юмора.

Я думал, что от моих слов Вульф взбеленится настолько, что переступит порог кабинета, что уже будет определенным прогрессом, однако он продолжал стоять на пороге и хмуро смотреть на меня.

– Ты же сказал, что сейчас в отпуске, – прорычал он.

– Да ничего подобного! Стыдитесь и судите сами, в сколь скорбном положении сейчас находятся ваши умственные способности. Я тысячи раз слышал, как вы в этой самой комнате устраивали людям выволочку за неточные формулировки. Я сказал, что мне действительно дали отпуск на две недели. Но я вовсе не говорил, что я сейчас нахожусь в отпуске. Кроме того, я не упоминал…

Вульф возмущенно фыркнул, развернулся и направился к лестнице. Я никогда прежде не видел, чтобы босс поднимался по лестнице пешком, и вот теперь стал свидетелем этого незабываемого зрелища. Между прочим, установка лифта обошлась Вульфу в семь тысяч долларов.

Я взял фуражку, вышел из дома и принялся за работу.

Я пытался пробудить в себе энтузиазм и сделал все от меня зависящее, однако, несмотря на это, так и не сумел добыть ничего интересного, такого, что было бы способно привести Вульфа в чувство. Никогда прежде мне не доводилось сталкиваться с такой проблемой. Сейчас бедняга помешался на войне и мечтал о подвигах на фронте, поэтому было бесполезно пытаться сыграть на его скаредности. В том состоянии, в которое мой бывший босс себя сам загнал, у него оставалось лишь одно уязвимое место, по которому можно было нанести удар: я говорю о его тщеславии.

От знакомых в Главном полицейском управлении я узнал, что расследование смерти миссис Лидс проводилось силами местных копов, а потому и направился в участок. Сержант, которого я начал расспрашивать, даже за делом поленился сходить. А чего время зря тратить? Врач поставил диагноз: тромбоз коронарных артерий, вполне естественная причина смерти, учитывая, что умершей шел восемьдесят восьмой год, – чего вы хотите. Ну а слухи, циркулировавшие среди соседей, – дескать, миссис Чак, призывавшей Господа покарать миссис Лидс, надоело ждать и потому она взяла дело в свои руки – чистейший вздор.

Около полудня я заехал в дом 316 по Барнум-стрит, где столкнулся с Леоном Фюреем, который, судя по всему, только что встал, поскольку еще был в пижаме. Он пояснил, что спит допоздна, поскольку, как правило, на ястребов охотится по ночам. Кроме того, я выяснил, что охота на этих хищных птиц является его единственным источником дохода, что в армию Леона не взяли из-за хлипкого здоровья, а также что Рой Дуглас живет аккурат над ним этажом выше, как раз под самой крышей. Он сообщил мне и некоторые другие детали, но, увы, ни одна из них не могла помочь в моем деле.

Роя мне удалось отыскать на крыше, в голубятне. Он не захотел меня впускать и вообще к разговорам явно склонен не был. Объяснил, что занят разработкой новой тактики голубиных гонок. Суть вкратце заключалась в следующем: самца следовало разлучить с самочкой и некоторое время держать отдельно. Предполагалось, что в результате в день состязаний истосковавшийся в разлуке голубь будет изо всех сил спешить к своей возлюбленной, развивая небывалую скорость. Я раскритиковал подобную тактику, назвав ее аморальной, однако моя точка зрения Роя не заинтересовала. Оставив его наедине с голубями, я спустился вниз и начал обход соседей.

На протяжении последующих трех часов я собирал местные сплетни. Всем им была грош цена в базарный день. Мало того что полезной информации в этих сплетнях не оказалось ни капли, так вдобавок я еще не услышал ровным счетом ничего действительно интересного. Я спросил о причине смерти миссис Лидс у четырнадцати человек. Результаты оказались следующими.

Четверо сказали, что ее убила миссис Чак.

Один сказал, что старушку прикончила родная дочь, мисс Лидс.

Шестеро сказали, что она скончалась от старости.

Трое сказали, что она померла от собственной скаредности.

Итак, мнения разделились, абсолютного большинства не наблюдалось. Результат моих усилий был нулевым. Я отправился домой и добрался туда около пяти. Мне требовалось все хорошенько обдумать и решить, стоит ли вообще устраивать встречу Энн и Вульфа. В тот самый момент, когда я стоял посреди кабинета, погрузившись в мрачные мысли, и с хмурым видом разглядывал пыль на столе Вульфа, раздался звонок в дверь. Я подошел к ней, отдернул занавеску и кинул взгляд сквозь одностороннюю стеклянную панель. На крыльце стоял Рой Дуглас. Сердце мое екнуло. Неужели дело сдвинется с мертвой точки? Я открыл дверь и предложил ему зайти.

Рой выглядел смущенным, словно хотел что-то сказать, но никак не мог сформулировать. Я отвел его в кабинет и предложил гостю кресло, предварительно стерев с него пыль. Рой сел, несколько раз открыл и закрыл рот, словно рыба, и наконец произнес:

– Мне кажется, что сегодня, когда вы заходили ко мне в голубятню, я повел себя некрасиво. Я часто бываю невежливым, когда работаю с птицами. Понимаете, если рядом чужак, они это чувствуют и нервничают.

– Я тоже не люблю, когда меня отрывают от работы, – понимающе кивнул я. – Кстати, совсем забыл спросить, как поживает Диана.

– Ах, Диана… Ей гораздо лучше. Она скоро поправится. – Рой, прищурившись, посмотрел на меня. – Насколько я понимаю, о Диане вы узнали от мисс Амори?

– Да, она рассказала мне немало интересного.

Рой поерзал в кресле и прочистил горло:

– Вы ведь весь вечер провели с ней, так?

– Да, я от нее ни на шаг не отходил.

– Я видел вас, когда вы вернулись. Когда привезли Энн домой, я видел вас из окна.