Рекс Стаут - Убийство из-за книги (сборник)

– Вы сошли с ума! – выпалил Кастин. – В рукописи было написано, что Корриган донес на О’Мэлли. Правильно?

– Да.

– И О’Мэлли узнал об этом, найдя и прочитав рукопись?

– Да.

– Значит, он убил трех человек для того, чтобы никто не узнал, что на него донес Корриган? Господи боже!

– Нет. Он убил троих только для того, чтобы ему было легче убить четвертого. – Вульф опять перешел к своему повествованию: – Когда он узнал, что его карьеру разрушил Корриган, он принял решение убить Корригана. Но как бы ловко он это ни сделал, от Дайкса неминуемо исходила опасность. Дайкс знал, что О’Мэлли известно о доносе Корригана, и, если бы Корриган вдруг умер насильственной смертью, каким бы путем это ни случилось, Дайкс мог заговорить. Поэтому сначала предстояло погибнуть Дайксу, и он погиб. Затем Джоан Уэлман – исходила ли от нее угроза? О’Мэлли должен был это выяснить, и они встретились. Возможно, он и не собирался причинить ей вреда, о чем свидетельствует в письме, но, когда она заговорила о схожести содержания романа с действительным событием и даже чуть ли не назвала его имя, этого, как говорится в письме, было достаточно. Через пять часов она была мертва.

В конце комнаты заскрипел стул. Джон Р. Уэлман встал и двинулся вперед. Присутствующие не сводили с него глаз. Вульф замолчал, но Уэлман на цыпочках прошел вдоль стены и, обогнув угол, очутился возле того стула, с которого встал Пэрли Стеббинс. Таким образом, ему стали видны лица всех адвокатов.

– Извините, – произнес он, обращаясь, по-видимому, ко всем, и опустился на стул.

Женщины зашептались. Кремер бросил взгляд на Уэлмана, по-видимому решив, что мстить он в данную минуту не собирается, и опять стал смотреть на Вульфа.

– Остался один человек, – возобновил свой рассказ Вульф, – от кого могла исходить угроза, – Рейчел Эйбрамс. Дайкс, вероятно, рассказал о ней О’Мэлли, но если и нет, все равно тот, обыскивая квартиру Дайкса, нашел расписки, которые она дала Бэйрду Арчеру. Я прочту несколько строк из признания. – Он перелистнул страницы, нашел нужное место и прочел: – «Я не имел права позволить себе испытывать отвращение к мысли о расправе с Джоан Уэлман, во всяком случае такое, что могло бы удержать меня от дальнейших действий, ибо если считать ее гибель морально неприемлемой, то как оправдать убийство Дайкса? После смерти Джоан Уэлман я перестал сомневаться. Теперь, при наличии достаточного мотива, я был способен на убийство любого числа людей, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести. Поэтому, замышляя расправу над Рейчел Эйбрамс, я раздумывал только над тем, насколько в этом есть необходимость и можно ли ее осуществить, не подвергаясь излишнему риску. Необходимость есть, решил я».

Вульф поднял взгляд.

– Это весьма примечательный документ. Перед нами человек, который откровенно высказывается, возможно, даже отводит душу, спокойно излагая стадии своего превращения в хладнокровного убийцу, но избегая упоминания о вероятном наказании и приписывая действия и ответственность за них другому человеку. Это искусный и ловкий прием, и с его помощью вполне можно было бы одержать победу, если бы мистер Уэлман не воспользовался моими услугами и не проявил настойчивости, невзирая на большие расходы и не раз обманутые надежды. Но я несколько опережаю события. Это признание, как оно есть, не подлежит сомнению, но в нем имеется пробел. К тому дню, когда он отправился на расправу с Рейчел Эйбрамс, то есть двадцать шестого февраля, или ровно две недели назад, она вряд ли представляла для него большую опасность. Он знал…

– Вы продолжаете говорить об О’Мэлли? – перебил его Кастин.

– Да.

– В таком случае вы ошибаетесь. Ровно две недели назад О’Мэлли был в Атланте.

– Я к этому вернусь, – кивнул Вульф. – К тому дню он уже знал, что я веду расследование и заинтересовался Бэйрдом Арчером и рукописью, а значит, могу разыскать Рейчел Эйбрамс. Прежде всего следовало покончить с ней, что он и сделал, успев за какие-то две минуты до появления у нее в конторе мистера Гудвина. Вот и все. Подготовительная работа была завершена. Теперь он был готов взяться за выполнение своей истинной задачи – убийство Корригана. Отказаться от него было немыслимо, но обстановка осложнилась. Желая выяснить, что мне известно, он позвонил Корригану и предложил, чтобы вы все вместе явились сюда и вызвались ответить на мои вопросы. Вы пришли. Скорее всего, моя просьба показать заявление Дайкса об уходе из фирмы навела его на мысль взвалить вину за все на Корригана. Но это не столь важно. Во всяком случае, в качестве первого шага он решил сделать эту пометку на заявлении, подделав почерк Корригана до того, как его перешлют мне.

Вульф умолк и взглянул на Уэлмана, но наш клиент смотрел на О’Мэлли, по-видимому не собираясь предпринимать каких-либо действий.

– Когда полиция принялась расспрашивать про пометку, – продолжал Вульф, – О’Мэлли, разумеется, присоединился к общему хору, утверждавшему, что вы понятия не имеете об этой пометке, и вместе с вами заявил, что надпись, должно быть, сделана мною. Затем пришло письмо от миссис Поттер, что, естественно, было ему только на руку. Он-то знал, что это уловка, предпринятая либо мной, либо мистером Кремером, ибо был уверен, что все экземпляры рукописи уничтожены. Я не знаю, о чем вы говорили у себя на совещании в тот день, но готов держать пари, что он ловко уговорил вас послать в Калифорнию Корригана. Результат превзошел все его ожидания. Когда Корриган вернулся, вы все снова пришли ко мне, и О’Мэлли еще раз убедился, что я лишь играю ему на руку, отказавшись сказать что-либо, кроме того, что я почти готов к действиям. А это была уже угроза, зловещая и неотвратимая, над кем бы она ни нависла. Можно было предположить, что Корриган, если он и вправду преступник, предпочтет убить себя, выбрав для смерти именно эту минуту. О’Мэлли действовал быстро и безжалостно. Прошло всего десять часов после того, как он побывал здесь вместе с вами, а он уже набрал мой номер и дал мне услышать выстрел, от которого погиб Корриган.

– Вы это предвидели? – спросил Кастин.

– Разумеется нет. Когда вы ушли, я добавил к своей скудной коллекции фактов только одно: что Корриган никогда не видел рукописи и не знает, что там написано. Что касается всех остальных, то я пребывал в полном неведении. Я по-прежнему пытался заставить вас действовать, и, следует признать, преуспел. Вы готовы высказаться, мистер О’Мэлли?

– Нет, я предпочитаю слушать.

– Как угодно. Я почти закончил. – Вульф посмотрел на Кастина. – Вы сказали, что О’Мэлли был в Атланте в день убийства Рейчел Эйбрамс. У вас есть доказательства или вы просто считаете, что ему следовало там быть?