Рекс Стаут - Убийство из-за книги (сборник)

– И что вы ему скажете?

– Я напомню ему, что сегодня утром сюда позвонил человек по имени Фердинанд Поул, который договорился встретиться с мистером Вульфом ровно в шесть, предупредив, что прибудет не один, а в сопровождении еще четверых человек. Я скажу, что до назначенного времени осталось всего шестнадцать минут. Я также скажу боссу, что уже пришла девушка по имени Одри Руни – одна из этих четверых. Добавлю, что вы очень хороши собой (причем, вполне возможно, прекрасны не только внешне), но насмерть перепуганы, поскольку, по вашим словам, все остальные только делают вид, будто подозревают Телботта, а на самом деле намереваются подставить вас, и…

– Не все.

– Хорошо, кто-то из них. Я скажу мистеру Вульфу, что вы специально явились раньше назначенного времени, чтобы встретиться с ним наедине и сообщить ему, что вы никого не убивали, в частности Зигмунда Кийса, а также предупредить, чтобы он держал ухо востро с этими подонками.

– Нелепица какая-то… в вашем пересказе!

– Я постараюсь изложить все это прочувствованно.

Она снова покинула кресло, за три шага легко преодолела разделявшее нас расстояние, положила ладони на лацканы моего пиджака и запрокинула голову, чтобы вглядеться мне в глаза.

– Похоже, вы тоже очень милый человек, – с надеждой в голосе произнесла она.

– На вашем месте я не стал бы на это особенно рассчитывать, – сказал я и зашагал к лестнице.

Фердинанд Поул говорил без умолку.

Разглядывая его, я развернулся в своем кресле спиной к столу; Вульф восседал за собственным рабочим столом слева от меня. Поул был раза в два меня старше. Заняв красное кожаное кресло напротив Вульфа, он закинул ногу на ногу так, что под брючиной обнажилось пять дюймов щиколотки и мы увидели носок. В этом человеке не было ровным счетом ничего интересного, разве что очень морщинистое лицо. Так или иначе, симпатий он у меня не вызывал.

– Мы пришли сюда все вместе, – вещал он весьма неприятным голосом, – поскольку нас объединяет единодушное мнение, что Зигмунда Кийса убил Виктор Телботт, равно как и…

– Вовсе не единодушное, – поправил его другой голос.

Голос этот был мягким и приятным на слух, а его обладательница просто радовала взгляд. Вот, например, подбородок у нее был настолько совершенным, что им можно было любоваться под любым углом. Я не усадил эту женщину поближе к собственному креслу по единственной причине: в дверях она ответила на мою радушную улыбку лишь поднятием бровей, и я решил послать красавицу к черту, пока она не научится хорошим манерам.

– Вовсе даже не единодушное, Ферди, – возразила она.

– Но ты же сама говорила, – обратился к ней Поул весьма недовольным тоном, – что одобряешь наш визит к мистеру Вульфу и тоже хочешь присутствовать на встрече.

Наблюдая за посетителями и слушая их, я сделал мысленную пометку: все они ненавидят друг друга. Эта женщина знала Поула лучше меня, поскольку обратилась к нему «Ферди», но наверняка, так же, как и я, считала его человеком малосимпатичным. Я почти простил ее, увидев, как возмущенно она поднимает на него брови.

– Это вовсе не означает, – объявила красотка, – что я считаю, будто Вик убил моего отца. Ничего подобного я не думаю.

– Зачем же тогда ты вообще пошла с нами?

– Потому что хочу во всем разобраться. А разве вы хотите не того же? Согласитесь, что полицейские во всей этой истории повели себя откровенно глупо.

– И кто же, по-твоему, убил мистера Кийса, если не Вик?

– Понятия не имею! – Ее брови опять взлетели. – Но поскольку отец оставил мне свой бизнес, и раз уж мы с Виком помолвлены, и по еще нескольким причинам мне очень хотелось бы это выяснить. Вот почему я пришла сюда вместе с вами.

– Тебе здесь не место!

– Но я уже здесь, Ферди.

– А я говорю, не место! – Морщины на лице Поула извивались, словно змеи. – Я уже сказал это, и повторяю снова! Мы, четверо, пришли сюда с определенной целью: убедить Ниро Вульфа отыскать доказательства того, что это Вик убил твоего отца!

Поул расплел вдруг свои ноги, подался вперед, чтобы заглянуть в лицо Дороти Кийс (именно так звали эту дамочку), и тихим, зловещим голосом поинтересовался:

– А может, это ты ему помогла?

Тут разом заговорили еще трое.

Первый сказал:

– Ну вот, опять они взялись за старое.

Другой произнес:

– Пусть лучше говорит мистер Броадайк.

А третий:

– Кому-то из этих двоих лучше уйти.

Слово взял Вульф:

– Если моя задача, мистер Поул, сводится к тому, дабы доказать, что указанный вами человек совершил убийство, тогда вы напрасно потратили время, придя сюда. А вдруг он никого не убивал?

Много чего повидал этот кабинет, расположенный на первом этаже старого особняка из бурого песчаника, за те годы, что я проработал – все пятницы, субботы, воскресенья, понедельники, вторники, среды и четверги напролет – в качестве правой руки великого сыщика Ниро Вульфа.

Однако в тот октябрьский вторник мы услышали весьма занимательную историю. Зигмунд Кийс, один из лучших специалистов по промышленному дизайну, был убит ровно неделю тому назад, как раз в предыдущий вторник. Я читал об этом в газетах, а также имел возможность выслушать рассказ об инциденте в интерпретации сержанта Пэрли Стеббинса из убойного отдела, моего друга и врага в одном лице. Признаться, уже тогда преступление это чрезвычайно заинтересовало меня с профессиональной точки зрения.

Итак, покойный Кийс имел глупейшую, на мой взгляд, привычку: пять раз в неделю он в половине седьмого утра отправлялся в Центральный парк подышать свежим воздухом, причем не на своих двоих, а верхом на лошади. Своего скакуна, которого звали Казанова, Кийс содержал в конюшне Академии верховой езды Стиллуэлла на Девяносто восьмой улице, это к западу от парка. В то утро он оседлал Казанову, как обычно, ровно в шесть тридцать и отправился по традиционному маршруту. Сорок минут спустя, в семь часов десять минут, его видел патрулировавший парк конный полицейский, и было это где-то в районе Шестьдесят шестой улицы. Следуя привычному расписанию прогулок, Кийс всегда появлялся там приблизительно в это время. Еще двадцать пять минут спустя, то есть в семь тридцать пять, Казанова выбежал из парка с пустым седлом на спине и неспешным аллюром направился по улице к зданию Академии. Естественно, это вызвало у полицейского недоумение и любопытство, которое было удовлетворено три четверти часа спустя, когда он нашел тело Кийса за пышными кустами где-то в двадцати ярдах от дорожки для верховой езды, на широте, соответствующей Девяносто пятой улице. Позднее из груди покойного извлекли револьверную пулю тридцать восьмого калибра. Тщательно изучив следы на самой дорожке и за ее пределами, полиция сделала вывод, что мистер Кийс был смертельно ранен, когда находился в седле. Он свалился с коня и с трудом пополз вверх по некрутому склону к мощеной пешеходной дорожке, но скончался, не успев достичь цели.