Фергюс Хьюм - Загадка золотого кинжала (сборник)

– В которой из комнат нашли девушку? – спросил профессор.

– В самой дальней, – припомнил Хэтч.

– Ладно, мы сперва поглядим, что в двух других.

С этими словами ученый направился в комнаты, выходящие окнами на фасад. Больше всего его интересовали водопроводные устройства. Он осматривал каждый кран и всюду включал воду. Ту же процедуру он повторил и в ванной комнате.

Наконец им осталось только зайти в ту комнату, где побывала смерть. Там все оставалось как было на момент ухода медэксперта, унесли только тело. Простыни и подушки, на которых она лежала, подверглись подробному исследованию. Затем прозвучал очередной вопрос Думающей машины:

– Мы видим здесь источник воды?

– Лично я не вижу, – ответил Хэтч.

– Хорошо, теперь пойдем в подвал.

Репортер даже вообразить не мог, что ожидает найти в подвале Думающая машина. Там не было ничего, кроме низкого потолка, сырости и холода. Нащупав выключатель, ученый зажег электрическую лампочку, но и тогда они увидели только печь, которая стояла, вся в паутине, посреди помещения. Профессор проверил, нет ли в ней золы, но ничего не нашел. Побродив бесцельно из угла в угол, обводя стены и пол долгим, понимающим взглядом, он наконец предложил Хэтчу уйти.

Три четверти часа спустя они уже сидели в квартире на Бикон-Хилл. Ученый устроился в своем любимом большом кресле и погрузился в долгое молчание. Хэтч нетерпеливо дожидался продолжения.

– Фотография кинжала уже опубликована? – вот что вдруг заинтересовало Думающую машину.

– В сегодняшних выпусках всех бостонских газет.

– Беда, беда… – вздохнул ученый. – Если бы фотографию не растиражировали, найти владельца кинжала было бы легко.

– Вы считаете, что владелец и есть преступник?

– Нет, если только, как я уже говорил, он не умалишенный; но было бы любопытно выяснить, каким образом нож был им утерян. Он сам его отдал? Если да, то кому? Такую ценную вещь не отдали бы никому, кроме близкой и дорогой владельцу особы. Женщинам подобные подарки не делают, скорее это дар какого-нибудь короля верному подданному. По стилю вещь восточная, и сама собой напрашивается мысль о Востоке. Но, повторяю, тот, кто владел им, не использовал его для убийства девушки.

– Тогда что же с кинжалом могло случиться? – спросил заинтригованный Хэтч.

– Его могли украсть. Сформулируем задачу: девушка, имени которой мы не знаем, была убита кем-то, кого мы тоже не знаем. Известно лишь, что этот кинжал был использован, чтобы ее убить. Следовательно, найдя человека, которому изначально принадлежал кинжал, можно выяснить, как оружие ушло из его рук. Таким образом мы сможем выйти на человека, арендовавшего дом. Найдя эту личность, мы, вероятно, узнаем, кто украл кинжал, а затем – кто мог убить девушку или, по меньшей мере, кто знает убийцу.

– Все ясно и понятно, – улыбнулся Хэтч. – То есть суть проблемы понятна, да вот только решение столь же далеко, как и прежде.

Профессор внезапно вскочил и вышел в соседнюю комнату. Хэтч услышал телефонный звонок. Через полчаса хозяин дома вернулся.

– Владелец оружия придет ко мне сегодня в три часа дня, – объявил он.

Хэтч приподнялся в изумлении и упал обратно в кресло.

– Кто бы это ни был, его арестуют, как только в полиции узнают о нем, – сказал он после паузы.

– На каком основании?

– Убийство. Это же простой и очевидный случай.

– Если его арестуют, возникнут некоторые международные осложнения.

– Кто же он? – еще сильнее удивился Хэтч.

– В нужный момент вы услышите его имя. А пока я бы попросил вас выяснить, поступало ли в полицию заявление о краже, любое, где хоть как-то упоминался бы кинжал.

Ломая себе голову над загадкой, Хэтч отправился исполнять поручение. Он поднял регистрационные книги полиции за пять лет и не нашел ничего похожего. Все-таки некоторые записи привлекли его внимание, и он скопировал их.

В час дня он снова съездил в Кембридж, где полицейские и с полдесятка репортеров пытались выяснить личность погибшей девушки. Оттуда направился в контору «Генри Холмс & Co.», надеясь что-то разведать там. Это ничего не дало.

– Этот человек, Уилкс, что-нибудь подписывал? – спросил он. – Договор или что-то в этом роде? Мы могли бы использовать для розыска образец его почерка.

– Нет, – ответили ему. – Мы обходимся без договоров.

К этому времени полиция исчерпала все доступные средства найти Чарльза Уилкса и узнать, кто он такой. Им было ясно с самого начала, что Уилкс – имя фиктивное. Если Уилкс снимал дом с сознательным намерением убить девушку, было бы странно ожидать, что он назовет свое подлинное имя. Сколько они ни напрягали фантазию, определить мотив преступления не удавалось. Дело попалось неординарное. Однако убийство было, несомненно, преднамеренным. Золотой кинжал все считали ключом к тайне. Расследование топталось на месте.

К трем часам дня Хэтч возвратился к Думающей машине. Не успела горничная ввести его в маленькую приемную, как раздался звонок у наружной двери, и явился профессор собственной персоной в сопровождении незнакомца. Это был темноволосый, смуглый мужчина восточного облика, с угольно-черной бородой.

Ученый представил его Хэтчу как Али Хассана. Затем показал посетителю фотографию кинжала.

– Это тот самый предмет? – спросил он.

– Кажется, да, – ответил незнакомец, внимательно рассмотрев снимок.

– Существует ли другой такой же кинжал?

– Нет.

– А как он попал к вам?

– Мне подарил его султан Турции, – просто сказал Хассан.

Ван Дузен предложил гостю присесть и сам занял место в кресле напротив. Хэтч сидел как на иголках, ловя каждое слово. Рассказ человека, обладавшего чудесным золотым кинжалом, несомненно, должен был понравиться широкой публике.

– Итак, – начал ученый, – не посвятите ли вы нас в историю кинжала?

– Это рассказ не для ушей неверных, – важно ответил турок. – Я имею в виду, конечно, не верующих в Аллаха. Но я отвечу на любой ваш вопрос, если смогу.

В косящих глазах Думающей машины мелькнуло выражение растерянности, но тут же исчезло.

– Этот кинжал имеет религиозное значение?

– Да, это священная вещь. Дар султана, моего повелителя, благословенный прикосновением царственной руки – всегда священный для подданного. Иноверцам его даже показывать нельзя.

Хэтч напрягся, а ван Дузен уселся в кресле поудобнее.

– Вы учились в Оксфорде? – как бы между прочим спросил он.

– Да. Я закончил курс в тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году.

– И вы не перешли в христианство?

– Нет. Я мусульманин, ибо храню верность своему государю.

– А не могли бы вы пояснить, за какую службу султан оказал вам такой почет?

– Не могу. Я оказал услугу престолу в бытность свою секретарем посольства Турции в Англии.