Питер Джеймс - Клеймо смерти

Остатки сна рассеялись, в голове прояснилось, и мысли постепенно кристаллизовались. Перед тем как лечь спать, Грейс проверил электронную почту и увидел, что команда по регби суссекской полиции, президентом которой он являлся, лишилась из-за болезни одного игрока, а между тем во второй половине дня ее ожидала важная встреча. Сыграть самому или все же попытаться в оставшееся время найти замену? Обыденная проблема в разгар ответственной операции, но ее требовалось решить. Он написал двум потенциальным игрокам, но ответа пока не получил, что было ничуть не удивительно, учитывая ранний час.

Мысли повернули к Логан Сомервиль, пропавшей около половины шестого вечера еще в четверг. С тех пор прошло тридцать шесть часов. Прошлым вечером ему звонили и его новый босс, помощник главного констебля Кэссиан Пью, и комиссар по делам полиции и борьбе с преступностью Никола Ройгард. И один и другая спрашивали, есть ли подвижки в расследовании, и напоминали, как важно найти пропавшую женщину. Как будто он сам этого не понимал. Боль от потери любимого человека жила в нем самом с тех самых пор, как десять лет назад исчезла Сэнди. Да, он любил Клио, но боль сидела в его душе и сердце мучительной занозой, напоминая о себе каждый день.

И он пока еще ничего не сказал им обоим о своих более серьезных опасениях.

Грейс остановился напротив печальных останков Западного пирса и повернул назад, чем явно огорчил Хамфри. Пес посмотрел на него, словно обиженный ребенок, и гавкнул, как бы напоминая, что обычно они бежали к Лагуне и даже дальше.

— Извини, малыш, мне надо работать. Кое-кого требуется срочно найти, понял?

Хамфри вдруг рванул с места и понесся по камешкам к берегу, словно увидев или учуяв что-то.

— Что там, малыш?! — крикнул Грейс.

Вглядываясь в темноту, слегка рассеянную чахлым светом фонарей, он увидел, как пес остановился, потом вдруг упал на спину и принялся кататься взад-вперед как бешеный.

Лишь теперь Грейс с ужасом понял, что случилось.

— Хамфри! Нет! Нет! Нет!

Он расстегнул карман, достал телефон, отыскал нужное приложение и, включив фонарик, побежал, спотыкаясь, по камням.

— Хамфри! ХАМФРИ-И-И-И!

Остановившись над неугомонным псом, он снова взревел от отчаяния.

Хамфри наконец поднялся и виновато посмотрел на хозяина. Секундой позже в нос Грейсу ударил едкий, тошнотворный запах. В ярком луче фонарика он увидел раскинувшиеся лапки, клешни и белое брюшко дохлого растерзанного краба.

Затащить пса в море и попытаться отмыть там? Нет, пожалуй, рискованно — уж больно высокая волна.

Вонь сопровождала его всю дорогу до дому — Хамфри трусил рядом, донельзя довольный собой и явно гордый обретенным ароматом.

— Вот только этого мне и не хватало для полного счастья! — прошипел Грейс, крепко держа пса за поводок и безуспешно стараясь не дышать.

Втащив пса в дом, он поволок проказника, упирающегося всеми четырьмя лапами, наверх, в ванную, где закрыл плотно дверь, сунул его в ванну, включил воду и принялся, как мог, смывать грязную зловонную кашицу с собачьей спины.

Полчаса спустя, приняв душ, побрившись и проглотив разогретую в микроволновке овсянку мгновенного приготовления и полчашки чаю, Грейс поцеловал успевшую снова уснуть Клио и выскользнул из дому. Хамфри, лежавший в своей корзинке в гостиной, даже не поднял головы. Он лишь открыл пренебрежительно один глаз, словно это какой-то чужой шелудивый пес убрался из его владений.

Суббота, 13 декабря

Ночь для Джейкоба Ван Дама выдалась бессонная. Он провел ее во второй спальне, через коридор от комнаты жены, там же, где и почти все ночи последних лет десяти, с кислородной маской на лице. Доктор уже много лет страдал апноэ, отчего сильно храпел и метался во сне, постоянно беспокоя жену. В конце концов она этого не выдержала.

Вообще-то, подумал Ван Дам, в последнее время ему спалось хорошо. Но недавний визит странного доктора Харрисона Хантера — впрочем, принадлежность его к медицинской профессии вызывала определенные сомнения — привел психиатра в состояние эмоционального смятения, нарушил привычное течение жизни и лишил сна.

Мысли об этом человеке не давали покоя.

Кто вы, доктор Хантер? Мистер Хантер? Да и настоящее ли это имя?

Какую игру вы пытаетесь вести со мной?

Гоня от себя усталость, Ван Дам пытался рассуждать логически.

«ТЫ МЕРТВА».

Что это? На протяжении своей долгой карьеры доктор не раз встречал людей с болезненными фантазиями. Прочитав в газете о том или ином преступлении, они тут же хватались за телефон, звонили в полицию и сознавались в совершенном злодеянии. К счастью, опытные следователи всегда придерживали определенную информацию, которая была известна только полиции и настоящему преступнику, что помогало быстро отсеивать выдумщиков, не тратя на них драгоценного времени.

Тем не менее в данном случае что-то мешало ему отмести доктора Хантера как обычного выдумщика. Его уверенность, язык тела, поведение в целом, пусть и эксцентричное, вызывали у психиатра глубокое беспокойство.

Поможет ли он племяннице, если позвонит в полицию и расскажет все, что знает? Или, поступив так, обречет Логан на смерть? Раздумывая об этом день и ночь, Ван Дам чувствовал, что Хантеру действительно известно что-то важное. Еще до консультации он заплатил его секретарше пятьсот фунтов наличными. Разве поступил бы так обычный фантазер?

Светящийся дисплей радиочасов показывал пять минут седьмого. Логан… Красивая, умная, добрая. В ней всегда было что-то от наивного, невинного ребенка. Она не из тех, кто просто возьмет и исчезнет по собственной воле.

Что такое может знать Харрисон Хантер?

Откуда взялась эта нелепая мысль о татуировке?

Доктор снова погрузился в тяжелый, беспокойный сон.

Проснувшись через два часа, он увидел стоящую над ним Рейчел с чашкой чаю в руке. Жена пожелала ему доброго утра и напомнила, что сегодня их ждет поездка в Чичестер на крестины внучки. И в этот момент Джейкоб Ван Дам вдруг осознал, поледенев от ужаса, что Харрисон Хантер, должно быть, и есть похититель Логан.

Суббота, 13 декабря

Логан стояла на белом песчаном пляже. За ее спиной расстилался безбрежный синий океан. На ней было белое облегающее шелковое платье, и рядом, перед священником, стоял в белом костюме Джейми. Все ее любимые и близкие толпились поблизости — под восхитительным теплым солнцем Пхукета.

Джейми поцеловал ее в щеку.

— У нас были разногласия, но мы преодолели их, ангел мой.

Она тоже поцеловала его и прошептала:

— Да, дорогой. Ты — мой единственный, и только ты мне нужен. Я так счастлива с тобой.

Небо нахмурилось. Ее отец посмотрел вверх и сказал: