Марджери Эллингем - Спрячь меня (сборник)

– Я их отлично знаю, ваше превосходительство. С ними нелегко иметь дело, но если вам нужны птицы, я могу вам все устроить.

– Если тебя не затруднит, Матвей. Было бы очень мило с твоей стороны. Был бы тебе признателен, – сказал Гайоги, тщательно маскируя ироническую нотку в голосе. – Не мог бы ты раздобыть мне шестьдесят клеток, в каждой из которых было бы по паре птичек? Мне они нужны к тридцатому числу.

– Шестьдесят?

– Да. Я сейчас прошел по обеденному залу – не главному, а маленькому, тому, что в саду, и меня опечалило это зрелище. Там мрачно, Матвей. Практически уныло. Мне хочется, чтобы все здесь было ярко и радостно, и я подумал, что клетки с птичками на каждом столе будут отлично смотреться. Что скажешь?

Матвей рассмеялся.

– Не очень-то это практично, – заметил он. – Они вам быстро прискучат.

– Разумеется. Тогда я от них избавлюсь. Но до того они будут меня радовать. Шестьдесят клеток к тридцатому числу. Не подведешь меня? И скажи, чтобы прислали мальчика присматривать за птицами. Устроишь?

– Конечно. Вы невероятный человек.

– Вовсе нет, – заразительно рассмеялся Гайоги. – Просто мне было грустно. А теперь мне весело.

Как и было условлено, мистер Лагг позвонил мистеру Кэмпиону. Последний в тот момент находился в частном кабинете клуба «Вареная сова», а мистер Лагг сидел в маленькой подвальной комнате, которая выглядела так, будто какой-то недальновидный строитель возвел четыре стены вокруг цыганского табора.

– По нулям, дружище, – низкий печальный голос мистера Лагга перекрыл царящий вокруг него обезьяний гвалт. – От Наппа никакой пользы. Тосс мотает срок, так что ничем не может нам помочь, бедняга. Я был у Уолкиса, Бена и заглянул к «Кончи Льюису». По нулям.

– А у мисс Кинг ты был?

– Был. Еле ноги унес. Если мистер Тюк прослышит, с кем я якшаюсь, он меня и знать не захочет. Я тут в грязи копаюсь, ясно? Все были мне очень рады. Прямо как в старые добрые времена.

– Это, должно быть, приятно. О деле не забывай.

– Да не забываю я. Вот вся ваша благодарность! Я тут вожусь в дерьме, о котором уже давно позабыл, и ради чего, спрашивается? У вас что-нибудь получилось?

– Пока что ничего. Фиби посоветовала навестить «Звездный свет, «Рыбу», «Газету», «Бешеную корову» и какую-то забегаловку под названием «Все дома». Утро было бесконечным. Но все тщетно. Слушай, попробуй украсить еду чем-нибудь горячительным.

– Это вы про выпивку?

– Да, это я так иносказательно выражаюсь. Тебе нужен Олли. Олли Доусон с Олд-Комптон-стрит. Принеси ему бутылку кюммеля [20].

– Кюммеля? А я думал, что он тащится от краба с подливкой. Ладно, прихвачу и то и другое. Есть еще новости?

– Да. Слушай внимательно. Это был длинный двугранный нож, очень узкий.

– Типа как для ветчины?

– Вроде того. Ты просто невыносим. Ладно, позвони мне в четыре часа в клуб «Дориндас» на Хэймаркет. Папаша Дориндас – моя последняя надежда. Пока.

– Пока, дружище. Хорошей охоты.

– И вам того же. Счастливо.

Аманда уже битый час сидела у телефона в своей каморке, но когда ее жених наконец позвонил, она приветствовала его с похвальным дружелюбием.

– Не извиняйся, – сказала она и энергично продолжила: – Слушай. У меня новости. Не очень хорошие. Помнишь тот значок? Это был Сид. Да, Сид. Он снял его с Джорджии. Увидел, что она его надела, вспылил и отобрал после обеда. Ему не хотелось пускаться в объяснения, поэтому он положил его туда, где его должны были увидеть. Тогда самолет был еще пуст.

– В самом деле? Какой-то сложный путь.

– Да нет, – смущенно произнесла она. – Он очень стесняется своих вспышек. В его школе не придавали большого значения манерам. В твоей, может, этим и занимались, у него – нет. Это вопрос социального уровня. Я из него сегодня утром все это вытянула.

– Ясно. То есть наш бог-из-машины мог и вовсе не подходить к ангару?

– Видимо, так. Но до Рэмиллиса там было совсем мало людей. Слушай, А. Д. все утро пытался до тебя дозвониться. Сейчас он говорит с Гайоги. Мне кажется, он хочет спросить, может ли чем-то помочь.

– Если понадобится его помощь, я ему сообщу. Пока, лейтенант.

– Пока.

Детектив-инспектор Уайльд из отдела по борьбе с наркотиками обладал мягким, дружелюбным голосом, который он по привычке понижал во время разговоров по телефону. Суперинтендант Оутс изо всех сил вслушивался, чтобы разобрать его слова.

– Я тут поговорил с Картером, – бормотал Уайльд, – и боюсь, что это не совсем то, что нам нужно. Мы будем работать в этом направлении до получения новых указаний, но я подумал, что вас надо поставить в известность. Эта Адамсон совершенно точно не поддерживала связи ни с кем из крупных воротил. Мне кажется, она просто украла морфий – или ей его дал кто-то у Папендейков – и решила немного подзаработать.

– Понятно. Спасибо большое, инспектор, – мрачно произнес Оутс. – Вы ничего не упускаете? Нельзя, чтобы на этом этапе от нас что-либо ускользнуло.

– Разумеется, нет, сэр. Но мне кажется, тут мы ничего не найдем. Хорошо, сэр, до свидания.

Стоило ему положить трубку, как раздался следующий звонок – это снова был суперинтендант из Эссекса.

– Никаких новостей, – бодро сообщил он, явно очень довольный собой. – Мы прочесали окрестности и не нашли ничего, что могло бы служить орудием, если не считать трех консервных ножей и одного велосипедного насоса. Думаю, что корни надо искать у вас, как я и говорил с самого начала. Если вы установите мотив, авось что-нибудь и прояснится.

– Авось и прояснится, – мрачно согласился Оутс. – У нас уже есть медицинский отчет, и он мало что проясняет.

– Очень странно. Ну ладно, мы продолжим поиски. До свидания.

– Подождите. Насчет автомобиля никаких новостей?

– Нет, его и след простыл. На бензоколонках нам ничем не помогли. Сейчас на дорогах такое движение, вы же знаете. Мы снова разговаривали с тем водителем грузовика, но он ничего не смог добавить. Он ведь только слышал его. Но тем не менее он разбирается в моторах и упорно стоит на своей версии. Говорит, что мотор был четырехцилиндровый, один цилиндр не работал, и он слышал дребезжание, значит, автомобиль старый. Но здесь в это время года такого добра полным-полно.

– Вы правы, дружище. Просто навалом. Его показания не стоят бумаги, на которой их записали. Говорят же – что хочет, то и видит.

– Это верно, это верно. Не знаю, заинтересуетесь ли вы, но Теплице предсказывают неплохие результаты. Это наша местная лошадка. Должна неплохо выступить. Или нет. Я просто подумал. До свидания.

Оутс повесил трубку, немного поразмыслил, вздохнул и перезвонил сэру Генри Райотсли. Патологоанатома, казалось, удивил его вопрос.

– Ричмондская лаборатория? – переспросил он. – Ну разумеется. У меня никогда не было повода сомневаться в их результатах. Правда, напрямую я с ними не работал. У них другая специализация. Но это солидная организация, так что… А в чем проблема? Я могу чем-нибудь помочь?