Мишель Бюсси - Пока ты не спишь

– Нет! Конечно нет. Энджи никогда не стала бы говорить с легавыми, она не такая, и Алексис это знал. Его беспокоил только мальчик, потому он и рискнул встретиться с нами.

– Сколько лет было ребенку?

– Почти три. Он жил с ними все время, пока они планировали ограбление. Сидел на руках у матери, играл рядом с ними, ел вместе с ними. Полицейские неизбежно захотели бы допросить его. Для своих неполных трех лет он был очень смышленым и бойким, знал много слов. Так что они без труда разговорили бы его. Малец как минимум опознал бы Алексиса по фотографиям. А как максимум – повторил бы обрывки разговоров. Даты, названия мест, улиц, магазинов. Дети в этом возрасте впитывают все как губка.

– Думаете, судья принял бы во внимание показания малолетнего свидетеля?

Йозеф бросил взгляд в сторону сада. Качели замедляли ход, ведь сидевший на доске ребенок не придавал им ускорения.

– Мы навели справки, – ответил старый шахтер. – С девяностых годов, после нашумевших судов над педофилами, детишек очень даже слушают… и это, вообще-то, хорошо.

– Что придумал Зерда?

Ответ Йозефа прозвучал как удар хлыста:

– Подменить мальчика.

Он зашелся в приступе мучительного кашля, и рассказ продолжила его жена:

– По сути дела, это было единственное решение. Рано или поздно полицейские узнали бы о существовании ребенка. Заявились бы сюда, разговорили его – и готово дело, Алексис на крючке. Скажете, мы могли подучить малыша, чтобы он соврал дознавателям, но это какое-то… бесстыдство. Да и не может маленький человечек противостоять взрослым, они все равно его обхитрят. Решение Алексиса Зерды выглядело совсем простым. Хотите допросить нашего внука? Да на здоровье! Только это будет другой мальчик. Неболтливый. Еще лучше, если он не сможет общаться, потому что замкнулся в своем внутреннем мире. Да, это было единственное решение, – повторила Марта.

Пальцы женщины, лежащие на ладони мужа, не дрожали, но голос выдавал ее волнение.

– Алексис убил бы мальчика, не согласись мы на обмен, – между двумя приступами кашля проговорил Йозеф. – Точно вам говорю – убил бы, чтобы заставить замолчать.

Ребенок в саду спустился с качелей. Или упал с них. Теперь они висели неподвижно, а он лежал на боку, утопая в траве. Его щека льнула к зеленым стебелькам, как к гриве льва, рядом с которым он заснул.

Марта встала, спросила лейтенанта, хочет ли он еще кофе, и он из вежливости согласился, подумав, что волен не допить чашку, и продолжил расспросы:

– Итак, достаточно было подменить мальчика, чтобы полицейские не смогли допросить нужного. Но для этого требовалась виртуозная ловкость, верно?

Йозеф сделал глоток – горячий напиток утихомирил кашель – и пустился в объяснения:

– Все придумал Алексис. У него был приятель, Димитри Мулен, они сидели в одной камере в Буа д’Арси. Сын этого Димитри, его зовут Малон, упал с лестницы. Теперь он овощ. Идеальный вариант. Несколько тысяч евро убедили папашу…

Он взглядом попросил у жены прощения за то, что бередит ей душу тяжелыми воспоминаниями.

– Убедить мать оказалось труднее. Она отказывалась расставаться со своим ребенком, даже ненадолго. И тогда Алексис и Димитри подделали результаты последних анализов, убедили Аманду, что ее сын обречен и ему осталось жить несколько месяцев. Пришлось участвовать в их игре. Мы часами разговаривали с Амандой по телефону, вначале она звонила по десять раз на дню. Потом реже и наконец вовсе перестала. Мы слали ей сообщения, писали письма и каждый раз вкладывали в конверт фотографии. Хотели успокоить бедняжку… Мы сообщали ей, что Малон все еще жив, хотя его состояние не улучшилось. Малон ест, Малон качается на качелях, Малон спит, Малон смотрит на бабочек, Малон смотрит на муравьев, Малон не играет, Малон не смеется… Да, мы продолжали сообщать ей новости, хотя уже поняли…

Лежащий в траве ребенок смотрел в одну точку, скорее всего, на какое-то крошечное насекомое.

Йозеф не сумел закончить фразу. По его морщинистому лицу потекли слезы. Дед пришел на помощь бедняге:

– Вы поняли, что другой мальчик занял в сердце Аманды место ее сына. Так?

– Вы правы, – кивнула Марта. – У нас есть доступ ко всем медицинским документам. – Она бросила взгляд в окно. – Малыш может оставаться в таком состоянии много лет. Он даже не страдает. – В голосе женщины звучала бесконечная нежность. – План Алексиса был предельно прост. За несколько недель ребенок забудет прежнюю жизнь – во всяком случае, лица, имена и места, которые могут скомпрометировать участников налета, и все закончится. Гениально! Что будет с детьми потом, Алексиса не интересовало.

И Люковики согласились на обмен, прикрыли Зерду. Лейтенант Паделу подумал о документах из папки, которую оставил на пассажирском сиденье «рено». В молодости у Йозефа были стычки с полицией, его задерживали за пьяный дебош на улице, за оскорбление агента при исполнении. Это было пятьдесят лет назад, но неприязнь к полицейским никуда не делась.

В деле оставались непроясненные моменты. Люка Маруэтт твердо уверен, что у Анжелики Фонтен никогда не было детей.

– Расскажите мне об Анжелике Фонтен, – попросил он.

На лице Марты появилась широкая улыбка:

– Малышка Энджи была умнее всех членов банды Грызунов. Способная девочка, хитрюга. Тоненькая, изящная. Мечтательная. В детстве не выходила на улицу без куклы или книжки. И очень красивая. Сами понимаете, инспектор, ее проблемы были связаны с парнями. Из всех возлюбленных Тимо Солер был лучшим, если можно так сказать. «Плохой парень», тайный друг, поэтому вы и не знали об их связи. Энджи разочаровалась в нашем мире уже в юности. Ее мать изменяла отцу, вся деревня была в курсе, он, конечно, тоже, но проблема заключалась не в этом. Малышка Энджи была для родителей инопланетянкой, дом в тупике Коперника превратился в безжизненную планету, и она мечтала поймать такси и улететь в другую галактику. В шестнадцать лет девочка сбежала, и все покатилось в тартарары. Через полгода рак сожрал ее отца, она завела тот чертов блог jelanie-ubit , а потом случилась авария.

– Авария?

Дед подскочил на стуле. В досье Маруэтта об аварии не говорилось ни слова. Неужели это недостающая часть головоломки?

– В январе 2005-го Энджи и ее тогдашний дружок разбились на машине недалеко от Гравиля. Поганый был паренек, она как будто специально таких выбирала! Он отделался легким испугом, а вот Энджи… Бедняжка была в положении, потеряла ребенка, и врач сказал, что она больше никогда не сможет забеременеть. А она так мечтала стать матерью. Никогда не забуду, как эта девочка в детстве гуляла по Потиньи с розовой кукольной колясочкой.

Йозеф поймал недоверчивый взгляд лейтенанта и счел нужным уточнить детали: