Артур Миллер - Все мои сыновья

Мать.Знаю. Я знаю.

Эннвыходит из дома.

Они ожидают, чтобы она заговорила первая.

Энн.Почему вы не ложитесь? Я скажу вам, когда он вернется.

Келлер.Ты ужинала? (Матери.) Почему ты не дашь ей чего-нибудь поесть?

Мать.Конечно, сейчас…

Энн.Не стоит, Кэт, мне ничего не нужно. (Пауза.) Я хочу вам что-то сказать. (Направляется к дому, затем останавливается.) Я ничего не буду предпринимать против Джо.

Мать.Ты славная девочка. (Келлеру.) Вот видишь? Она…

Энн.Я ничего не буду предпринимать против Джо, но вы… вы должны мне помочь. (Матери.) Вы заставляли Криса чувствовать себя виноватым. Из-за меня. Хотели вы этого или нет, вы изувечили его чувство ко мне. Теперь скажите ему, что Ларри мертв и что вы это знаете. Одна я отсюда не уйду. Без него я не могу жить. Я хочу, чтобы вы освободили его. Обещаю, – все тогда кончится, и мы уедем.

Келлер (матери). Ты ему скажешь… Ты это ему скажешь.

Энн.И так, чтобы он вам поверил.

Мать.Дорогая моя!.. Если бы Ларри был мертв, мне не понадобилось бы убеждать в этом Криса… В ту ночь, когда он придет к тебе, сердце его сморщится и высохнет, как губка. Ведь он знает и ты знаешь, что Ларри жив. До самого своего смертного часа он будет ждать своего брата! Нет, дорогая моя! Ты утром уедешь, и ты уедешь одна. Тебе предстоит одинокая жизнь. (Направляется к дому.)

Энн.Ларри мертв, Кэт.

Мать.Не говори мне этого.

Энн.Он умер. Я это знаю! Он разбился у берегов Китая двадцать пятого ноября. Его самолет был в порядке, а он умер. Я знаю.

Мать. Как… как же он умер?.. Как он умер? Ты лжешь. Если ты знаешь, скажи, как он умер?

Энн.Я любила его. Вы знаете: я его любила. Я не взглянула бы ни на кого другого, не будь я уверена, что он умер. Вам этого достаточно?

Мать (подходя к ней). Чего для меня достаточно? О чем ты говоришь? (Хватает Энн за руки.)

Энн.Пустите руки, мне больно…

Мать.О чем ты говоришь? (Смотрит на Энн, потом подходит к Джо.)

Энн.Джо, прошу вас, ступайте в дом…

Келлер.Почему?..

Энн.Прошу вас. Ступайте.

Келлер.Скажите мне, когда он вернется. (Входит в дом.)

Мать (видит, что Энн вынимает из кармина письмо). Что это?

Энн.Сядьте…

Мать подходит к стулу, но не садится.

Но помните, когда я приехала, у меня не было никаких подозрений о том, что Джо… У меня не было ничего против него или против вас. Я приехала, чтобы выйти замуж. И надеялась… Я привезла письмо не для того, чтобы причинить вам боль. Я решила, что покажу вам его только в крайнем случае… Если не будет никакого другого способа убедить вас в смерти Ларри.

Мать.Что это? (Выхватывает письмо из рук Энн.)

Энн.Ларри написал мне как раз перед тем, как он…

Мать разворачивает письмо и начинает читать.

Я не хотела причинять вам боль, Кэт. Вы сами заставили меня это сделать. Запомните… Запомните…

Мать читает.

Я была так одинока все эти годы, Кэт… Я не могу больше быть одинокой.

Протяжный, глухой стон вырывается из груди матери в то время, как она читает.

Вы заставили меня показать вам письмо. Вы не поверили мне. Сколько раз я вам говорила! Почему вы мне не поверили?

Мать.Ах, господи…

Энн (с жалостью и страхом). Кэт, не надо, не надо…

Мать.Господи, господи…

Энн.Кэт, простите… Простите…

Крисидет по аллее; он совершенно без сил.

Крис.В чем тут дело?..

Энн.Где ты был?.. Ты весь мокрый.

Мать не двигается.

Где ты был?

Крис.А я думал – ты уже уехала.

Энн.Куда мне ехать? Мне некуда ехать.

Крис (матери). Где отец?

Энн.Он у себя. Он лег.

Крис.Сядьте обе. Я вам скажу… все, что надо сказать.

Мать.Я не слышала, как подошла машина…

Крис.Я оставил ее в гараже.

Мать.Джим поехал тебя искать.

Крис.Мама… я уезжаю. Думаю, что мне удастся устроиться в Кливленде. Понимаешь, я уезжаю навсегда. (К Энн.) Знаю, что ты думаешь, Энни… Это правда! Я действительно трус. Меня сделали здесь трусом. В этом доме. Я подозревал своего отца и молчал. Но если бы то, что я знаю сейчас, я знал тогда, когда вернулся с фронта, – он бы давно был у прокурора. Я сам отвел бы его туда. А теперь… Я могу только плакать.

Мать.Что ты говоришь? Что ты можешь сделать?

Крис.Отправить его в тюрьму. Я говорю это вам обеим. Посадить его в тюрьму – если бы я был еще человеком. Но теперь я такой, как все. Я практичный. Вы сделали меня практичным.

Мать.Человек должен быть практичным.

Крис.Кошки на крыше тоже практичны. Мерзавцы, прятавшиеся, когда мы сражались, тоже практичны. Только убитые не были практичны! Я теперь человек практичный – и плюю на себя. Я уеду отсюда, сейчас!

Энн.Я еду с тобой…

Крис.Нет, Энн. Это невозможно.

Энн.Я не прошу у тебя ничего… насчет Джо. Клянусь, я никогда не попрошу тебя ни о чем.

Крис.Нет, попросишь. В глубине сердца ты всегда будешь просить.

Энн.Тогда сделай то, что ты должен сделать!

Крис.Что? Что можно сделать? Я всю ночь искал для него расплаты…

Энн.Ты ее можешь найти.

Крис.Какая это расплата? Разве я воскрешу мертвых, если посажу его за решетку? Так какая же это расплата? На фронте мы пристреливали, как собаку, всякого, кто вел себя как собака. На фронте была настоящая честь, и там было что защищать. А здесь? Страна остервенелых псов. Здесь все ненавидят, здесь все пожирают друг друга. Таков здесь закон. Единственный закон, по которому мы живем… Ну, хорошо, убили несколько человек, только и всего! Так устроен наш мир… Как же я могу вымещать это на своем отце? На нем одном?! Это зверинец, чудовищный зверинец!

Энн (матери). Что же вы молчите? Вы знаете, что он должен делать! Скажите ему!

Мать.Пусть он уходит.

Энн.Я не пущу его. И вы – вы скажете ему.

Мать.Энн!

Энн.Тогда я скажу!

Из дома выходит Келлер. Крис, заметив отца, обходит его стороной.

Келлер.Что с тобой? Я хочу поговорить с тобой.

Крис.Мне не о чем разговаривать с тобой…

Келлер (берет его за руку). Я хочу поговорить с тобой!

Крис (яростно вырывая руку). Не смей, отец. Тебе будет только хуже. Говорить нам не о чем. Поэтому говори покороче.