Дэвид Минделл - Восстание машин отменяется! Мифы о роботизации

Неуверенные в себе члены экипажей радовались росту профессионализма, которым сопровождался переход от наблюдения к убийствам. Тем не менее, чтобы преуспеть, им нужно было найти себе новое место в рамках социальной и командной структуры армии, заставить свои машины делать вещи, для которых они не разрабатывались, и установить более прочные связи со своими товарищами. После дислокации на засекреченных авиабазах на территории Соединенных Штатов экипажи «Предейтора» получили доступ ко всему богатству данных и диапазону частот. Умение «летать» на полуавтоматическом аппарате оказалось не таким важным, как навыки работы с информационными сетями, восприятия информации и интерпретации видеозаписей.

Чтобы узнать, как люди в действительности работают при разделяемом удаленном управлении, Тим Каллен, аспирант моей исследовательской группы в Массачусетском технологическом институте, провел антропологическое изучение операторов БПЛА «Предейтор» и «Рипер», их социальных сетей, организационной культуры и эволюции восприятия ими своей работы. В целом он провел 180 интервью общей продолжительностью около 160 часов и переговорил с 50 пилотами, 26 операторами средств обнаружения, 16 инженерами и примерно 50 представителями других профессий, в том числе специалистами по анализу видовой информации, администраторами программы и руководителями. Каллен также наблюдал тренировочные вылеты, полеты на летном симуляторе «Предейтора» и сборку аппаратов на предприятии-изготовителе. Он сам является офицером ВВС и пилотом F-16 (с боевым опытом в Боснии), поэтому ему удалось погрузиться в субкультуру «Предейтора» и сравнить ее с субкультурой, существующей вокруг пилотируемых аппаратов.

Целью исследования было увидеть работу операторов «Предейтора» так, как они сами видят ее, и описать этот аппарат и системы, частью которых он является, в действии. Результаты заставили нас пересмотреть общественные стереотипы об отстраненных индивидах, которые манипулируют абстрактными символами на экранах.

Каллен выяснил, что операторы пытаются превратиться из «скрытых автоматов, жмущих на кнопки в темной комнате» в «компоненты зарекомендовавшей себя вооруженной системы, имеющие соответствующие полномочия и умеющие приспосабливаться к новой обстановке». Они выработали социальные взаимоотношения с большим количеством людей, находящихся далеко от наземных станций управления «Предейтором». Они преодолели строгие ограничения системы, которую получили в распоряжение (и которая была разработана в другое время и для других задач), чтобы научиться новым способам дистанционного управления во время войны. Эти отношения дают им ощущение присутствия на поле битвы, которое не может обеспечить никакая видеокамера даже самого высокого разрешения.

Работа Каллена возвращает нас на пункт управления «Предейтором». По иронии судьбы, несмотря на свою репутацию высокотехнологичного аппарата, «Предейтор» остается ночным кошмаром для любого, кто с ним связан. Он воплощает все старые противоречия, связанные с характеристиками самого аппарата и тех, кто им управляет. Два пилота ведут его из грузового контейнера или какого-либо строения. Их пульты управления выглядят скорее не как самое современное военное оборудование, а как стойка с аппаратурой, собранной не окончившим колледж инженером за ночь до сдачи своего семестрового проекта.

Чтобы «летать», два главных оператора «Предейтора» должны наблюдать за данными на 16 различных мониторах, использовать четыре сенсорных дисплея, набирать команды на четырех отдельных клавиатурах, крутить два трекбола, наклонять два джойстика и двигать восемь рычагов. Главная рукоятка управления и рычаг дросселя закреплены высоко на консоли, поэтому пилоты устают, когда приходится долго держать их. Кабины пилотируемых аппаратов на самом деле с течением времени стали проще и просторнее, в то время как на пульт управления «Предейтором» добавляли экран за экраном, панель за панелью. Он выглядит как пришедшее из 1990-х смешение компьютеров, ленточных шкал и выпадающих меню.

Когда пилоты «Предейтора» отдают аппарату команду, проходит почти двухсекундная задержка сигнала, прежде чем они смогут увидеть результат ее выполнения. Помещения экипажа не слишком комфортны, отчего во время длинных миссий усталость нарастает еще быстрее. В результате одного исследования 2011 года был даже сделан вывод, что плохой интерфейс «Предейтора» вызывает у экипажа большее эмоциональное выгорание, чем стресс от присутствия на поле боя.

Очень легко забраковать кабину экипажа «Предейтора», расценив ее как результат плохого проектирования, пренебрежения эргономичностью и неадекватных подрядчиков. Но в действительности она представляет собой плод исключительного процесса нововведений, в ходе которых пользователи и операторы взяли аппарат, изначально спроектированный для абсолютно иных задач, и внедрили его в глобальную систему, чтобы дистанционно управлять ведением войны.

В кабине «Предейтора» пилоты сидят бок о бок с оператором средств обнаружения, который одновременно является кем-то большим и кем-то меньшим, нежели второй пилот. Операторы средств обнаружения – это военнослужащие рядового и сержантского состава с более низкими званиями по сравнению с пилотами-офицерами, но, согласно исследованию Каллена, именно они чаще всего отзывались о своей работе как о самой лучшей во всех военно-воздушных силах. После минимальной тренировки они начинают управлять дорогостоящим оборудованием и бросать в бой высокотехнологичное оружие.

У летчиков военно-воздушных сил была не слишком приятная история, связанная с ролью второго пилота. К мистическим умениям пилотов-истребителей относится в том числе их способность летать в одиночку, полностью контролируя летательный аппарат. За долгие годы лишь у немногих пилотов ВВС за спиной сидел человек, который управлял радарами и приборами (как в самолетах F-4 «Фантом» эпохи вьетнамской войны). Это всегда была должность с более низким статусом, второго пилота еще называли «парнем сзади». Когда в 1970-е годы появились истребители F-15, «парень сзади» исчез, и работа по управлению радаром была включена в список задач пилота. По иронии судьбы более поздняя версия F-15 – F-15E, появившаяся в конце 1980-х, – восстановила в правах человека на заднем сиденье, чьи задачи напоминали то, чем занимаются операторы средств обнаружения «Предейтора». Но в то же время второй пилот F-15E – офицер, а оператор средств обнаружения «Предейтора» является рядовым или сержантом, который иногда занимает свое место всего через несколько месяцев после окончания средней школы, что приводит к совершенно иной модели отношений типа «начальник – подчиненный» с пилотом.