Калеб Шарф - Ошибка Коперника. Загадка жизни во Вселенной

В шестидесятые годы ХХ века вершину разровняли при помощи динамита и тяжелых машин и разместили здесь полдюжины больших куполов для телескопов и оборудования. Получился безмятежный и по-своему красивый памятник человеческой любознательности и достижениям науки, а место, где он установлен, – самые настоящие врата небес. Сегодняшний вечер ничем не отличается от прочих, и вскоре я занимаю свое место, включаю аппаратуру и вожусь со сжиженным газом, после чего открываю полусферу купола над своим телескопом и выпускаю на волю воздух, разогретый за день на солнцепеке.

У каждого астронома свои тайные приемы обращения с телескопом, свои неписаные ритуалы. Мне, например, необходимо полюбоваться закатом. И не по каким-то романтическим причинам. Просто мне нужно подышать, прежде чем усаживаться за работу до самого утра, и хочется своими глазами увидеть, какое сегодня небо и какая ожидается погода: это сильно повлияет на качество данных, которые я рассчитываю получить.

На вершине Серро-Тололо увидеть закат очень просто – надо всего лишь выйти за дверь и прошагать, хрустя щебенкой, на сглаженную вершину горы. Чуть дальше склон круто обрывается – и открывается величественный вид на дальний пейзаж и бескрайнее небо.

На такой же наблюдательный пункт у обрыва выходят и другие астрономы – точь-в-точь сурикаты-философы, обозревающие свои владения. Солнце снижается и пропадает из виду, и далеко впереди, на западном горизонте, волнистый контур холмов, разделяющий небо и землю, отбрасывает на пустыню тень. Мир погружается во тьму.

Рис. 3. Зодиакальный свет, наблюдавшийся несколько минут после заката в другой чилийской обсерватории – Ла-Силья, расположенной на краю пустыни Атакама на высоте 2400 м (фотография публикуется с разрешения Ю. Белецкого, Европейская южная обсерватория, 2009).

Когда Солнце окончательно скрывается и безоблачное небо над нами начинает темнеть, я понимаю, что такой картины я до сегодняшнего вечера не видел. От края горизонта над тем местом, куда опустилось Солнце, к зениту поднимается острый сияющий клин. Словно огромный сияющий клинок сверхъестественного меча. Светится он так ярко, что звезды Млечного Пути тут ни при чем. Я несколько озадачен и даже встревожен – и бочком придвигаюсь к коллеге-астроному, который молча, как и я, стоит и встречает конец очередного дня. Я показываю на огненный клин и робко интересуюсь, что это, – и коллега дает мне краткий ответ, всего два слова.

Вообще-то я и сам должен был сообразить, что это за сияние в небе – просто его видно лишь на фоне самого темного неба, вдали от цивилизации. Потому-то единственное упоминание о нем на моей памяти и кануло в Лету вместе с пожелтелыми страницами газет, где я его прочитал: передо мной зодиакальный свет, составная часть нашей Солнечной системы, веха, свидетельствующая о происхождении всего, что меня окружает.

Там, где мы живем, на самом деле довольно просторно – и по местным небесным стандартам, и с человеческой точки зрения. От того места, где вы сейчас сидите или стоите, до Луны примерно 386 000 километров космического вакуума. А оттуда примерно 150 миллионов километров межпланетной пустоты до Солнца – даже свет преодолевает это расстояние за целых восемь минут.

Великое Солнце [53] Диаметр Солнца обычно приводится по фотосфере – внешней поверхности, испускающей видимый свет. , пылающая сфера устрашающей термоядерной энергии, само по себе имеет солидный поперечник в 1 392 000 километров. Однако между Солнцем и самой дальней планетой Нептун зияет расстояние в среднем в 4,5 миллиарда километров. Для сравнения: размеры планет варьируются от 140 000 километров – таков диаметр газового гиганта Юпитера – до 5000 километров у скалистого Меркурия. Выходит, то, что для нас целый мир, в масштабах космоса не более чем пылинка: планеты – словно пылинки, вращающиеся вокруг скромной звездочки, тлеющей в пучинах пространства.

Рис. 4. Сравнительные размеры Солнца и крупных планет Солнечной системы. Земля – левая точка в нижнем ряду.

Планеты – плотные сгустки материи – вращаются вокруг Солнца по траекториям, лежащим примерно в одной плоскости: их орбиты, вместе взятые, очерчивают один огромный диск. В этой же области пространства и за ее пределами – до самых дальних границ нашей Солнечной системы – вращается и множество других небесных тел, куда мельче размерами. Вокруг Солнца вращаются триллионы каменных и ледяных глыб – от миллионов каменистых астероидов по нескольку километров в поперечнике до неисчислимого множества более мелких булыжников и камешков. Не все эти тела держатся в границах того же диска, где обретаются планеты: орбиты многих из них отклоняются от этой плоскости.

Рис. 5. Схематическое изображение Солнечной системы с соблюдением масштаба. Наверху – правильно ориентированные орбиты внутренних планет вокруг Солнца, далее (в центре) их уменьшенное изображение в сравнении с орбитами Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна и наклонная и относительно большая траектория Плутона. Все это окаймлено внешним поясом Койпера, имеющим форму бублика, который, в свою очередь, лежит внутри льдистой сферы – колоссального облака Оорта (справа внизу). От внешнего края этого облака до ближайшей звезды – около трех световых лет, почти 30 триллионов километров.

Кроме того, существуют льдистые ядра комет. На первый взгляд кометы похожи на астероиды, но если они подбираются слишком близко к Солнцу и начинают таять, из них выпариваются смеси воды и других химических веществ – и так возникают огромные светящиеся хвосты комет. Миллионы мелких небесных тел скопились в поясе астероидов между орбитами Марса и Юпитера, однако эта зона так просторна, что небесные тела в них по нашим земным меркам распределены весьма редко. Расстояния между крупными глыбами достигают миллионов километров, и космический корабль вполне может благополучно миновать пояс астероидов – вероятность столкновения будет ничтожно мала. А иные семейства твердых небесных тел больше похожи на растерявшихся жуков: они влетают и вылетают из диска Солнечной системы по самым разным орбитам.

А еще дальше от Солнца вращаются другие астероиды и карликовые планеты (одна из них – Плутон, окруженный пятью спутниками). Они занимают орбиты в областях между Юпитером, Сатурном, Ураном, Нептуном и дальше, где примыкают к семейству так называемых транснептуновых объектов. Они существуют в холодной и по сей день малоизученной зоне – так называемом поясе Койпера [54] Эта область простирается от орбиты Нептуна (это примерно в 30 раз больше, чем расстояние от Солнца до Земли, то есть составляет 30 астрономических единиц – а. е.), и еще почти на столько же (примерно до 50 а. е.). В отличие от пояса астероидов, который пролегает ближе к Солнцу, почти все тела в поясе Койпера богаты замерзшими летучими соединениями вроде воды, метана и аммиака. Все, что находится в поясе Койпера и дальше, называют транснептуновыми объектами. Пояс получил название в честь американского астронома нидерландского происхождения Джерарда Койпера (1905–1973), однако уже со времени открытия Плутона в 1930 году многие астрономы выдвигали предположения о существовании этого региона и о том, какие тела в нем содержатся. ; расстояние от него до Солнца раз в пятьдесят больше, чем от Солнца до земной орбиты.