Нейт Сильвер - Сигнал и шум. Почему одни прогнозы сбываются, а другие – нет

Каким же образом этот индикатор, невзирая на всю свою статистическую невероятность, мог, как казалось, предсказывать будущее? Это происходило по той же самой причине, по которой, несмотря на крайне небольшие шансы выигрыша в лотерею Powerball (1 шанс из 195 000 000 {403}), кто-то выигрывает джекпот каждые несколько недель. Шансы любого участника лотереи минимальны, но, поскольку ежемесячно продаются миллионы билетов, кому-то обязательно везет.

Точно так же, учитывая, что в мире оцениваются миллионы статистических показателей, может случиться, что некоторые из них очень хорошо коррелируют с ценами на акции, показателем ВВП или уровнем безработицы. Если не победитель Суперкубка, то, допустим, им может стать показатель поголовья кур в Уганде. Однако эта связь будет не более чем результатом совпадения.

Хотя экономисты не принимают индикатор Суперкубок всерьез, они вполне способны убедить самих себя в том, что другие типы переменных, имеющих хотя бы какой-то экономический смысл, могут считаться «опережающими индикаторами», предсказывающими рецессию или рост экономики за несколько месяцев. Одна фирма, занимающаяся прогнозами, с гордостью заявляла, что использует в своей работе 400 переменных {404}, то есть гораздо больше, чем те два или три десятка, в которых, по словам Хациуса, содержится основной экономический смысл [84].

Другие авторы прогнозов полагают, что предсказательной силой обладают такие довольно туманные показатели, как отношение количества заказов к объему выставленных счетов у компаний – производителей полупроводниковых материалов и изделий {405}. С учетом огромного количества экономических переменных, из которых можно выбирать, при желании всегда найдется нечто, достаточно четко описывающее шум из прошлого.

Значительно сложнее найти что-то, что позволяет выявить сигнал. Переменные, которые служат «опережающими индикаторами» в одном экономическом цикле, часто превращаются в «запаздывающие» в другом. Из семи так называемых опережающих индикаторов, описанных в 2003 г. в статье в журнале Inc. {406}и четко предсказавших рецессии 1990 и 2001 гг., лишь два – цены на жилье и количество нанятых временных сотрудников – позволили с должной степенью точности предсказать рецессию 2007 г. Другие же, такие как объемы коммерческого кредитования, начали снижаться лишь в течение года после начала рецессии.

Свои проблемы есть и у вполне уважаемого показателя – индекса ведущих экономических показателей, представляющего собой совокупность 10 экономических индикаторов, публикуемых организацией Conference Board. Обычно его значение начинало снижаться за пару месяцев до наступления рецессий. Однако столь же часто индикатор подает ложные сигналы. Самый печальный случай произошел в 2004 г., когда значение индикатора резко снижалось в течение трех месяцев подряд {407}, сигнализируя о рецессии, но экономика продолжала расти на уровне 6 %. Некоторые исследователи даже пришли к выводу, что индекс опережающих индикаторов не имеет предсказательной силы при использовании в режиме реального времени {408}.

«На самом деле, мало что обладает настоящей предсказательной силой, – рассказывал мне Хациус, – а объяснить, что является результатом корреляции, а что – результатом причинно-следственной связи, невероятно сложно».

Многие из вас слышали выражение «совпадение еще не означает наличие причинно-следственной зависимости». Сам факт, что переменные имеют между собой некую статистическую корреляцию, еще не означает, что одна из них влияет на другую. Цифры продаж мороженого и показатели по количеству лесных пожаров коррелируют между собой, потому что они обычно описывают происходящее в жаркие летние месяцы. Однако причинно-следственной зависимости здесь нет. Нельзя сказать, что, покупая мороженое, вы провоцируете начало лесного пожара где-нибудь в Монтане.

Но, хотя эту концепцию легко выразить словами, ее сложно применять на практике, особенно когда речь заходит о понимании причинно-следственных связей в экономике. Допустим, заметил Хациус, что уровень безработицы обычно воспринимается как запаздывающий индикатор, что иногда справедливо. После наступления рецессии компании отказываются принимать на работу новых сотрудников до тех пор, пока будущее не покажется более стабильным и радужным. Для того чтобы все уволенные вернулись на работу, также потребуется немалое время. Однако уровень безработицы может одновременно выступать и в качестве опережающего индикатора для потребительского спроса, поскольку у безработных снижается способность покупать товары и услуги во время рецессии. Экономика может оказаться внутри порочного цикла – компании не нанимают людей, пока не видят роста потребительского спроса, однако сам потребительский спрос достаточно низок, поскольку компании не занимаются наймом, и потребители не могут позволить себе купить их продукцию.

Столь же непростой переменной выступает уровень доверия со стороны потребителей. Иногда потребители оказываются первыми, кто улавливает предупреждающие сигналы в экономике. Они же могут оказаться среди последних, кто замечает признаки выздоровления. Люди часто считают, что экономика находится в рецессии, даже через многие месяцы после того, как технически она считается завершенной.

Поэтому экономисты много спорят о том, может ли уровень доверия со стороны потребителей считаться опережающим или запаздывающим индикатором {409}, и ответ на этот вопрос может зависеть от этапа, на котором находится экономика. Более того, поскольку степень доверия со стороны потребителей влияет на их поведение, отношения между ожиданиями от экономики и реальность могут оказывать друг на друга постоянное корректирующее воздействие.

Принцип экономической неопределенности

Возможно, что самый проблематичный пример подобных петель обратной связи возникает между экономическими прогнозами и экономической политикой. Если, например, прогнозируется, что экономика скоро окажется в состоянии рецессии, правительство и Федеральная резервная система предпримут шаги по снижению риска или, по крайней мере, по смягчению ситуации. Таким образом, часть проблемы состоит в том, что прогнозистам такого типа, как Хациус, приходится предсказывать не только экономические, но и политические решения. А это может стать настоящей проблемой в стране, где уровень одобрения деятельности Конгресса составляет около 10 %.

Проблема может оказаться еще более глубокой. Как указал в 1976 г. экономист и лауреат Нобелевской премии Роберт Лукас {410}, данные из прошлого, на которых основана экономическая модель, отчасти влияют на политические решения в настоящем. Таким образом, порой недостаточно знать, что делают нынешние политики. Иногда нам приходится выяснять, как выглядела финансовая и налоговая политика во времена администрации Никсона. Сходная доктрина, известная как закон Гудхарда (названная так в честь предложившего ее преподавателя Лондонской школы экономики {411}), гласит, что, когда люди, отвечающие за политику, начинают активно использовать какую-то переменную, она способна потерять свою значимость в качестве экономического индикатора. Допустим, если правительство предпринимает шаги по искусственной накачке цен на жилье, цены могут вырасти, но уже не будут считаться хорошим показателем оценки общего экономического здоровья.