Гордон Корриган - Столетняя война

Катализатором стало решение, принятое в июне 1380 года, послать еще одну экспедицию на помощь герцогу Бретани. Дядя короля, двадцатишестилетний герцог Бекингем, должен был возглавить войско, состоявшее примерно из 5000 всадников – 3000 тяжеловооруженных и 2000 лучников. Командование учло трудность приобретения большого количества кораблей и угрозу шторма в канале и переправило войска кратчайшим путем из Дувра и Сандвича в Кале. Оттуда, совершив шевоше, они должны были дойти до Ренна и соединиться с герцогом Жаном. 24 июня армия вышла из Кале, уничтожая, как обычно, все на своем пути, перебралась через Сомму, потом двинулась в Реймс, к югу от Парижа, а затем в Ренн, ни разу не встретившись по дороге с французским войском. Карл V проинструктировал своих командиров, чтобы те ни в коем случае не ввязывались в битву. У Бекингема к тому моменту заканчивались деньги, и он послал в Англию гонца с просьбой изыскать средства для поддержания армии зимой, чтобы весной она могла продолжить кампанию. Государственная казна была пуста, и после больших споров парламент решил, что требование правительства о взыскании 150 000 фунтов чрезмерно. Деньги эти нужны были для покрытия расходов армии Бекингема и поддержания портов (гарнизонам не платили несколько месяцев), а возможно, и для удовлетворения испанских и португальских амбиций Джона Гонта (он намеревался занять престол Кастилии, поскольку был женат на дочери Педро Жестокого). Парламент согласился изыскать 100 000 фунтов, две трети из которых собирался получить у мирян и одну треть – у церкви. И тут Карл V скончался. Герцог Жан договорился с его преемником, и армия Бекингема осталась ни с чем. Им пришлось вернуться домой. Это была последняя крупная английская экспедиция четырнадцатого века.

Введение в Англии еще одного подушного налога вызвало недовольство населения. Последний раз этот налог взимали в 1377 году, и тогда его размер зависел от сословия и способности платить, тарифная ставка равнялась одному гроуту, или четырем пенсам. Теперь налог вырос в три раза, стал равен одному шиллингу и не зависел от дохода. После смерти Эдуарда III налоги взимались несколько раз, английских владений во Франции почти не осталось, на море сделалось неспокойно, и, несмотря на сильное поредение населения, вызванное эпидемиями чумы, многие вельможи настаивали на введении манориальных прав и обязанностей, что было неуместно и несправедливо. Когда настал момент собирать налоги, люди стали повсеместно уклоняться и прибегать к обману, домохозяева прятали своих жен и детей или уходили в леса, лишь бы не встретиться со сборщиками, либо просто отказывались платить. В мае напали на сборщика налогов в Эссексе, а когда для разбирательства прибыл мировой судья, напали и на него. К концу месяца весь Эссекс был охвачен бунтами, а в начале июня восстание перекинулось в Кент. Нельзя сказать, что в прошлом никто не бунтовал, но вспышки недовольства всегда оставались локальными. В этот раз все было серьезно – самое серьезное нападение на власть в Англии в четырнадцатом веке. Восставшие, как и всегда, обвиняли злых советников короля, под лозунгом «За короля Ричарда и общины» они требовали головы тех, кого называли предателями. Армия по-прежнему находилась во Франции или на границе с Шотландией – самое удобное время для революции, к тому же правительство медленно реагировало на сложившуюся ситуацию.

История окрестила эти события крестьянской революцией, однако с таким названием вряд ли можно согласиться. Хотя многие из тех, кто принимал участие в погромах, и в самом деле являлись крестьянами, среди восставших было немало фермеров-арендаторов, мелких земельных собственников, местных чиновников – присяжных поверенных, управляющих имениями, судебных приставов, констеблей – и демобилизованных лучников. Тот факт, что различные группы бунтовщиков общались друг с другом и поддерживали строгую дисциплину, означал, что в их рядах немало образованных и привыкших руководить людей, своего рода офицеров.

Поскольку беспорядки и бунты распространялись все сильнее, король, его семья и королевские советники укрылись в Тауэре. Одним из этих людей был кузен короля Генрих Болингброк, сын Джона Гонта. Он был ровесником короля, в будущем он придет тому на смену и станет править под именем Генриха IV. Ричарда убедили встретиться с бунтовщиками. Они уже находились в предместьях Лондона, но городские ворота были для них закрыты. 13 июля король покинул Тауэр и на барже отправился по реке до Ротерхита. К бунтовщикам он обратился с борта судна, поскольку советники посчитали, что сойти на берег опасно. Бунтовщики передали свои требования королю: им нужны были головы Джона Гонта, архиепископа Кентерберийского, главного судьи и казначея. Король дал дипломатичный ответ: они, мол, получат головы тех, кого захотят, но только в согласии с законом. После этого заявления баржу отправили назад, в Тауэр.

У бунтарей заканчивалось продовольствие, а добыть его можно было в Лондоне. Двигаясь в южном направлении по течению реки, они ограбили дворец архиепископа в Ламбете и освободили заключенных из тюрьмы Саутворк. Затем, вопреки приказам лорд-мэра Уолворта, кто-то опустил подъемный мост и отворил ворота. Бунтовщики ворвались внутрь (действия их были явно организованы), ограбили дворец Савой Джона Гонта и разрушили квартал юристов Темпль, выпустили заключенных из тюрем Флит и Ньюгейт, а потом поубивали иностранцев (главным образом фламандцев), которым не посчастливилось оказаться у них на пути. Король мог только наблюдать из Тауэра клубы дыма, поднимавшиеся над городом. К этому времени ему стало известно имя лидера восстания – Уот Тайлер. Возможно, он был из Кента или из Эссекса, дом его мог быть в Мейдстоуне или Колчестере, предполагают, что он был кровельщиком, но есть мнение, что он происходил из кентских дворян.

Король согласился еще раз встретиться с повстанцами 14 июня на Майл-Энде. У бунтовщиков появились новые требования вдобавок к прежним. Голов ненавистных людей им показалось мало, они высказывали политические амбиции, как то: отмена рабства и крепостной зависимости, фиксированная рента – четыре пенса за акр земли, – равенство всех людей после короля (отмена титулов лордов и рыцарей) и амнистия всем принимавшим участие в восстании. Король заявил, что удовлетворит все требования, и вернулся в Тауэр, где обнаружил, что за время его отсутствия еще одна группа бунтовщиков вломилась в ворота, вытащила лорд-канцлера архиепископа Садбери и лорд-казначея сэра Роберта Хейлса, после чего обезглавила обоих на холме Тауэр-Хилл. Генриху Болингброку посчастливилось – он избежал той же судьбы. Действовали ли убийцы по наущению Тайлера и был ли он на Майл-Энде, неизвестно. Большая часть бунтовщиков разошлась, отправилась по домам, довольная тем, что король пообещал исполнить их требования, но самые стойкие, включая Тайлера, остались. Король согласился встретиться с ними на следующий день в Смитфилде.