Норман Стоун - Краткая история Турции

Турецкие генералы не пошли настолько далеко. Прежде всего неудачей этого переворота была его малочисленность, хотя он вызвал большой шум, а около 1500 человек отправились в ссылку. Большая часть страны приняла новость о перевороте со вздохом облегчения. Сами генералы не желали выходить в политике на первый план, а стремились оказывать закулисное влияние. Да они и не были особо заинтересованы в либеральном рынке – они хотели только того, чтобы лучше работала экономика. Кроме того, их американские и европейские союзники были непреклонны в том, что демократию необходимо восстановить. Они арестовали старых политиков – это прошло вполне гуманно: были посланы лучшие друзья этих политиков позвонить им в дверь в три часа ночи, либо существовало опасение, что если политики стандартного турецкого политического возраста увидят у двери солдат, у них может случиться сердечный приступ. Были запрещены все старые партии.

В 1982 году появились новые партии, и одна из них, «Родина», в результате умного маневрирования смогла представить себя надежной оппозицией. Ее лидером был Тургут Озал, который стал вторым создателем республики. Он был человеком американцев, служил во Всемирном банке, и когда его партия победила на выборах 1983 и 1987 годов, его кабинет имел в своем составе людей с американской докторской степенью. Озал был приверженцем экономической либерализации, а стратегическое положение Турции на Среднем Востоке, тогда весьма горячем, означало, что она может положиться в плане помощи на Международный валютный фонд и Всемирную торговую организацию.

Результатом либерализации торговли и финансовых дел стал взлет энергии, который привел к чему-то вроде экономического чуда. В его основе лежал экспорт, и базировалось оно на элементах, которые повсюду необходимы для таких чудес – девальвация, отмена контроля за валютой, большая свобода для банков, мобильность рабочей силы и низкие налоги. К 2010 году Турция стала двадцатой экономикой мира – долгий, долгий путь от дней, когда, если вы хотели получить стол, вам надо было звать плотника-армянина, который знал бы, как поставить не болтающиеся ножки.

Дороги – очень хорошие – из Стамбула до Кайсери и Антепа ныне забиты тяжелыми грузовиками, везущими товары в Центральную Европу; каждый четвертый телевизор, продающийся в Великобритании, сделан в Турции, а агенты турецких фармакологических компаний работают по всему миру.

Озал умер в 1993 году относительно молодым, так как не мог сдержать свою любовь к еде и табаку. Но он переделал республику. Одним из элементов этой перестройки был демонтаж старой государственной машины. Она продолжала работать, но существовала на частные деньги. Дисциплина теперь поддерживалась еще одним источником. Армия, захватив власть в 1980 году, сознательно установила контакт с духовными лицами, или, по крайней мере, с некоторыми из них.

Как противоядие от марксизма, а также от маоистских курдских сепаратистов из РКК, начал набирать силу ислам. Он появился в школах, где религиозное обучение стало обязательным. Специальные школы для обучения священников росли в количестве и достигли числа, сильно превосходящего первоначальные планы. В глазах светского человека эти институты промывали мозги мальчикам и особенно девочкам, и стремились вернуть религию на ее старое место, что означало возвращение отсталости, злобы и глупости. Но над этим высилась другая проблема, заключавшаяся в том, что гражданские и секуляристские правительства зарекомендовали себя коррупцией и неэффективностью.

Исламская партия, по контрасту с этим, действовала в основном честно и эффективно – как продемонстрировал период пребывания Ресепа Тайипа Эрдогана на посту мэра Стамбула в 1994–1998 годах, позднее же Эрдоган стал премьер-министром. Предыдущие правительства не сумели справиться с инфляцией, число банкнот и нулей на них постоянно росло – перед денежной реформой 2005 года существовало пятьдесят миллионов банкнот эквивалентом до 20 фунтов. Это не было реальной инфляцией, в том смысле, что вы могли легко перевести свои деньги в доллары и обратно нажатием одной-двух кнопок, и цена доллара поднималась лишь слегка. Существующая система шла на пользу правительству, которое производило бумагу и затем переводило ее в доллары, это компенсировало годовой налог, который плохо собирался. Временной лаг между получением человеком турецких миллионов и превращением их в американские десятидолларовые купюры был таков, что процент-два от этого уходили правительству как некий третейский доход.

Также любой человек с деньгами мог очень легко, благодаря разнице во времени обмена денег, получить 25 % не облагавшегося налогом дохода, просто через оборотный фонд банка. Страдали от этого работавшие на государство люди, которые платили подоходный налог – и, конечно же, бедняки, которые проявляли необыкновенную покорность, хотя статистика преступлений начала расти. В 1990-х и 2000-х годах богатые люди, особенно в Стамбуле, были поистине очень богаты; одна леди рассказывала, как в 2008 году возвращалась из экспедиции за покупками в Лондон с двадцатью семью чемоданами.

Это стало фоном для победы исламистов на выборах 2002 года, хотя новое правительство сразу же заявило о терпимости. И действительно, как минимум в местах, находящихся под иностранным присмотром, оно было терпимым к алкоголю и нерелигиозно одетым женщинам, в то время, как раньше ненависть могли вызвать гораздо более строгие вечеринки. То, что американцы и европейцы целиком одобряли этот эксперимент мусульманской демократии, конечно, помогло, и наградой для Турции предполагалось членство в Европейском Союзе. Но одновременно это поднимало старый вопрос возврата к пост-тамерлановскому периоду, когда османский суд говорил по-гречески, а кое-кто из турецкой элиты смотрел в сторону Эгейского моря и Италии эпохи Ренессанса, ожидая союза с ней.

В те дни победил анатолийский Восток – а теперь там возник вопрос с курдами. Избавившись от них, Турция становилась бы Грецией или даже неким типом поздней Византии, зачарованная современным Римом в виде Европейского Союза – который, вероятно, готов был бы принять в свои члены Турцию, по существу, ставшую неким типом увеличенного Стамбула. Но при попытке удержать курдов лучшим ответом становилось нечто вроде новой хамидийской резни, к чему вела политизация религии.

Над этим вопросом не меньше ломают головы и в среде курдов, которые не любят османизм и в массе своей предпочитают западную Турцию. В любом случае, сейчас на подходе один из самых модернистских проектов в мире – GAP или «Юго-Восточный Анатолийский проект». Согласно ему предполагается построить крупные плотины и гидроэлектростанции, чтобы принести электричество и ирригацию в ту часть мира, которая так никогда и не оправилась от деяний Тамерлана. Этот проект уже привел к озеленению огромных пространств, и мы увидим, завершится ли он успехом.