Роб Данн - Дикий мир нашего тела. Хищники, паразиты и симбионты, которые сделали нас такими, какие мы есть

Когда об этом рассказали отцу и матери Бахул, они пришли в неописуемое отчаяние. Женщина, жившая в соседней деревне, испытала тяжелый шок, когда та же тигрица утащила в джунгли ее подругу. Родители Бахул тоже потеряли дар речи. Мать продолжала машинально помешивать в горшке похлебку, а отец сидел в полной прострации. Свет его жизни угас и никогда не вспыхнет вновь. Где-то на окраине деревни между домами спокойно бродил страшный зверь. Может быть, Бахул еще жива, но никто не отважится броситься на ее поиски, во всяком случае немедленно. Жители деревни тряслись от страха в своих домах и ждали, что будет дальше. Молния не бьет дважды в одно и то же место, но тигр может напасть и повторно. Эта тигрица успела убить в Непале 200 человек, прежде чем вооруженные солдаты прогнали ее через границу в Индию. Там зверь растерзал еще 237 человек. Теперь тигрица бродила вокруг деревни и могла делать все, что ей заблагорассудится. Судя по ее истории, скоро она обязательно съест кого-нибудь еще. Если не Бахул, то кого?

Читая эту историю, так и хочется крикнуть родителям Бахул: «Ищите ее! Соберите все свое мужество!» Но никто не стал бы слушать этот призыв. Всю деревню трясло от страха. Двери были наглухо заперты. Дети справляли малую нужду в банки и выливали мочу на улицу из окон. Взрослые тоже пользовались горшками или опасливо выходили на улицу, стараясь не удаляться от крыльца. Община свернулась в клубок, пропитавшись запахами страха и экскрементов. Запасы пищи подходили к концу, урожай гнил на корню, но никто не рисковал выходить из дома. Даже бабуины, животные более быстрые, сильные и драчливые, чем люди, жмутся друг к другу, если невдалеке появляется хищник. Обезьяны сидят, тесно прижавшись друг к другу спинами и нежно поглаживая своих сородичей. Точно так же вели себя жители деревни, спрятавшись в своих домах и деля между собой нежность и страх.

Застыв в ожидании и томясь от бездействия, жители деревни рассказывали друг другу истории об этой тигрице, а когда эти истории закончились, стали говорить о других тиграх. Рассказывали, что однажды несколько человек шли по тропинке близ соседней деревни Чампават и вдруг услышали дикие крики. Потом они увидели тигра, шедшего прямо на них с обнаженной женщиной в зубах. Длинные волосы жертвы волочились по земле, а сама она, протягивая руки, громко звала на помощь. В этой истории люди тоже были слишком сильно напуганы для того, чтобы действовать, и тигр без помех уволок женщину в джунгли. Таких историй было великое множество. Большинство их заканчивалось трагически, но бывали и случаи чудесного спасения, и все надеялись, что Бахул повезет. Люди надеялись, что она вырвется и вернется. У них не оставалось ничего, кроме надежды, ибо они были так напуганы, что утратили способность действовать.

История Бахул сохранилась благодаря заметкам Джима Корбетта, великого охотника на животных-людоедов. Именно Корбетт попытался разыскать Бахул, а затем убить тигрицу. Долгая история взаимоотношений с хищниками навеки запечатлена в нашем фольклоре и культуре. Эта история проникла и в наши организмы, она вписана в наши гены и в их производные, в частности в сеть нервных клеток нашего мозга, называемую мозжечковой миндалиной. Миндалина связывает древнюю и новую части нашего мозга. Вместе с адренальной системой миндалина находится где-то на полпути между прошлым и настоящим. В зависимости от обстоятельств этот орган либо побуждает нас к действию, либо заставляет оставаться в роли пассивного созерцателя. Если вы, слушая историю Бахул, приходите в ярость, если вас охватывает страстное желание вмешаться в эту историю, если вы испытываете интерес и страх, от которого мурашки бегут по коже, – это значит, что миндалина принялась за работу, посылая новой части мозга свои сигналы. Но если взглянуть на это более широко, то причина заключается в том, что мы происходим от существ, которые, чтобы не быть съеденными, постоянно спасались от хищников бегством – по крайней мере, чтобы успеть спариться и оставить потомство. Это длинная родословная, она ведет не к нашим бабушкам и дедушкам, а гораздо дальше – к ящерицам, а возможно, и еще дальше. Когда человек испытывает страх (или гнев, к чему мы еще вернемся), его сердце бьется сильнее, так как начинают работать блоки и рычаги системы надпочечников, а мозжечковая миндалина посылает сигналы в ствол мозга – древнейший отдел, в котором формируются побуждения к действиям и желания. Эта система, которую иногда называют модулем страха, возникла и развилась в первую очередь для того, чтобы помочь нам справиться с хищником – либо путем бегства, либо (намного реже, во всяком случае исторически) путем борьбы. Но это очень капризная система, она имеет свойство возбуждаться и в ответ на воображаемую угрозу. Страх, или по меньшей мере побуждение, которое ему предшествует, является, вероятно, нашей реакцией по умолчанию на явления окружающего мира. По-видимому, некоторые элементы миндалины непрерывно посылают нам сигналы о том, что мы испытываем страх. В большинстве случаев другие части подавляют распространение этих сигналов. Но когда мы видим, слышим, или переживаем какие-то события, запускающие реакцию страха, это торможение снимается, и страх мгновенно, словно бомба, взрывается у нас в мозгу.

Модули нашего страха формировались в течение многих поколений, когда нас либо убивали, либо нам чудом удавалось спастись бегством; эти модули появились и стали развиваться с того момента, когда одно животное погналось за другим. Теперь-то мы отомстили хищникам, но на протяжении почти всей нашей истории у нас не было огнестрельного оружия. Мы не умели даже подбирать и использовать палки и камни. Мы начинали кричать (крик является врожденным элементом модуля страха) и ударялись в бегство. Если бы мы этого не делали, то наше постепенное, «один за другим, исчезновение в объемистой утробе наших заклятых врагов, которые никогда не упускали и не упускают возможности сократить наше поголовье и тем самым исполнить свое жизненное предначертание», было лишь вопросом времени [81].

Если вы попросите сидящих вокруг походного костра или покерного стола людей определить их идентичность, вам непременно расскажут истории о том, что мы хищники и властелины природы. В сказках Красную Шапочку всегда в последний момент спасают. Наверное, теперь мы и вправду стали такими – бравыми освободителями с большими и страшными ружьями. Но истина заключается в том, что на протяжении большей части нашей истории мы были неспособны спасти девочку из волчьего логова. Наверное, мы пытались это делать, но естественный отбор не поощрял таких попыток – по крайней мере первые несколько сотен тысяч лет. К тому времени, когда произошла история с Бахул, нападения хищников стали большей редкостью, чем раньше, но, несмотря на это, они происходили и продолжают происходить до сих пор. Тигрица, похитившая Бахул, стала людоедкой, животным, которое либо из-за раны, либо от старости уже не могло охотиться на привычную дичь, способную оказать сопротивление. Однако в течение большей части человеческой истории хищники ели людей просто как один из видов дичи. Мы стали для них предпочтительнее, когда нас стало больше – ведь нас стало гораздо легче найти.