Эй Джей Джейкобс - До смерти здоров. Результат исследования основных идей о здоровом образе жизни

Холодный четверг, я иду на обед к деду. Открываю дверь и вижу, как, утопая в кресле, он смотрит CNN. Он улыбается и, как всегда, приветствует меня, подняв сжатую в кулак руку.

С помощью своей дочери Джейн дед поднимается на ноги и ковыляет к обеденному столу.

– Вчера вечером мы ходили ужинать, да, папочка? – говорит Джейн, как только мы устраиваемся на стульях.

– Куда вы ходили? – спрашиваю я деда.

Он молчит, сканируя мозг.

– Ну, я знаю, что должен был что-то есть… для начала, – отвечает дед и смеется.

Память ускользает от него. Но исчезают только воспоминания о последних событиях. Все, что произошло в пятидесятые или шестидесятые, он помнит прекрасно. Это закон Рибо (назван в честь французского психолога, впервые описавшего это явление). Чем чаще мы вспоминаем событие, тем глубже оно укореняется в памяти. Свежие воспоминания просто не успевают отпечататься в мозге.

В случае моего деда закон Рибо означает, что гости в основном слушают воспоминания о далеком прошлом. Я не против, хотя и слышал некоторые истории десятки раз.

Сегодня мы вспоминаем, как дед купил домашнего аллигатора для моей тети Кейт. Его держали в ванне, пока он не цапнул кого-то из гостей. Пришлось аллигатора отдать в зоопарк Бронкса.

Упоминание о Египте побудило деда рассказать его любимую африканскую историю. Я знаю ее так хорошо, что мог бы рассказывать с дедом хором. В 1959 году он помогал организовать так называемый «Африканский воздушный мост», который позволил сотням кенийских студентов учиться в США, а затем вернуться на родину и управлять своей страной. Дед собирал деньги в Нью-Йорке, а затем в двухдневный срок вылетел в Кению, чтобы сотворить еще большее чудо.

У него не было времени даже сделать прививки, поэтому он взял с собой шприц и ампулу с лекарством. Позже дед забыл вакцину в гостиничном холодильнике.

– Думаю, она все еще там, – говорит дед, каждый раз рассказывая эту историю.

Ему приходилось трястись по немощеным дорогам, чтобы донести свое слово до жителей кенийских деревень. Он стал счастливым владельцем козы на местном аукционе – и пожертвовал ею в интересах дела.

В письмах домой дед писал, что этот опыт «воодушевляет больше, чем все, что я когда-либо испытывал. Словами невозможно передать почтение, с каким люди здесь относятся к образованию».

Дед и его партнеры собрали достаточно денег, чтобы зафрахтовать самолеты, которые перевозили сотни студентов из Найроби в Нью-Йорк. Один студент целый год жил в доме деда в Риверсдейле, изучая экономику в Колумбийском университете.

В Америке хотели учиться не только те, кому повезло попасть на эти самолеты. Поэтому фонд выплачивал стипендии еще нескольким кенийцам. Один из них завершил обучение в Университете штата Гавайи. Его звали Барак Обама-старший.

Дед всю жизнь был демократом, и его глаза увлажняются всякий раз, когда он видит по телевизору Барака Обаму-младшего, произносящего речь. В 2009 году Том Шактман написал книгу Airlift to America [152]. Дед хранит ее на журнальном столике в гостиной.

Может показаться преувеличением, но я думаю, не поездка ли в Африку – и другие благотворительные проекты – один из секретов долголетия деда? Несколько исследований вывели, что благотворительность полезна для здоровья. Одно МРТ-исследование показало, что при благотворительности активизируются центры удовольствия. Это явление назвали «эйфорией помощи». В 2004 году исследователи из Университета Джона Хопкинса пришли к выводу, что волонтерство замедляет умственное и физическое старение. Вы более активны, у вас больше разнообразных стимулов.

Когда дед заканчивает историю Обамы, я проверяю время на сотовом телефоне. Мне нужно идти.

– Не подвезешь меня? – спрашивает дед.

– Ты куда-то собрался? – спрашивает его Джейн.

Он задумывается.

– Хочу вернуться к себе.

– Целый день ты был здесь, – говорит Джейн. – Это твой дом.

– Ох, – отвечает дед. – И правда.

Туман проясняется, по крайней мере на мгновение, и он снова выбрасывает перед собой кулак.

Я пришел в EHE на осмотр. Думаю, что приближаюсь к середине проекта «Здоровье». Я всегда представлял его как двухлетнее предприятие (мое тело нуждается в основательном ремонте). Вот результаты:

Масса тела: 71 кг (была 78 кг). Удалось сбросить около 7 кг. Неплохо.

Общий холестерин снизился со 134 до 129.

ЛВП (так называемый хороший холестерин) повысился с 41 до 45.

ЛНП (плохой холестерин) снизился с 77 до 68.

Железосвязывающая способность сыворотки крови снизилась до нормального значения.

Артериальное давление понизилось до 98/68 (было 110/70).

Процент жира совершил отчаянный прыжок: с 18,4 до 8 %. Прекрасно.

Пульс снизился с 64 до 55.

Из плохого – у меня небольшая грыжа. Врач, милая индианка, сказала, что мне лучше не поднимать тяжести. Серьезная проблема, учитывая, что я пытаюсь нарастить мышцы.

В целом я становлюсь все более здоровым, и это хорошо. Я сопротивляюсь силе тяжести и энтропии.

Но не думаю, что я самый здоровый человек в мире. Пока нет. Мое тело стало не таким дряблым, его контуры улучшились, но оно все еще недостаточно мускулистое. Мои грудные мышцы не соответствуют стандартам среднего пляжа, даже если это не Jersey Shore [153].

Самое тревожное, что не выполнены сотни пунктов из моего 53-страничного списка, который разросся до 70 страниц. Боюсь, мне никогда не добраться до конца. Остаются многие части организма: спина, ноги, кожа.

Не говоря уже об окружающей среде. Судя по прочитанному мной, ясно, что моя квартира может медленно убивать меня и мою семью. Скоро приедет Марти. Возможно, ей удастся детоксифицировать наше жилище.

Цель: дом без токсинов

Честно говоря, не знаю, что и думать. Сначала я читаю книги с устрашающими названиями вроде Slow Death by Rubber Duck [154], где утверждается, что игрушки изготавливают из пластика, вызывающего эндокринные нарушения, и в двенадцать лет у моих мальчиков может вырасти грудь, как у Кэти Перри. В этих книгах меня предупреждают, что еда отравляет, а шампунь может вызвать рак кожи.

На следующий день читаю, что страхи преувеличены и ничего подобного наукой не доказано. Я должен узнать правду.

Против резиновых уточек выступит моя тетя Марти. У нее своя точка зрения на вопросы здоровья, и токсичные вещества для Марти – проблема первостепенной важности. Она приехала в гости к деду, и я прошу ее навести порядок в нашей квартире. Она соглашается.

Марти приезжает в четверг утром. Все тот же фиолетовый шарф и рюкзак.

– Как долетела? – спрашиваю я.

– Неплохо, в общем-то, – отвечает она.