Наталия Афанасьева - Портреты из библиотеки герцога Федерико Монтефельтро

У изображения, передающего легенду о схватке Святого Георгия с драконом, существует буквальный литературный смысл (Святой Георгий убил дракона). Но можно толковать этот образ и по-другому: как символ борьбы народа с вражескими захватчиками, как герб города Москвы времён Ивана III, как преодоление греха христианской душой, как символ борьбы церкви с язычеством. Все эти трактовки внес человек. Они возникли в результате некоторой «договорённости». Но может быть, как рассуждают толкователи, образу присущ ещё и тайный смысл, который надо выяснить?

В Библии наиболее важным стал считаться скрытый смысл, доступный не всем и получаемый в результате мистического озарения. В христианской традиции мистический опыт предполагает непосредственное общение с Богом. Диалог с Богом необязательно словесный. Некоторые считают, что такой диалог принципиально молчаливый. Главное, что на этот диалог требуется согласие Божье и его нельзя достигнуть односторонним усилием человека. Во время мистического озарения человеку открываются высшие истины. Такое толкование сходно с пифагорейским толкованием чисел, священных текстов в иудейской каббале, и даже аналогично интерпретациям алхимиков, пытавшимся выяснить скрытые, не видимые глазу свойства веществ.

Был ли Филон тем, кто «изобрёл» аллегорическое истолкование, мы не знаем. Скорее всего, для аллегорической интерпретации, как и для всякой большой идеи, невозможно указать начало.

Метод многозначности позволил Филону трактовать текст библейской книги Моисея о создании мира как историю души человека с момента её появления. Книгу Бытия Филон считает не только историей сотворения вселенной, но и рассказом о постепенном развитии, падении и последующем очищении души путём раскаяния. Как пример можно привести небольшой отрывок из комментариев Филона, где он объясняет значение начальных слов второй главы библейской книги Бытия:

«Так совершены небо и земля и всё воинство их»

Бытие 2:1.

В Библии (LXX), которой пользовался Филон Александрийский, в том месте, где канонический русский перевод даёт слово «воинство», стоит многозначное слово κοσμος. Одним из его значений является «порядок». Ещё одно значение этого слова – мир (космос). В каноническом русском переводе используется значение – «то, чем управляют, то, что ответственно за порядок» – воинство. Поэтому, по словам Библии, кроме самих земли и неба было создано то, что осуществляет их связь. Позднее, в Средние века, это место толковали как создание ангелов. Филон использует второе значение слова κοσμος, а именно «мир».

Филон сопоставил ум с небом, а чувственное восприятие с землёй. Космос («всё воинство») предложил считать в случае ума все «бестелесные вещи», идеи, что возникают в уме человека, а в случае чувственного восприятия – весь вещественный мир, познаваемый чувствами. Филон приписал библейским словам древнегреческое, близкое к Платонову, представление о мире:

«Используя язык символов, он (Моисей) назвал ум небом, так как небо состоит из вещей, познаваемых только умом, а чувственное восприятие он назвал землёй, так как чувственное восприятие обладает структурой более земной и более телесной. «Космос» в случае ума означает все бестелесные вещи, вещи, познаваемые только умом; в случае чувственного восприятия он означает вещи, имеющие телесную форму, всё, что может быть постигнуто чувствами».

«Аллегорическая интерпретация Книги Бытия» I. I.

Далее Филон рассказывает о душе человека, широко пользуясь как греческими, так и иудейскими представлениями. Библия, по Филону, описывает создание вселенной не только буквально, но и аллегорически. Смысл библейского текста как минимум двоякий. Фантазия уводила Филона в совершенно немыслимые глубины. Он утверждал, что всю мудрость греков можно постичь из толкований Пятикнижия Моисея.

Филон размышлял над текстом Библии и сам удивлялся многозначности возможной интерпретации. Он испытывал экстаз от такого прочтения. В своей книге «О странствии Авраама» ( De migratione Abrahami , 35) Филон писал, что под влиянием божественной одержимости он уже не помнил ни где находился, ни тех, кто вокруг, ни того, что произносил, ни того, что писал. «Ибо когда я осознавал богатство истолкования, я наслаждался всепронизывающим светом, и оно имело такое же воздействие на мой разум, как могло бы иметь чёткое изображение на восприятие глазом».

Если Филон пытался согласовать текст Пятикнижия с положениями греческой философией, то спустя некоторое время христианские (как, между прочим, и еврейские) философы стали утверждать, что греки получили все свои знания от евреев.

Христиане считали изложение истории правдивым, когда оно укладывалось в их религиозные представления. Если возникали какие-то разногласия с датами или интерпретацией событий, то сомнения решались в пользу веры. Иначе, с точки зрения глубоко верующего человека, и не могло быть.

Христианский писатель начала III века Климент Александрийский в своём сочинении «Строматы» пишет:

«Платон философ, заимствуя свои законы из писаний Моисея …».

«Строматы» I, XXV.

Климент упрекает тех, кто не признает первенство Моисея:

«Те, кто ради возвеличивания эллинских законов утверждают о них то же, что и о пророчествах Моисея, и вместе с тем не желают признавать источник истины, который послужил первообразом для их собственных преданий, выказывают этим лишь свою неблагодарность».

«Строматы» I, XXVI.

Наконец, христианский историк Евсевий Кесарийский (Евсевий Памфил) объявляет, что древнейший из пророков Моисей предсказал приход Иисуса Христа.

«Так и великий Моисей, самый древний из всех пророков, описывая по внушению Духа Божьего, как была создана и устроена вселенная, учит, что Творец её и Создатель всего не кому иному, как Христу, именно Божественному перворождённому Слову Своему, поручил создание низших тварей и представляет беседу Их о создании человека: «Сказал Господь: сотворим человека по образу и подобию Нашему».

«Церковная история» I. 2. 4.

Одной из задач первых христианских историков было защитить новую религию от обвинений римлян, что христиане «изобрели» новую религию, которая к истинным богам не имеет никакого отношения. Защитить можно было, указав на древность христианских идей, а также на их присутствие в Ветхом Завете. Евсевий Кесарийский пишет:

«…будет показана древность и божественность христианства тем, кто полагает, что оно недавнего и заимствованного происхождения и думает, что оно появилось только вчера».

«Церковная история» I, 2.1.

Постепенно в христианстве сложилась формула: Моисей принес в мир Законы, а Христос – Милосердие. Христианские теологи в своих комментариях всегда подчёркивали связь между Ветхим и Новым заветом. В Христианстве Рождество Иисуса Христа рассматривается как бы временной точкой симметрии. До рождения Христа происходят события, указывающие на последующие события, которые произошли после прихода Иисуса Христа.