Уолтер Блок - Овцы в волчьих шкурах: в защиту порицаемых

Другим различием между убеждениями либертарианцев и иных членов общества является утверждение, обратное тому, что инициирование насилия – это зло. Либертарианцы утверждают, что в рамках политической теории все, что не связано с инициированием насилия, не является злом. Все, что не связано с инициированием насилия, не требует наказания и не должно ставиться вне закона. И это основа первой части моей аргументации. Так называемые злодеи не являются злодеями, если они не инициируют насилия по отношению к тем, кто не проявляет агрессии .

Как только становится ясно, что ни один из этой галереи людей, на первый взгляд являющихся преступниками, не виновен ни в каком насильственном преступлении, нетрудно понять и второе утверждение: практически все рассматриваемые нами люди приносят пользу остальному обществу. Эти люди не являются агрессорами. Они никому себя не навязывают. Если другие представители общества имеют с ними какие-то дела, это происходит добровольно. Люди участвуют в добровольных сделках, потому что ожидают извлечь из них какую-то пользу. Раз люди добровольно торгуют с нашими «злодеями», то они должны получить от них что-то, что им нужно. «Злодеи» должны приносить пользу.

Третья предпосылка неизбежно вытекает из второй. Добровольная торговля – единственный путь взаимодействия, открытый для тех, кто, подобно козлам отпущения, избегает насилия. Такая торговля всегда должна быть выгодной для всех сторон. А отсюда следует, что запрет добровольной торговли должен приносить вред всем сторонам.

Я делаю даже более сильное утверждение. Я буду доказывать, что запрет на деятельность рассматриваемых людей вредит не только потенциальным участникам торговли, но и может нанести серьезный ущерб третьим сторонам. Одним из вопиющих примеров является запрет на деятельность торговца героином. Это вредит не только продавцу и покупателю. С этим запретом связанны и высокий уровень преступности в нашем обществе, и полицейская коррупция, а во многих местах и полный распад закона и порядка.

Суть моей позиции, главная мысль, которую я хочу высказать в данном введении, заключается в следующем. Между инициированием агрессии и любыми другими действиями, которые с ней не связаны, сколь бы неприятными для нас они ни были, существует важнейшее различие. Права человека нарушает только акт агрессивного насилия. Неприменение агрессивного насилия должно считаться фундаментальным законом общества. Людей, которые рассматриваются в этой книге, оскорбляет пресса и не задумываясь осуждают практически все. Однако они не нарушают ничьих прав и поэтому не должны подвергаться юридическим санкциям. Я убежден, что они козлы отпущения, – они на виду, они открыты для атаки. И все же, если должна восторжествовать справедливость, то этих людей необходимо защитить.

Моя книга защищает рынок. В ней воздается особая похвала тем участникам системы свободного предпринимательства, которых ее критики порицают в наибольшей степени. Но если можно показать взаимную выгоду и продуктивность рыночной системы даже в столь крайних случаях, то это еще больше усилит аргументацию в защиту рынка в целом.

Однако важно предвосхитить одну возможную ошибку в интерпретации. В этой книге не утверждается , что рынок – это моральный экономический институт. Действительно, система прибылей и убытков в бизнесе принесла человечеству многообразие потребительских товаров и услуг, которые были неизвестными на протяжении всей истории человечества. Рынок является наилучшим средством удовлетворить вкусы, желания, предпочтения конечного потребителя.

Однако рынок производит и такие товары и услуги, как азартные игры, проституция, порнография, наркотики, алкоголь, сигареты, свингерские клубы, подстрекательство к самоубийству. Это набор товаров и услуг, которые, мягко говоря, весьма сомнительны с точки зрения морали, а во многих случаях – в высшей степени аморальны. Поэтому систему свободного предпринимательства нельзя считать моральной. В качестве способа удовлетворения потребителей она не более моральна, чем цели самих участников рынка. А поскольку эти цели различаются очень сильно (от абсолютно порочных и аморальных до полностью законных), то рынок необходимо рассматривать как внеморальный – ни моральный, ни аморальный.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Предисловие автора к португальскому изданию 1993 г.

Либертинами называют себя люди, не признающие моральных, сексуальных и религиозных и тому подобных ограничений, считающие их ненужными и нежелательными. Соответственно либертинизмом называют образ жизни либертинов, характеризующийся прежде всего сексуальной распущенностью. – Прим. ред .

Дальнейшие пояснения см. в: Rothbard, 1970, 1973, 1982; Hoppe, 1989, 1990, 1992; Nozick, 1974.

Этим примером, как и многим другим, я обязан Мюррею Ротбарду.

С точки зрения религии наше тело нам не «принадлежит». Мы распоряжаемся им, но в конечном счете все «принадлежим» Богу. Однако это касается только отношений между человеком и божеством. А если говорить об отношениях между людьми, то светское утверждение о том, что наше собственное тело принадлежит нам, имеет совершенно иной смысл. Речь о том, что у каждого из нас есть свободная воля; что ни один человек не может брать на себя ответственность за порабощение другого, даже «ради блага» последнего.

Проблема детей – пугающая и сложная для любой политической философии, не только для либертарианства. Но данный конкретный случай довольно очевиден. Любой взрослый гомосексуалист, пойманный в постели с несовершеннолетним мальчиком (который по определению не может дать согласие на такую связь), должен быть признан виновным в изнасиловании несовершеннолетнего; любой родитель, допускающий такие «отношения», должен быть признан виновным в жестоком обращении с детьми. Это применимо не только к гомосексуальной связи с детьми, но и к гетеросексуальному случаю. Может встать вопрос о том, является ли установление произвольной возрастной границы наилучшим способом отделить детей от взрослых, но при наличии такого закона изнасилование несовершеннолетних в любом случае должно быть незаконным. Это относится и к жестокому обращению с детьми, хотя здесь также присутствует проблема континуума.