Кэтрин Пикеринг Антонова - Господа Чихачёвы

Несмотря на то что кризис 1848 года так и не привел к большим потрясениям в России, оснований для беспокойства у русского царя было больше, чем у многих других правителей. Во-первых, Николай I обладал гораздо большей властью, нежели любой другой европейский монарх, и к тому же имел репутацию деспота. Во-вторых, Российская империя была последним государством в Европе, где использовался рабский труд. Хотя в Соединенных Штатах Америки в то время еще сохранялось рабовладение, англо-американский аболиционизм из маргинального движения начала 1830‐х годов превратился к 1860‐м годам в широко распространенное настроение (по крайней мере, за пределами Южных штатов) как раз накануне эмансипации – как в США, так и в России.

В то время, когда Николай I правил государством, опираясь в значительной степени на идеи крепостничества, мысль о том, что неограниченная монархия и подневольный труд не имеют нравственных оснований, распространялась в России и странах Запада. Тем не менее Николай в принципе не отрицал необходимости отмены крепостного права и других преобразований, но при этом до самой своей смерти не считал возможным начать реформу, решительно подавляя инакомыслие. В конце жизни Николая, когда Крымская война (1853–1856) продемонстрировала очевидное бессилие и отсталость императорской армии и флота, его правление воспринималось как обман, скрывающий слабость и некомпетентность под прикрытием шовинизма. Его наследник, Александр II, был вынужден негласно это признать и провести Великие реформы 1860‐х годов, принесшие с собой освобождение крепостных, реорганизацию судебной системы с введением судов присяжных и другие прогрессивные перемены.

Обладавший прекрасными связями друг Андрея Чихачёва Александр Меркулов, служивший в Инспекторском департаменте Военного министерства, накануне двадцать пятой годовщины правления Николая I писал, что «это для каждого Русского великий праздник ‹…› Сколькими событиями ознаменовано это царствование: сколько сделано преобразований, особенно по военной части – можно сказать камень на камне не остался; сколько замечательных сооружений: Исакиевский собор близок к окончанию; постоянный мост через Неву – чудо искусства – откроется 20 сего ноября; железная дорога [между Петербургом и Москвой] будет кончена к ноябрю 1851 года; сколько везде построено казенных зданий, то всего не перечтешь; история верно поставит это царствование наряду с царствованием Петра I и Екатерины II» [79] ГАИО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 99. Л. 230–231 об. . Мнение Меркулова прямо противоположно оценке правления Николая историками: отнюдь не сравнивая Николая с Петром и Екатериной, они отмечают неспособность проведения необходимых социальных и политических реформ, катастрофически низкий уровень экономических инвестиций, в особенности в строительство железных дорог, а также полный провал его дипломатической деятельности. Так по-разному воспринимают одни и те же события высокопоставленный, но особенно ничем не выдающийся консервативный чиновник и те представители российской культурной элиты, которые сформировали существующий до сих пор историографический дискурс.

Что же касается Чихачёвых, то они испытывали лишь непоколебимое восхищение самодержавием и всей императорской семьей и рассматривали события общественной жизни 1830‐х, 1840‐х и 1850‐х годов совершенно в ином свете, нежели интеллектуалы Петербурга или Москвы (или Парижа, или Лондона, или Варшавы). В их записях середины или конца 1820‐х годов нет ни одного упоминания восстания декабристов, но, учитывая почтительность, которую они проявляли при любых упоминаниях императорской семьи, известия о восстании должны были бы вызвать у них ужас и замешательство. Молодые аристократы, вовлеченные в восстание, были для такой скромной семьи, как Чихачёвы, фигурами весьма абстрактными. В сравнении с провинциальным образом жизни наших героев жизнь наследников самых богатых российских семейств представлялась космополитичной, что в глазах Андрея было равнозначно невоздержанности и разложению.

Во время первого Польского восстания Владимирскую губернию охватила эпидемия холеры. Андрей в это время исполнял обязанности смотрителя участка, на которую был назначен ковровским Комитетом для предохранения от болезни холеры, но в своем дневнике он подробно описывал события в Польше, опираясь на отчеты таких газет, как «Северная пчела», и журнала для отставных военных «Русский инвалид». Позднее, во время революций 1848 года, когда Алексей служил в армейской части, базировавшейся в Польше, семейство с волнением следило за заграничными вестями. Еще важнее, чем краткие замечания членов семьи о текущих событиях в дневниках и письмах, то, что они постоянно получали сведения о происходящем в Европе. Распространение периодической печати в провинции – одно из главных событий середины XIX века, изменившее жизнь таких людей, как Чихачёвы и их соседи [80] Smith-Peter S. The Russian Provincial Newspaper and Its Public, 1788–1864 // The Carl Beck Papers in Russian and East European Studies. Pittsburgh: University of Pittsburgh, 2008. № 1908; Смит-Питер С. Украинские журналы начала XIX века: от универсализма Просвещения до романтического регионализма // История и политика в современном мире / Ред. И. Г. Жиряков, А. А. Орлов. М., 2010. С. 447–461; Глаголева О. Е. Тульская книжная старина: очерки культурной жизни XVIII – первой половины XIX в. Тула, 1992. . Во времена, когда горстка таких русских интеллектуалов, как Александр Герцен, эмигрировала, возмущаясь невозможностью обнародовать свои идеи на родине, провинциальные читатели впервые получили доступ к новостям, художественной литературе, справочникам и модным тенденциям. То, что весь этот материал подвергался жесткой цензуре, вероятно, мало волновало людей, родители которых до той поры никогда не имели такого количества источников информации и чьи ценности и представления о мире по большей части и так были в согласии с николаевской теорией официальной народности.

Таким образом, Чихачёвы, их родные, знакомые и слуги были оторваны от центральных политических событий той эпохи, до сих пор составляющих основу российского историографического нарратива. Но в последние десятилетия специалисты стремятся осветить совершенно новые аспекты жизни российского общества, рассматривая новые или слабо изученные стороны. Детальное изучение дневников и переписки Чихачёвых предоставляют нам уникальную возможность заглянуть в мир провинциального поместного дворянства накануне отмены крепостного права.

В дворянской родословной книге Чихачёвы числятся среди тех нетитулованных благородных семейств, которые могут проследить свой род до XVI века [81] Долгоруков П. Российская родословная книга. СПб., 1854–1857. Ч. 1. С. 29. Работа Долгорукова основана на официальных документах, но далеко не полна. В ней упомянуты лишь немногие помещичьи семьи, с которыми Чихачёвы были связаны родственными отношениями. В «Родословном сборнике Российских дворянских фамилий» В. В. Руммеля и В. В. Голубцова (СПб., 1886) упомянуто больше среднепоместных дворянских семей, но все перечисленные там Чихачёвы происходили либо из псковско-воронежской, либо из ярославско-вологодской ветви рода. См. также: ГАИО. Ф. 107. Оп. 1. Д. 79, официальную копию герба Чихачёвых, полученную Андреем в 1841 году. В сопроводительном документе подтверждается социальное положение семьи и то, что род Чихачёвых восходит к XVI веку. . Изданный накануне революции «Энциклопедический словарь» Брокгауза и Ефрона сообщает, что предком Чихачёвых был некий Даниил Чихачёв (или Чихачов), живший в конце XV – начале XVI века; он владел землями в Псковской и Воронежской губерниях и упомянут в шестой части «Дворянской родословной книги», а значит, принадлежал к древнему и благородному московскому дворянству. Упомянутый Даниил Чихачёв положил начало трем ветвям семейства: одна осталась в Пскове и Воронеже, вторая в начале XVI века оказалась во Владимирской губернии, а третья в конце концов проявилась в Ярославской и Вологодской губерниях. Есть свидетельства о том, что один из потомков Даниила был воеводой при Иване Грозном (по-видимому, у Андрея не было предков более высокого звания) [82] Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Русский биографический словарь [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.rulex.ru/01240253.htm (дата обращения: 05.14.07). Петр Александрович и Платон Александрович Чихачёвы, происходившие из псковской ветви семьи, были прославленными путешественниками. .