Колин Гордон - Эпоха Аттилы. Римская империя и варвары в V веке

Теодорих поклялся, что желает этого, но его армия не потерпит такого из-за того, что испытала прежде столь много лишений и едва добилась их прекращения. Пока они не отдохнули, он не может вести их в такой дальний путь. Он сказал, что римляне должны позволить им перезимовать здесь, раз они не пойдут дальше городов, которые уже заняли, и не учинят дальнейших опустошений. Достигнув согласия по всем вопросам, помимо этого, когда придет весна, римляне пришлют человека, чтобы отвести их в Дарданию, а те охотно за ним последуют. Он сказал, что желает оставить обоз и людей, не связанных с военной службой, в любом городе по выбору императора, отдать мать и сестру в качестве залога своей верности и как можно скорее идти во Фракию с 6000 своих лучших солдат. Он обещал, что с ними, иллирийцами и другими войсками, которые пришлет император, он уничтожит всех готов во Фракии при условии, что, если он преуспеет, его сделают полководцем вместо Теодориха, сына Триария, и он будет принят в городе, чтобы жить по-римски. Если император прикажет, то он даже готов отправиться в Далмацию, чтобы восстановить на западном троне Непота.

Адамантий ответил, что у него нет власти заключить с ним какое-либо соглашение, пока он остается в этой стране, потому что император сначала должен дать согласие по этому вопросу. Поэтому он сказал, что вернется, а Теодорих должен подождать, пока не узнает решения императора. На этих условиях они разошлись.

Пока Адамантий был занят этими переговорами, римские войска собрались в Лихниде в соответствии с приказами полководца. Кто-то рассказал Сабиниану, что варвары медленно спускаются с Кандавии – смешная опасность – и те, кто с поклажей, и большинство телег, и те, кто в арьергарде, включая Теодимунда, брата Теодориха, и их мать, и что предоставляется хорошая возможность захватить большую их часть. Сам Сабиниан должен был отправиться с конницей, он послал значительный отряд пеших воинов в обход через горы, сообщив им, когда и где они должны появиться. Затем он отобедал и вечером выступил со своим войском в поход. На рассвете он напал на готов, которые уже были в дороге. При атаке Теодимунд и его мать быстро обратились в бегство, спустившись в долину и сразу разрушив мост, который они перешли. Он пересекал глубокий овраг посреди дороги, и его разрушение сделало преследование невозможным. Однако при этом они сделали невозможным спасение части собственных людей, так что, хотя тех и было мало, они в полном отчаянии вступили в бой с конницей. Когда, согласно плану, над их головами появилась пехота, они потерпели поражение. Часть погибла, напав на конницу, часть – атаковав пехоту. Сабиниан захватил 2000 их телег, свыше 5000 солдат и немалую добычу. Он сжег несколько телег в горах, поскольку было слишком трудно везти их по крутым склонам, и вернулся в Лихнид.

Он нашел Адамантия, вернувшегося после встречи с Теодорихом, ибо Теодорих еще ничего не знал о том, что сделал в горах Сабиниан. Сабиниан поместил благородных воинов под стражу, а остальных разделил между солдатами вместе с добычей. Он приказал городам подготовить множество повозок для своей армии, однако, захватив телеги готов , велел городам не беспокоиться об этом более, поскольку тех было достаточно. После этого Адамантий, как и обещал, написал императору о разговоре между ним и Теодорихом. Сабиниан и префект Иоанн также написали о том, что случилось, без меры хвастаясь и уверяя, что нет необходимости заключать договор с варваром, поскольку существует надежда выгнать его из страны силой или измотать, если он останется.

Император, получив эти известия и посчитав, что война лучше постыдного мира, отозвал посольство, приказав, чтобы с врагом не заключали никакого договора. Он сказал Сабиниану и Гентону – готу, женатому на римлянке из Эпира и имевшему там влияние, – направить усилия на войну, поскольку у него нет намерения заключать договор с врагом. Адамантий собрал своих солдат, превознес их твердый дух, приказал им, подобно отцам, продолжать сражаться храбро и прочел им приказ императора. Воодушевив их надеждами, что император никогда не оставит без награды их усердие, он добился множества восхвалений и с почетом отправился обратно. Он уехал, ничего больше не сделав.

М. Фр. 19. Сабиниан сдерживал Теодориха в Эпире до 481 года, однако Константинополь в те годы погрузился в новую гражданскую войну, когда в конце 479 года Маркиан поднял мятеж. После жестоких сражений внутри и вокруг Константинополя Маркиана взяли под стражу. Теодорих, сын Триария, узнав об этих событиях, посчитал, что это время подходит для нападения на город и самого императора. Он сразу поднял все свое варварское войско и пришел, притворившись, будто желает охранять императора и город, хотя было совершенно ясно, зачем он пришел на самом деле. Когда император услышал эти известия, то отправил к нему всадника с царским посланием, хваля его за его усердие, но приказывая ему удалиться – более не нуждаясь в нем, – пока он снова не вовлек город, только что успокоившийся после великого волнения, в дальнейшие подозрения и не превратил обычное беспокойство в восстание.

Гот отвечал, что сам повинуется императору, однако не может уже повернуть свое войско вспять – так много людей собралось, и немалая их часть была неуправляема. Он думал, что никто не станет противиться ему у стен – там не было возведено ни валов, ни башен – и что весь народ при его появлении станет на его сторону из-за ненависти к исаврам. Этого же боялся и Зенон, он послал Пелагия с большой суммой денег и множеством обещаний даров для самого Страбона и всего готского войска. Пелагий убедил их уйти, частично угрозами, частично посулами, а частично и немалыми суммами денег, прельстив их природный жадный нрав.

Он считал, что это отведет угрозу от города, ведь если бы готы вошли в него, то случилась бы междоусобная война и разрушительный пожар. Исавры, решившие не удаляться покорно, заранее приготовили длинные палки с привязанными на концах льном и серой. Если бы на них напали, они были готовы с их помощью предать огню весь город.

Страбон отошел от города. Однако император часто слал ему письма, требуя Прокопия, брата Маркиана , его слуг, и Бусальба и прося его доказать таким способом свое усердие и покорность. Гот отвечал, что он бы повиновался императору во всем, но для готов неправильнее, чем для других людей, просто передавать просителей и людей, ищущих безопасности, тем, кто желает захватить их. Поэтому он просит императора оставить их в покое, поскольку это люди, которые никоим образом не причинят тревог, кроме той, что останутся в живых. И потому они жили со Страбоном , обрабатывая небольшой участок земли.