Виктория Форестер - Девочка, которая упала с небес

Пайпер вскочила на ноги и вслед за Вороной Сдуба вышла из дома на веранду, кожей чувствуя, что Миллеры, забыв об ужине, сгрудились у окон, выходящих на крыльцо, чтобы проследить за ними.

Возбуждение, переполнявшее Ворону Сдуба, побуждало её ходить взад и вперёд.

– Лучше бы тебе сесть, – проинструктировала она, указав палкой на подвесные качели. Пайпер сделала как велено; впрочем, снедаемая любопытством, она примостилась на самом краешке.

Солнце садилось, на лужайке за спиной у Вороны Сдуба мелькали светлячки, создавая вокруг неё мерцающий ореол. В тот момент больше чем когда-либо она походила то ли на ведьму, то ли на мифическое существо.

– Я кое-что услышала, – сказала она, подкрепляя свои слова взмахами палки. – Неважно, как именно услышала, однако ж и камни могут разговаривать, если тебе повезёт отыскать тот, что нужно. Немало времени у меня на это ушло. – Она снова дёрнула палкой, словно отмахиваясь от решённой задачи. – И вот что они имели сказать. Оказывается, этим жучарам тысячи лет, и прежде они встречались так же часто, как слепни. Тихие и миролюбивые создания, строили гнёзда в лесах и никого не трогали. А затем однажды заявился этот мальчишка и обманул их.

– Мальчишка? – Пайпер подскочила на ноги. – Спорим, это был Макс. Он на такие штуки горазд.

Ворона Сдуба взмахом велела ей сесть, а затем продолжила:

– У жуков есть панцирь, и, доживая до определённого возраста, они должны его сбросить, как кожу, и превратиться во что-то ещё. Я не знаю во что. Макс запутал им мысли, и они позабыли, как сбросить свой панцирь. Они застряли внутри самих себя и не могли выбраться. Они делались больше, но панцирь не позволял им расти, и это сводило их с ума.

В глазах Вороны Сдуба всплыло такое выражение, будто и она сама сходила с ума или, по меньшей мере, ведала, что такое безумие.

– И вот тогда люди нашли способ погрузить жуков в спячку, чтобы их же самих уберечь.

– Я видела наскальный рисунок из пещеры, – сказала Пайпер. – Жуки начали бросаться на людей.

– Так и бывает, когда тебе неуютно в собственном теле – боль вырывается наружу, вовлекая всё вокруг. – Ворона Сдуба вдруг в изнеможении опустилась на перила. Голубой попугайчик, прыгавший у неё на плече, пока она объясняла всё это, теперь успокаивающе потёрся об её ухо.

– Как это похоже на Макса – заварить такую кашу. – Пайпер легко могла нарисовать всё это в уме. Макс вечно выискивал, как бы напакостить. – Он любит подстраивать гадости, потому что так он получает энергию, которая позволяет ему оставаться молодым.

– Хм, – Ворона отрывисто покачала головой. – Ужасное состояние. Ужасное. Эти жуки погибнут, если не смогут сбросить свой панцирь.

Пайпер вспомнила о том, как жуки выпускают залп, и задумалась, как это связано с линькой. Возможно, так они пытаются сбросить свой панцирь?

Ворона Сдуба поднялась на ноги и слегка встряхнулась.

– Что же, мне пора идти.

– Уже? – Пайпер пошла за ней. – Но погодите… я хочу помочь. Что я должна сделать?

– Не знаю. – Ворона Сдуба сползла со ступеней и поковыляла через двор. Пайпер не отставала ни на шаг.

– А ещё что-нибудь вы выяснили? Как можно помочь жукам перелинять?

– Не знаю.

– Но как так вышло, что я не могу летать? – Пайпер потянула Ворону Сдуба за пелерину. – А Конрад сказал, что мне, возможно, грозит опасность. Он сказал, во мне остался жучий яд и он может взорваться. Что же мне делать?

– Откуда мне знать?

– Но Милли Мэй говорит, что от меня никакого проку нет, что я полная бестолочь.

Ворона Сдуба разом остановилась.

– Ну и зачем тебе слушать, что вылетает изо рта у Милли Мэй?

Пайпер закусила губу.

– Но я же теперь нормальная, такая как они. Разве ей не виднее?

Ворона Сдуба фыркнула от смеха.

– Никакая ты не нормальная. Никогда не бывать тебе нормальной. Нет вообще никакой нормальности. Мы приходим в этот мир, и все мы разные, как снежинки, и ни один из нас не походит на того, кто приходил сюда раньше. Некоторые морочат себе голову, полагая, что все они на одну стать, но как бы не так. Тебе самой решать, кто ты и что делает тебя особенной, и никто тебе в этом не поможет, и уж точно не Милли Мэй Миллер.

Пайпер застыла на месте, позволяя словам Вороны Сдуба приникнуть в самую глубь сердца.

Ворона Сдуба похлопала Пайпер по руке.

– Единственно, где ты найдешь свои ответы, – это внутри себя. Никто не может решить, сколько от тебя проку, – только ты сама. Вот что я тебе скажу.

Дик Миллер, прижав лицо к стеклу, смотрел, как Ворона Сдуба растворилась в лесу, оставив Пайпер одиноко стоять посреди двора. Теперь, когда Пайпер была одна, гнев его вернулся с утроенной силой, и к моменту, когда девочка вернулась в дом, его било от ярости, как кипящий чайник.

Пайпер тихонько открыла входную дверь и шагнула через порог – и этого хватило, чтобы Дик Миллер взорвался.

– Я хочу, чтобы ты немедленно убралась из этого дома! – заорал он. – УБИРАЙСЯ!

Пайпер посмотрела на лобстероподобное лицо Дика Миллера и на его подрагивающий багровый палец, нацеленный вперёд.

– Тебе не место среди порядочных людей. ВОН! Убирайся вон! – Дик ещё раз потряс пальцем.

– Я хочу, чтобы все вы знали, – негромко проговорила Пайпер. – Я думала, что, может, я сумею стать такой, как вы. Может, у меня не особо получалось, но я старалась, как могла. – Пайпер поглядела на Рори Рэя и на Джимми Джо. – Мы соседи. Это просто дикость, что не можем узнать друг друга получше и думаем друг про друга все эти гадости, которые ничего общего не имеют с правдой.

– Я знаю, что правда, а что нет, – взревел Дик Миллер, тыкая пальцем в воздух в направлении Пайпер, словно мечом. – Меня не обдуришь!

Пайпер вздрогнула.

– Я просто говорю, что мы могли бы вести себя друг с другом подружелюбнее.

– Подружелюбнее? Нам не нужны друзья вроде тебя. Никакая нужда не заставит нас постучаться в твою дверь.

От каждого оскорбления, что Дик Миллер бросал в сторону Пайпер, девочка съёживалась и всё крепче обнимала свой живот.

Дик Миллер потянулся к ремню и расстегнул пряжку.

– Я сделаю то, что мне следовало сделать, когда ты только вошла в эту дверь. Я проучу тебя, девка!

Милли Мэй охнула, указывая на Пайпер:

– Батюшки-светы!

Живот Пайпер пульсировал красным светом.

Пайпер застонала, обнимая себя, и свет сделался ещё ярче.

– Папа, – тихо сказал Джимми Джо, голос его дрожал. – Ей нужно быть осторожной. Те другие сказали, что она может взорваться.

– Пфф. Разве я к тебе обращался, парень? – Дик Миллер повернулся к Джимми Джо. Джимми Джо приготовился к удару ремня, но прежде чем Дик Миллер успел замахнуться, между ними с горящими глазами встал Рори Рэй.

– Что такое? Ты хочешь что-то сказать, парень? – зарычал Дик Миллер на Рори Рэя. – Думаешь, тебе достанет мозгов открыть рот и сказать что-нибудь?