Холли Блэк - Жестокий принц

– А с чего бы ей смущаться, если она среди друзей? – Никасия щурится, как кошка, которая только что съела сметану и готова подремать на солнышке.

– Кого из нас ты больше всего хотела бы поцеловать? – спрашивает Флоссфлауэр, придвигаясь поближе. До сих пор мы едва перебросились парой слов, и теперь я рада, что она хочет подружиться.

– Я бы хотела поцеловать вас всех. – Они покатываются со смеху, а я смотрю на звезды и улыбаюсь.

– Ты носишь слишком много одежды, – замечает Никасия и, глядя на мои юбки, неодобрительно качает головой. – И они уже испачкались. Их нужно снять.

А ведь правда, как это я не замечала, что платье такое тяжелое. Представляю себя совершенно голой в лунном свете, с серебристой, как листья над нами, кожей.

Я поднимаюсь. Все вокруг как будто немного скособочилось. Начинаю стягивать одежды.

– Ты права. – Меня охватывает радость. Платье соскальзывает и разливается под ногами мелкой лужицей. Белье на мне обычное, из мира людей – черный бюстгальтер и трусики в зеленый горошек.

Все смотрят на меня как-то странно, словно никогда такого белья не видели. А еще все вокруг сияет и блестит, так что, если смотреть долго, начинает болеть голова.

Какое мягкое у меня тело, как покачиваются груди, вот если бы не мозоли на руках… Под ногами теплая земля, мягкая трава щекочет голые подошвы.

– Я – красивая, да? – Мне интересно знать мнение Никасии.

– Нет, – отрезает она, бросая взгляд на Валериана, и поднимает что-то с земли. – Ты совсем не такая, как мы. – Слышать такое неприятно, но я не удивлена. Рядом с ними любая покажется бледной тенью, смазанным отражением отражения.

Валериан показывает на висящие у меня на шее бусы: высушенные красные ягоды, нанизанные на длинную серебряную цепочку.

– Это тоже надо снять.

Я заговорщически ему киваю.

– Ты прав, они мне больше ни к чему.

Никасия улыбается и протягивает руку с какой-то золотистой штукой. Присмотревшись, вижу, что это грязные, растоптанные остатки яблока.

– Давай оближи мне ладони. Ты ведь не против, да? Только сделай это, стоя на коленях.

По кружку одноклассников ветерком проносятся хихиканья и ахи. Они хотят, чтобы я сделала это. А я хочу, чтобы они были довольны и счастливы. Так же довольны и счастливы, как я. И меня снова манит и влечет вкус яблока. Ползу к Никасии и тут…

– Нет, – передо мной встает Кардан, и его звенящий голос звучит немного неровно. Другие расступаются, дают ему пройти. Он сбрасывает мягкий кожаный сапог и выставляет вперед бледную ногу. – Джуд подползет сюда и поцелует мою ногу. Она сказала, что хочет поцеловать нас всех. Как-никак ее принц все же я.

Снова смеюсь. Даже не знаю, почему я раньше не смеялась так часто. Все такое чудесное, такое удивительное.

Смотрю на Кардана и вижу – с ним что-то не так. В его глазах пламя гнева, желания и, может быть, даже стыда. Мгновением позже он моргает, и на лицо возвращается обычное выражение холодной самоуверенности.

– Ну? Побыстрее, – торопит он. – Поцелуй ногу и скажи, какой я великий и как ты мной восхищаешься.

– Хватит, – резко вмешивается Локк и, взяв меня за руку, поднимает на ноги. – Я отведу ее домой.

– Неужели? – Кардан вскидывает брови. – Только сейчас собрался? Интересное выбрал время. Любишь пробовать, да перебрать не хочешь.

– Мне не нравится, когда ты такой, – понизив голос, говорит Локк.

Кардан вытаскивает из лацкана булавку, изящную, тонкой работы вещицу в форме желудя с дубовым листком. В голове мелькает шальная мысль, что он отдаст булавку Локку, чтобы тот не забирал меня отсюда. План Локка представляется мне совершенно невозможным.

Потом Кардан берет меня за руку, и тепло его пальцев растекается по моей коже. Он укалывает булавкой мой большой палец, я ойкаю и сую палец в рот, ощущая языком металлический привкус крови.

– Приятной прогулки.

Локк уводит меня с лужайки, прихватывая по пути чье-то одеяло, которое набрасывает мне на плечи. Фейри провожают нас взглядами. Мы выходим из рощи. Я спотыкаюсь, и Локк поддерживает меня. Некоторые из наставников отворачиваются, чтобы не встречаться со мной взглядом.

Посасываю уколотый палец и чувствую себя как-то странно. Голова все еще кружится, но уже не так, как раньше. Что-то не так, и секундой позже я понимаю, что именно. В человеческой крови есть соль.

Меня начинает тошнить. Оглядываюсь. Смотрю на Кардана, смеющегося вместе с Валерианом и Никасией. На его руке повисла Морагна. Одна из преподавательниц, жилистая эльфийка с восточного острова, пытается начать лекцию.

Ненавижу их всех. Ненавижу всей душой. Какое-то мгновение во мне живет только ненависть, только ярость, в пламени которой сгорают все прочие мысли. Трясущимися руками затягиваю вокруг себя одеяло и уступаю Локку, который ведет меня в лес.

– Я у тебя в долгу, – говорю ему, немного успокоившись. – За то, что увел оттуда.

Он окидывает меня оценивающим взглядом, и я снова ловлю себя на том, что восхищаюсь его красотой, мягкими, окаймляющими лицо локонами. Как же неловко быть с ним наедине, зная, что он видел меня в нижнем белье, ползающей по земле, но стыд отступает перед злостью.

Локк качает головой.

– Ты ничего не должна мне, Джуд. Особенно сегодня.

– Как ты можешь их терпеть? – Я поворачиваюсь к нему, хотя он единственный, кого не касается моя злость. – Они же отвратительны. Они… чудовища.

Он не отвечает. Мы идем дальше и выходим на усыпанную яблоками тропинку. Поддаю одно с такой силой, что оно врезается в вяз и отлетает в сторону.

– Быть с ними приятно. Можно брать все, что хочешь, позволять себе все, даже самое ужасное. С ними безопасно.

– Потому что тебя они не трогают?

Он снова не отвечает.

На границе владений Мадока я останавливаюсь.

– Дальше пойду одна. – Я пытаюсь улыбнуться, но удержать улыбку на лице не получается.

– Подожди. – Он делает шаг ко мне. – Хочу увидеть тебя еще.

Приятный был бы сюрприз, но раздражение все же сильнее. Я стою перед ним, завернувшись в чужое одеяло, под которым купленное в торговом центре белье. От меня несет землей, и я только что выставила себя полной дурой.

– Почему?

Он смотрит на меня так, словно видит нечто совершенно другое. Под его напряженным, проницательным взглядом я невольно выпрямляюсь.

– Потому что ты, как история, которая еще не случилась и частью которой я хочу быть. Потому что хочу видеть, что ты будешь делать.

Комплимент или нет – не знаю, но, пожалуй, я его приму.

Локк берет мою руку – ту самую, которую уколол булавкой Кардан, – и целует кончики пальцев.

– До завтра, – говорит он с поклоном.

И вот в таком виде – укрывшись чужим одеялом, в сапогах и дешевом нижнем белье из супермаркета – я в одиночку направляюсь домой.