Сара Маас - Башня рассвета

– Значит, ты исцеляешься здесь лишь затем, чтобы умереть в другом месте? – вырвалось у нее.

– Да.

Ответ был холодным, жестким. Под стать лицу Шаола. Внутри адарланца нарастала буря. Ириане не хотелось, чтобы эта буря уничтожила то, чего они достигли совместными усилиями.

А на их родном континенте неотвратимо разворачивалась война. Вне зависимости от устремлений Шаола, от его желания оказаться на поле боя, у них обоих не было времени. У адарланцев и ее соотечественников в Фенхару – тоже.

Ириана подошла к нему, просунула руку под мышку и сказала:

– Тогда вставай.

Шаол сознавал, в каком отвратительном настроении находится сейчас.

Чем больше он думал об этом, тем отчетливее понимал гнусную игру Аргуна и Хасары, которую они затеяли с ним. И он действительно играл по их правилам, особенно вчера. Обоим было плевать на любые шаги Аэлины. Похоже, и хагану тоже. Что бы она ни предприняла – здесь ей это поставят в вину. Поведи она себя как молоденькая, неопытная королева, ее сразу бы обвинили в слабости и назвали ненадежной союзницей. И способов переломить эту ситуацию Шаол не видел.

Его встреча с хаганом тоже прошла самым дурацким образом. Возможно, и Кашан тоже сделал его пешкой в каких-то своих играх. Если у хагана и было желание поговорить с ним и выслушать его мнение, самовольное появление в комнате собраний все испортило. Даже если Несарина вернется с отрядом сартаковских руккинов… Ее вчерашнее послание было тщательно продумано. Ни одного лишнего слова.

Руккины – искусные лучники. Мои навыки их тоже очень заинтересовали.

Хочу продолжить их обучение и поучиться самой. Здесь они летают свободно.

Вернусь через три недели.

Шаол терялся в догадках. Какой смысл вложила Несарина в предпоследнюю фразу? Скрытое оскорбление в его адрес? Или зашифрованное послание о том, что Сартак и руккины могут ослушаться приказа хагана, если тот запретит участвовать в войне на Эрилее? Готов ли Сартак пойти против отцовской воли ради помощи Северному континенту? Это попахивало государственной изменой. Хранить такое послание было опасно, и Шаол его сжег.

«Летают свободно». Чувство, неведомое ему. Шаол поймал себя на мысли, что никогда даже не пытался ощутить свободу. Эти три недели с Ирианой, их обед во дворике под звездами, разговор обо всем и ни о чем… Возможно, это было близко к свободе, но не меняло всего, что ожидало впереди.

У них по-прежнему не было союзников для войны. И чем дольше он оставался здесь, когда его друзья сражались и стягивали силы…

А он по-прежнему в Антике, во дворце хагана. В этом кресле. Без армии, без союзников.

– Вставай, – повторила Ириана.

Шаол медленно повернулся к ней. Ее рука была просунута ему под мышку. На пылающем лице – дерзкий вызов.

– Что…

Короткое слово было больше, нежели вопрос. Шаол смотрел на нее, не понимая такой поспешности.

– Я сказала – вставай. – Губы Ирианы были плотно сжаты. – Раз тебе не терпится погибнуть на войне, вставай!

А у нее тоже дрянное настроение. Прекрасно. Шаолу отчаянно хотелось устроить стычку. Учебные поединки с караульными – насмешка. Ему осточертело вести поединки, сидя в этом проклятом кресле. Но с Ирианой…

Все время, что они проводили вместе, Шаол не позволял себе притрагиваться к ней. Он держался на расстоянии, не считая моментов, когда Ириана случайно прикасалась к нему. Бывало, их лица оказывались совсем рядом, и он мог лишь смотреть на ее рот.

Но он видел, как напряглась вчера Ириана, когда Хасара язвительно заговорила о скором возвращении Несарины. Он заметил и ее безуспешно скрываемую досаду, и облегчение, вызванное задержкой капитана Фелак.

Он был редкостным придурком. Даже если бы он сумел убедить хагана и тот дал бы ему военное подкрепление, это все равно означало бы отъезд из Антики. С пустыми руками или с армией, но он отсюда уедет. Ириана тоже собиралась вернуться на родину. Весь вопрос в том, когда они свидятся и свидятся ли вообще?

Их встреча вне Антики представлялась ему маловероятной.

А задание, единственное задание друзей, личное поручение Дорина, он провалил.

Все, что он вынес за эти недели, все, о чем узнал, – этого было недостаточно.

– Каким образом? – спросил Шаол, выразительно глядя на свои ноги.

Конечно, успехи достигнуты, и немалые. О таком он и не мечтал. И все же…

Рука Ирианы до боли впилась ему в кожу.

– Ты сам говорил, что не можешь торчать здесь два года. Я в достаточной мере исцелила тебе позвоночник. Теперь ничто тебе не мешает встать на ноги. Поэтому поднимайся.

Ириана бесцеремонно потянула его за плечо.

Шаол смотрел на нее из-под ресниц. Он едва сдерживался, чтобы не дать волю накопившейся злости.

– Отпусти, – буркнул Шаол.

– А то что? – с вызовом спросила Ириана.

Она была сердита не меньше, чем он.

– Откуда мне знать, какими небылицами шпионы потчуют семью хагана?

Похоже, он старался побольнее ее задеть.

– Я не боюсь их доносов, – сухо сказала Ириана.

– Так ли уж не боишься? По-моему, тебе нравятся привилегии, которыми ты здесь пользуешься. Щелкнула пальцами – и Кашан примчался. Но когда-нибудь он устанет бегать на твой зов.

– Ты несешь чушь и сам это знаешь. – Ириана потянула его за руку. – Вставай!

Шаол и не подумал послушаться.

– Значит, принц тебя не устраивает, а сын правителя захолустного городишки, от которого отказался отец, – в самый раз?

Эту мысль Шаол никогда не отваживался произнести вслух. Даже наедине с собой.

– Думаешь, я не знаю, из-за чего ты сегодня не в себе? Злишься, что Аргун и Хасара тебя обскакали, а хаган упорно не желает говорить с тобой. Однако это не дает тебе права втягивать меня в перепалки.

Ириана скривила губы:

– Ты же хочешь поскорее попасть на войну. Давай, поднимайся.

Шаол рывком высвободил плечо:

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Я не собираюсь отвечать на подобные вопросы.

Ириана вновь просунула руку ему под мышку и закряхтела от натуги. Шаол был вдвое тяжелее ее.

Шаол скрежетнул зубами. Не желая, чтобы Ириана надорвалась, он вытолкнул ее руку и опустил ступни на пол. Потом, упираясь в подлокотники кресла, приподнялся, насколько мог:

– И что дальше?

Ниже колен ноги вполне ему подчинялись. В бедрах он всю неделю ощущал покалывание, и тем не менее…

– Ты ведь не разучился стоять?

Вместо ответа Шаол задал свой вопрос:

– Почему ты буквально воспрянула, когда вчера я сообщил о задержке Несарины еще на несколько недель?

Веснушчатые щеки Ирианы густо покраснели, но она не оставила попыток поднять Шаола на ноги:

– Да, я обрадовалась, поскольку не хотела, чтобы ты отвлекался. Сейчас каждый день важен.