Сара Маас - Башня рассвета

Шаол не улыбался девчонкам в окнах. К нему вернулась прежняя угрюмость.

– Все прошло лучше, чем я ожидала, – сказала Ириана. – Они наверняка будут просить, чтобы через неделю ты приехал снова. Конечно, если захочешь.

Шаол молчал.

– Если ты не устал, я готова снова заняться твоей спиной. Можно найти помещение здесь. Или предпочтешь вернуться во дворец?

Недавний блеск исчез из глаз Шаола.

– Во дворец, – отрезал он.

От его ледяного тона у Ирианы все сжалось внутри.

– Хорошо, – только и произнесла она, а потом пошла искать караульных и лошадей.

Обратно ехали молча. Молчание было напряженным, тягостным.

Ириана ворошила в памяти недавний урок. Может, она что-то сказала не так или, наоборот, чего-то не сказала? Или ловкость и проворство караульных еще раз напомнили Шаолу о его увечье? Возможно, от одного вида караульных его настроение стремительно поползло вниз.

Ириана продолжала раздумывать о причинах и потом, глядя, как Шен вместе с другим караульным пересаживают Шаола в кресло. Шаол натянуто улыбнулся им, но ничего не сказал.

Утренняя прохлада во дворе сменилась удушающей жарой.

– Покатишь кресло или мне самому? – довольно грубо спросил Шаол, обернувшись к Ириане.

Она растерянно заморгала, но растерянность тут же сменилась язвительностью. Ириана умела выпускать иголки.

– До сих пор ты неплохо справлялся.

– Напрасно ты не позвала сюда кого-нибудь из своих учениц. Или сразу штук пять. Не знаю, сколько их, по-твоему, нужно, чтобы возиться с адарланским гостем.

Ириане показалось, что ей влепили пощечину. Но она тут же совладала с собой и, стремительно развернувшись, направилась в покои Шаола. Ее не волновало, едет ли он следом и успевает ли за ней.

Колонны, коридоры и внутренние сады дворца стремительно проносились мимо. Ириане хотелось поскорее добраться до знакомой гостиной. Кажется, ее окликнули. Она пошла дальше. Ее снова окликнули. Узнав голос, она остановилась и внутренне сжалась.

Через мгновение к ней подбежал Кашан. Он был в доспехах. Вспотевшее лицо говорило о том, что принц упражнялся с караульными.

– А я тебя искал, – сказал он, и его карие глаза тут же скользнули по ее груди.

Нет. По пятну на платье.

– Отдай дворцовым прачкам, пусть выстирают, – сказал Кашан. – У Хасары найдется во что тебя временно переодеть.

Ириана совсем забыла про свое грязное мятое платье. Вплоть до этой минуты оно ей ничуть не мешало, и она не чувствовала себя замарашкой со скотного двора.

– Спасибо за предложение, но я вполне дотерплю до возвращения в Торру.

Она хотела двинуться дальше. Кашан загородил ей путь:

– Я слышал о трагедии в библиотеке. Я распорядился отныне выделять дополнительную охрану. Караул будет заступать на вахту сразу после захода солнца и оставаться до рассвета. Никто не проскользнет незамеченным.

Это было щедрой помощью с его стороны. Кашан всегда был с нею щедр.

– Спасибо, – сказала Ириана.

Кашан даже не улыбнулся. Ириана догадывалась, какие слова сейчас услышит, но принц был немногословен.

– Прошу тебя, будь осторожней. Я помню… ты высказалась достаточно ясно, однако…

– Кашан!

– Это не отменяет того, что мы с тобой друзья. Или были друзьями.

Ириана нехотя встретилась с ним взглядом. Заставила себя произнести:

– Господин Шаол упоминал твои… мысли насчет Тумелуны.

Кашан посмотрел на белые лоскуты, свешивающиеся из ближайшего окна. Ириана собралась (пусть и запоздало) выразить ему соболезнования по случаю смерти сестры, однако принц ее опередил:

– В таком случае ты понимаешь, насколько реальна эта угроза.

– Да. И буду осторожна.

– Вот и прекрасно.

Лицо Кашана расплылось в улыбке. На мгновение Ириане стало досадно, что она не испытывает к нему никаких чувств, кроме дружеских. Но иных чувств и не было – во всяком случае, с ее стороны.

– Как продвигается исцеление господина Эстфола? Есть успехи?

– Скромные, – уклончиво ответила Ириана.

Повернуться и уйти… Она сознавала опрометчивость такого поведения. Кашан все-таки принц, хотя и бывший друг. Но чем дальше затягивался их разговор, тем…

– Я хотела бы задержаться и поговорить.

Это была полуправда.

– Так задержись.

Улыбка Кашана стала еще шире. Да, в обаянии Кашану не откажешь. Если бы он происходил из другой семьи, если бы у него был иной титул…

Ириана покачала головой:

– Мне нужно снова заниматься позвоночником господина Эстфола.

– Слышал, вы с ним утром ездили в Торру. Верхом. Разве он не вернулся вместе с тобой?

Ириана постаралась прогнать с лица умоляющее выражение. Наспех сделав реверанс, она сказала:

– Мне пора. Еще раз спасибо за заботу и за караульных, принц.

Титул повис над ними, словно раскачивающийся колокол.

Ириана пошла дальше. Взгляд Кашана сопровождал ее, пока она не завернула за угол. Там она привалилась к стене, закрыла глаза и глубоко выдохнула. Дура. Сколько женщин назвали бы ее дурой, однако…

– Мне его почти жаль.

Ириана открыла глаза. Шаол только что вывернул из-за угла. Он тяжело дышал. Глаза его светились, как два уголька.

– Еще бы ему не сострадать, – продолжал Шаол. – Я находился далеко и не слышал вашего разговора. Зато я видел, с каким лицом он уходил.

– Ты сам не знаешь, о чем говоришь, – сердито ответила Ириана и пошла к его покоям, но уже медленнее.

– Не надо примеряться к моей скорости. Ты же почти летела. Со стороны это производит впечатление.

– Что из моих сегодняшних действий тебя так обидело? – Не выдержав, она задала вопрос в лоб.

В лице Шаола ничего не изменилось. Сильные руки продолжали вращать колеса кресла.

– Я задала вопрос. Не хочешь отвечать?

– Зачем ты отталкиваешь принца? Ведь когда-то вы были близки.

Дворцовый коридор был неподходящим местом для подобных разговоров. Да и время Шаол выбрал тоже неподходящее.

– Тебя это не касается.

– Сделай одолжение.

– Нет, – отрезала Ириана.

Она пошла быстрее. Шаол легко поспевал за нею. Так они добрались до двери его покоев.

Каджа стояла на пороге. Ириана с ходу дала ей нелепое поручение:

– Мне нужен сушеный чабрец, лимон и чеснок.

Все это сгодилось бы в качестве приправы для только что выловленной и зажаренной форели. Ириана вспомнила, как мать когда-то готовила эту рыбу.

Поклонившись, служанка исчезла. Ириана распахнула дверь пошире, пропуская Шаола.

– Да будет тебе известно, – прошипела она, шумно захлопывая дверь, – что твое отвратительное, упрямое поведение ничего не исправляет. Только портит, и еще как.

Кресло застыло посреди внутреннего коридорчика. Ириана поежилась. Так ведь можно и всю кожу на ладонях содрать. Шаол приготовился что-то сказать, но не успел. Дверь второй спальни открылась, и оттуда вышла Несарина, сверкая мокрыми волосами.