Скотт Линч - Республика воров

– Есть с чего.

Сабета сухо, презрительно хмыкнула.

– Но я же всего этого не знал, когда тебя впервые увидел! – воскликнул Локк. – И волосы твои на всю жизнь запомнил. И знаешь, если честно, я не только о волосах думаю… ну если тебя это так огорчает…

– Мои волосы меня нисколечко не огорчают. В отличие от мерзавцев, которые меня из-за цвета волос готовы в кандалы заковать. Как только я на Сумеречный холм попала, так каждый день и мазалась всякой алхимической дрянью, лишь бы никто не приметил, что я рыжая. Все хотела поскорее вырасти, лишь бы об этом больше не думать…

– А как ты до Сумеречного холма жила?

– А это не важно. Сначала было кому меня оберегать, а потом я стала сиротой, вот и все.

– Как скажешь… – Локк осторожно присел под стену рядом с Сабетой.

В синюшном вечернем небе загорались первые звезды, на балкон долетали знакомые шепотки сумерек: жужжание мошкары, перестук тележных колес, взрывы смеха и веселые голоса посетителей таверны.

– Извини, Локк. Зря я на тебя осерчала. И обидела тоже напрасно.

– Вовсе нет… – Он робко коснулся ее руки и втайне обрадовался – Сабета не поморщилась и не отшатнулась. – Хорошо, что ты мне обо всем рассказала. Потому что все твои беды и заботы должны быть нашими, общими бедами и заботами. А то ты вообще никогда и ничего не объясняешь. Знаешь, как это тяжело?

– Я? Не объясняю? Ничего подобного! Все ты выдумываешь…

– Это не выдумки, а правда. В проклятых Древних легче разобраться, чем тебя понять. А сейчас, когда кое-что прояснилось, даже страшно становится.

– По-твоему, это похвала?

– Ага. Нам обоим, – вздохнул Локк, впервые осознавая, чем вызваны частые перемены в настроении Сабеты, ее упрямство и настойчивость, стремление к самостоятельности и независимости, ее желание продумывать и просчитывать все наперед. – Мне плевать, какого цвета твои волосы, лишь бы ты была рядом.

– А ты простишь мое… безрассудство?

– Ну ты же мое прощаешь!

– Похоже, нам грозит опасность достичь взаимопонимания. – Сабета улыбнулась, и у Локка лихорадочно забилось сердце.

Они поглядели друг на друга, словно соревнуясь, кто первым, незаметно для соперника, подставит губы для…

С лестницы донесся громкий топот. Локк с Сабетой смущенно отпрянули друг от друга. Дверь на балкон распахнулась, на пороге возник раскрасневшийся, взъерошенный Алондо Раци, нетвердо стоявший на ногах.

– Алондо, а ты готов к встрече с богами? – умильно осведомилась Сабета.

– Ох, прошу прощения, – заплетающимся языком пробормотал он. – Я Жованно ищу. Там с братьями Асино беда…

– Они что, драку затеяли? – спросил Локк, с неимоверной ясностью представив себе барона Булидаци и неминуемое столкновение острого клинка и бренной плоти, вызванное оскорбительной выходкой одного или обоих близнецов.

– Нет-нет, хвала богам! Они с Сильваном поспорили… ну, что Пепельник до дна выхлебают. Мы их отговаривали, мол, это никому не под силу, а они уперлись и ни в какую… Ну, вот и… Ха!

Локк, на миг забыв, что Алондо лет на пять старше, ухватил его за ворот взмокшей от пота рубахи и прорычал:

– Раци, какой еще на хрен Пепельник?

– Ох, долго объяснять! Да вы спускайтесь, сами все увидите.

Локк и Сабета бросились по лестнице на первый этаж таверны, где предавались необузданному разгулу актеры труппы Монкрейна и подвыпившие посетители. На полу, посреди маслянистой багряно-черной лужи в одинаковых позах растянулись недвижные Кало и Галдо. В таверне отчаянно воняло мокрой псиной и пыточным застенком, что нисколько не мешало веселью присутствующих – всех, кроме госпожи Глориано.

– Я же просила во двор его вынести! Охламоны! Бледнозадые теринские межеумки! – Заметив в дверях Локка и Сабету, госпожа Глориано вперила в них гневный взор. – Эти болваны додумались Пепельник прямо здесь выхлебать!

– Кто-нибудь может объяснить, что происходит?! – сказал Локк, присев на корточки рядом с Кало.

Судя по всему, близнецы напились вдрызг и, не выдержав жестокого натиска двух могучих противников – тошноты и силы тяготения, – сдались на милость победителей.

– Пепельник – это вон та вонючая плевательница, – пояснил Джасмер, осоловело привалившись к мертвецки пьяному Сильвану.

Локк перевел взгляд на валявшийся на полу просмоленный бочонок фута два высотой, из которого лениво выползала мерзкая густая жижа, похожая на золу залитого дождем костра.

– У нас традиция такая, – ухмыльнулся Джасмер.

– Вот и ступали бы с ней во двор! – завопила госпожа Глориано.

– Да, там привольнее, – согласно кивнул Джасмер. – Так вот, Лукацо, в Пепельник, как следует из его названия, собирают табачный пепел и плевки – ну, когда на полу места не остается. А как храбрые юные пьянчужки начинают своей выносливостью бахвалиться, вот как ваши приятели, мы им устраиваем проверку на прочность: наполняем Пепельник до краев черным можжевеловым вином, которое госпожа Глориано в преисподней по дешевке покупает, размешиваем хорошенько и предлагаем осушить до дна.

– Дурацкое развлечение, – вздохнула Сабета, озабоченно вглядываясь в Галдо.

– Верно подмечено, – рассмеялся Джасмер. – На моей памяти еще никто Пепельник не осушил без того, чтобы все тут же не выблевать. Вот и сейчас Пепельник вышел победителем!

– Джасмер, – понизив голос, сказала Сабета, – вы не забыли, что нам надо репетировать? А вы все перепились до беспамятства. Может, хватит уже дурака валять?

Сильван, до тех пор не подававший признаков жизни, трубно всхрапнул.

– Настоящие актеры любой спектакль даже в хмельном угаре отыграют, голубушка, – заявил Джасмер. – Разве ж это пьянка? По нашим меркам, мы еще не разгулялись. Кто ж виноват, что ваши приятели пить не умеют?

– Прошу прощения, – пробормотал Алондо, обмякнув на стуле, – но хорошо бы здесь прибраться, а братьев Асино на свежий воздух выволочь… Только нам это сейчас не под силу, а Жованно куда-то запропал… и Дженора тоже. Ой, а еще к нам барон Булидаци заходил, видели?

– Видели, видели, – отмахнулась Сабета. – Госпожа Глориано, где тут у вас ведра? Лукацо, надо этих придурков отсюда поскорее вытащить, а то прилипнут к полу, не отдерешь потом.

– Я хотел тебя еще раз поблагодарить за чудесное спасение, – прошептал Локк, – но теперь понимаю, что лучше оставить это на потом. Кто знает, чем сегодняшний день завершится…

– Разумное решение. – Сабета коснулась его руки и одарила тенью улыбки, как глотком воды в пустыне. – Ну, ты за ноги берешься или за руки? Первый пошел…

– И куда это Жованно подевался? – пробормотал Локк.

Локк, сжимая в руках бурдюк вина, направился к лестнице. Жан проводил приятеля взглядом, в котором облегчение смешалось с досадой, и тяжело вздохнул: либо Локк с Сабетой разберутся в своих чувствах, либо друг друга с балкона скинут. Как бы то ни было, на некоторое время покой Жану будет обеспечен.