Скотт Линч - Республика воров

Он закрыл глаза, запрокинул голову и уперся затылком в стену – пусть подержит. Какое невероятное блаженство: сидеть в одиночестве и не притворяться, что синяки его ничуть не беспокоят!

Немного погодя он открыл глаза и увидел в двух шагах от себя улыбающуюся Дженору.

– О, а я тут несколько помятого юношу обнаружила! Давай-ка я тебя в спальню отведу.

– А… как… уже в спальню?

– Поверь мне, – с чувством произнесла Дженора, – пока вся труппа в лежку не перепилась, засыпать в их присутствии опасно – никогда не знаешь, где и в каком виде проснешься.

Она приподняла его со стула, и щеки Жана обожгло странным жаром, словно от чрезмерной выпивки. Дженора как ни в чем не бывало обняла его и быстро вывела из таверны.

– Ну, рассказывай, какие еще тайны ты от меня скрываешь? – Дженора легонько прикрыла дверь в спальню, отведенную Жану и Локку, и, встав за спиной Жана, положила руки ему на плечи.

– Тайны?

– Ну конечно… – Ее пальцы умело разминали онемевшие узлы мышц между Жановых лопаток. – Ты грамоте обучен и счету, но переписчики такими мускулами похвастаться не могут. Знаешь не только теринский, но и вадранский. Умеешь шить. Взрослого мужчину в честном поединке едва не сборол… и не кого-нибудь, а самого Берта, завзятого кулачника.

– Я… я получил весьма странное образование, – сказал Жан, чувствуя, как напряжение отпускает, а от прикосновений Дженоры по всему телу разливается истома.

– Вы, каморрцы, все странные. И образование у вас странное.

– Ничего плохого в этом нет. Мы просто…

– Вы просто прибедняетесь? Кажется, так говорят, когда богатые бездельники, переодевшись в одежду похуже, прикидываются простолюдинами…

– Дженора! – Жан обернулся и схватил ее за руки; рассудок встревоженно подсказывал, что если она за ними следила, то отрицать все бесполезно. – Ох, что хочешь, то и думай, но… для всех будет лучше, если просто принять нас такими, как есть.

– А что, любопытство чревато осложнениями?

– Скажем так: отсутствие любопытства не чревато осложнениями.

– Успокойся, Жованно, я просто решила поделиться с тобой некоторыми догадками. Вот, к примеру, твой кузен Лукацо – он приходит в недоумение всякий раз, как осознает, что он не средоточие мироздания. А Верена – не простая судомойка: говорит как по писаному, держится уверенно, с достоинством. Опять же, грамоте обучена и наукам всяким. А у тебя на ладонях – мозоли фехтовальщика. – Она нежно погладила его ладони, и Жан внезапно ощутил жар в самых неожиданных местах. – Вас всех, таких странных, не случайно боги вместе свели. Потому я и думаю, что тебе наверняка есть что рассказать.

– Да нечего мне рассказывать! Я не могу… чужие тайны выдать. Дженора, умоляю…

– Ладно, – вздохнула она. – Так даже интереснее. А теперь давай-ка посмотрим, что тебя беспокоит.

– Меня ничего не… а-а-а-х-х…

Ее руки, скользнув ему под рубаху, ласково погладили спину, сильные пальцы ловко размяли ноющие мышцы, будто расставляя их по местам. Это движение самым естественным образом приблизило Жана к Дженоре; он чувствовал тепло ее груди, а полураскрытые улыбчивые губы Дженоры оказались прямо перед его носом.

Она насмешливо дохнула на Жановы очки; стекла запотели.

– Ты не боишься женщин, которые не только выше, но и старше тебя?

– Ну… я, вообще-то, не знаю, чего надо бояться.

– Ах, так ты еще… мм… неопробованный?

– Дженора, я… понимаешь, я не из тех, кто… ну, ты сама знаешь…

– А знаешь, чего я не люблю, Жованно? – Она провела пальцами по тонкой полоске волос на его животе. – Глупцов, слабаков и невежд, тех, кто не отличает рукопись от растопки.

Их губы встретились. Дженора медленно подвела ладонь Жана к своей груди, накрыла пальцами и сжала. Сознание Жана полностью сосредоточилось на неимоверном жаре, который неожиданно обволок их тела.

– А если Лукацо… – шепотом начал он.

– Не волнуйся, твои друзья на балконе надолго засели, – ответила она.

В ходе непродолжительной борьбы и посредством невероятной ловкости рук им удалось избавиться от одежды и повалиться на кровать. Жан, окутанный дразнящей пеленой жаркого аромата Дженоры и дымным облаком ее волос, уже не разбирал, где чья кожа, – тела, бледное и темное, сплелись воедино. Главная роль в пленительном действе принадлежала Дженоре, которая, уложив Жана на спину, склонилась над ним, то замедляя, то ускоряя темп соития. Вскоре, не в силах больше сдерживаться, он содрогнулся и восторженно застонал. Так в жизни Жана Таннена стало одной тайной меньше.

Обессиленный и приятно изумленный, он притянул Дженору к себе и замер. Лихорадочное биение сердца постепенно стихло, будто лошадь, перешедшая с галопа на рысь, ноющая боль в намятых Бертраном боках исчезла.

Дженора нашла на полу свой камзол, вытащила из кармана изящную курительную трубку и набила ее пряно пахнущим табаком. Набросив какой-то лоскут на тусклый алхимический светильник, Дженора раскурила трубку и, передав ее Жану, негромко произнесла:

– Хм, я и правда у тебя первая…

– А что, так заметно? А если бы я ничего не сказал?

– Воодушевление похвально, но это только первый шаг. Настоящее мастерство приходит со временем.

– Надеюсь, я тебя не разочаровал.

– Жованно, я всем довольна. Неискушенного любовника можно всему научить. За пару ночей все и освоишь.

– А вот братья Асино… они меня с собой все время приглашали… ну, за деньги постельными утехами наслаждаться.

– Ничего постыдного в этом нет. И в том, что ты не согласился, – тоже. Но близнецы ваши – пара кобелей, это тебе любая женщина скажет. Нет, бывает, конечно, когда хочется вот с такими перепихнуться, но добра от этого не жди – в грязи вываляет и в углу насрет, как кобелю и положено.

– Ну они иногда послушные – раз в месяц, в первое полнолуние. Будто волколаки наоборот.

– Как по мне, так, кроме мужского достоинства, еще и мозги надобны. Мне с межеумками ложе делить неинтересно.

– Рад слышать… Ох, Дженора… под тобой вся простыня мокрая…

– Мой прилежный ученик, позволь познакомить тебя с осязаемыми последствиями совокупления…

– Так неприятно же…

– Ну, не самое соблазнительное ощущение, но… Эй, погоди, ты чего?

Жан, притворно рассвирепев, переволок хихикающую и отбивающуюся Дженору на сухие простыни, а сам занял ее место.

– Какой учтивый воздыхатель мне попался, – вздохнула Дженора. – Еще покурим?

– Обязательно.

Едва они раскурили вторую трубку, как дверь спальни распахнулась.

– Жованно! – крикнул Локк с порога. – Братья Асино там такое устроили… о всевышние боги, ты… – Он ошеломленно вытаращил глаза, потом стремительно повернулся спиной. – Извини, ох, прости, пожалуйста… Я не…