Урсула Ле Гуин - Легенды Западного побережья (сборник)

– А что, ты и впрямь стала бы учить ганда Иораттха читать, Мемер? Если б он, конечно, согласился?

– Я стала бы учить любого, кто этого захочет, – ответила я. – Как ты меня учил.

Потом разговор пошел о другом, и, когда было условлено, что визит генерал-губернатора и его супруги в Галваманд состоится через четыре дня, Пер откланялся и ушел. Оррек уже зевал во весь рот, и вскоре они с Грай отправились спать. Я встала и посмотрела, есть ли у Лорда-Хранителя все необходимое, прежде чем тоже уйти.

– Задержись еще на минутку, Мемер, – вдруг попросил он.

И я охотно подчинилась. После того как я вернулась в тайную комнату, как бы возобновив связь с собственным прошлым, я почувствовала, что у нас с ним все опять стало как прежде. И наши отношения, которые, как мне казалось, несколько охладели, вновь стали такими же теплыми и прочными, какими были всегда. Разумеется, теперь у Лорда-Хранителя возникли новые отношения и связи со многими другими людьми, да и у меня появились новые знакомства и привязанности; мы уже не так отчаянно нуждались друг в друге, не искали друг в друге поддержки и утешения, но разве это было так важно? Как прежде, существуя в нищете и забвении, так и теперь, постоянно находясь среди людей в кипящем жизнью деловом мире, мы с ним были крепко-накрепко связаны. Нас связывали и тени наших предков, и то тайное могущество, которым мы оба обладали, и те знания, которые он дал мне, и нежная любовь друг к другу, и взаимное уважение.

– Неужели ты ни разу с тех пор не была в нашей комнате? – спросил меня Лорд-Хранитель.

– Была. Сегодня. Впервые.

– Это хорошо. А я почти каждую ночь думал, что вот сейчас пойду туда и немного почитаю, и не мог себя заставить. Ах, насколько же это было легче «в добрые старые времена», как говорит Иста! Тогда я мог хоть целый день вести беседы о ценах на зерно, а потом полночи читать Регали.

– Я отдала «Ростан» Орреку, – сказала я.

Он непонимающе посмотрел на меня, и я пояснила:

– Я вынесла «Ростан» из тайной комнаты. Мне показалось, что уже пора.

– Пора, – эхом откликнулся он. И отвернулся, о чем-то задумавшись. Потом кивнул и снова повторил: – Да, пора.

– А это действительно правда или мне только кажется, что лишь мы двое можем войти в тайную комнату?

– Да, только мы, – ответил он, думая о чем-то другом.

– Тогда, наверное, нужно было бы вынести оттуда некоторые книги? Самые обычные. Ведь мы для того и хранили их, чтобы потом ими могли пользоваться и другие люди, верно?

– Да, уже пора, – сказал он. – Да. Я думаю, ты совершенно права, Мемер. Хотя… – И он снова задумался. – Идем. Давай сходим туда. – Он рывком поднялся с кресла. Я схватила маленький светильник и следом за ним пошла по разрушенным коридорам в дальнюю часть дома, к той стене, которая только казалась стеной, глухой стеной дома, в которой нет и никогда не было никаких дверей. Лорд-Хранитель написал в воздухе те буквы, которые на языке наших далеких предков, пришедших сюда из Страны Восхода, складываются в слово «откройся», дверь открылась, и мы вошли. Потом я обернулась и, начертав в воздухе другое слово, закрыла дверь, и она стала стеной.

Я подошла к столу и зажгла большую лампу, стоявшую на нем. Комнату сразу окутал ее мягкий желтоватый свет, и она будто расцвела под этим светом, и надписи на корешках книг стали поблескивать золотыми искрами.

Лорд-Хранитель коснулся края алтаря, благословляя богов, выпрямился и огляделся. Потом сел за стол и, машинально потирая больное негнущееся колено, спросил:

– Что ты читала в последнее время?

Я принесла «Элегии» и положила перед ним на стол.

– И далеко ты продвинулась?

– До «Укротителя лошадей».

Он открыл книгу и отыскал это стихотворение.

– Можешь прочесть его наизусть?

Я продекламировала десять строк на аританском.

– И как тебе?

Я изложила ему свое понимание этого стихотворения – почти в тех же словах, что и Грай, – и он, пряча улыбку, сказал:

– Что ж, весьма разумно.

Я села за стол напротив него. Он немного помолчал, потом снова заговорил:

– А знаешь, Мемер, Оррек Каспро, пожалуй, явился как раз вовремя. Он тоже может кое-чему тебя научить. Ведь теперь ты уже на пороге понимания того, что и сама вполне можешь учить, в том числе и меня.

– Неправда! Я ведь когда «Элегии» разбирала, то в основном просто догадывалась о смысле стихов. А Регали я и вовсе пока читать не могу.

– Но теперь у тебя есть учитель, который это может.

– Значит… ты не сердишься? И это ничего, что я дала ему «Ростан»?

– Да, я думаю, это ничего, – сказал он и глубоко вздохнул. – Наверное, так и следовало поступить. Да и откуда нам знать, что правильно, а что нет, если мы не в силах понять даже того дара, которым обладаем? Я, например, чувствую себя слепцом, которого попросили прочесть некое отправленное ему божественное послание!

Лорд-Хранитель полистал книгу, лежавшую на столе, аккуратно ее закрыл и посмотрел туда, в дальний конец комнаты, куда почти не достигал свет лампы.

– Я говорил тогда Иддору, что я – Читатель. Но что значит читать, если не знаешь языка, на котором читаешь? Вот ты, Мемер, действительно Читатель. Тут у меня, по крайней мере, никаких сомнений нет. А разве ты сама в этом сомневаешься?

Вопрос был поставлен прямо, и я ответила без колебаний:

– Нет.

– Хорошо. Это хорошо. А раз так, то это твоя комната, твои владения. Даже утратив способность видеть, я продолжал старательно хранить эту комнату для тебя. Я всегда верил в тебя и во всех тех, кто приносил к нам в Галваманд свои сокровища, свои книги… Как же мы поступим с этими книгами, Мемер?

– Создадим библиотеку, – сказала я. – Как та старая, что когда-то была здесь.

Он кивнул.

– Похоже, такова воля и самого дома. А мы просто подчиняемся его воле.

Именно так казалось и мне. Но у меня все же оставались еще кое-какие сомнения.

– Скажи, а в тот день… когда ожил фонтан…

– Фонтан, – повторил он. – Да-да.

– Это было чудом?

И он, чуть улыбнувшись, сказал:

– Нет.

Я даже не очень и удивилась.

А он улыбнулся – гораздо шире и веселее – и сказал:

– Хозяин Вод и Источников уже довольно давно показал мне, как совершить это «чудо». Если хочешь, я и тебе это покажу.

Я кивнула. Но думала совсем не об этом, и он, заметив это, встревожился:

– Мемер, тебя что, огорчает или возмущает то, что чудеса можно творить своими руками, как это сделал я?

– Нет, – сказала я. – И думала я совсем не об этом. Меня поразило другое чудо…

Он явно ждал продолжения.

– Ты тогда совсем не хромал, – договорила я.

Он как-то странно посмотрел на свои руки и ноги; лицо его помрачнело.

– Да, мне и другие говорили об этом, – сказал он.

– А ты сам этого разве не помнишь?