Терри Пратчетт - Ночная Стража

Ваймс кивнул. Выражение его лица ничем не выдавало тот факт, что, по его мнению, некоторые существа, цепляющиеся за верхние ветви деревьев, прогрессировали куда дальше сержанта Тука.

– Значит, ему не повредит почувствовать некоторую ответственность, – сказал он.

Тук кивнул. В эту минуту он готов был согласиться абсолютно со всем. Даже его поза явственно говорила: «Мы, сержанты, должны держаться вместе, верно? Мы тут толкуем о своих, сержантских вещах. Нас не волнует, что кто-то кому-то заехал ногой прям в расселину. Только не нас! Потому что мы – сержанты».

Тут в комнату вошел Мякиш, Тук выпучил глаза и отдал честь. Другие стражники как-то нерешительно последовали его примеру. Капитан церемонно ответил на приветствия и с некоторым беспокойством посмотрел на Ваймса.

– А, сержант, – сказал он. – Осваиваешься?

– Так точно, сэр. Никаких проблем.

– Молодец. Так держать.

Когда командир поднялся по скрипящим ступеням, Ваймс снова повернулся к Туку.

– Сержант, мы не отдаем своих задержанных без расписки, понятно? Никогда! Что с ними происходит потом? Ты знаешь ?

– Их допрашивают, – ответил Тук. – Мы доставляем их туда на допрос.

– А какие вопросы им задают? Сколько времени требуется двум мужчинам, чтобы выкопать половину ямы? Типа того?

– Что? – Тук озадаченно сдвинул брови.

– Начиная с сегодняшнего дня кто-нибудь на Цепной улице будет расписываться за арестованных, или мы будем привозить их сюда, – заявил Ваймс. – Чертовски элементарно , сержант. Передаешь арестованных, получаешь квитанцию. Разве в Танти ты поступаешь иначе?

– Да, конечно, но… Цепная улица… То есть, сэр, вы, конечно, не знаете, что там происходит, но с «непоминаемыми» с Цепной лучше не…

– Послушай, я же не приказываю тебе вышибать там двери и орать: «А ну-ка, все, резко бросили тиски для пальцев!» – пояснил Ваймс. – Я говорю, что мы должны следить за судьбой арестованных. Когда ты арестовываешь человека, то передаешь его под расписку Пятаку, верно? Когда он уходит, Пятак или дневальный отмечают это в журнале, не так ли? Обычная процедура содержания под стражей! Таким образом, если передаешь арестованного в контору на Цепной, кто-то должен расписаться в получении. Понятно? Нельзя, чтобы человек просто исчезал .

Выражение лица Тука выдавало тяжелые раздумья о его, Тука, ближайшем будущем. Точнее, о том, что возможностей подзаработать теперь станет гораздо меньше, зато риск получить выволочку – куда больше.

– И чтобы не было никаких сомнений в том, что все меня правильно поняли, сегодня я сам поеду на фургоне, – сказал Ваймс. – Но сначала прогуляюсь с этим пареньком Ваймсом. Хочу немного встряхнуть его.

– Это ему не помешает, – одобрил Тук. – Никак не может настроиться. Руками работает хорошо, но всё ему приходится повторять дважды.

– Тогда я буду говорить один раз, но громко, – ответил Ваймс. – Ваймс!

Младший констебль Ваймс задрожал и вытянулся по стойке «смирно».

– Мы идем в дозор, юноша, – сказал Ваймс. – Пора тебе узнать, что к чему.

Он кивнул Туку, взял себя молодого за плечо и вышел из штаб-квартиры.

– Ну, сержант, что скажешь? – спросил Тренч, подойдя сзади к Туку, который яростно уставился вслед удалявшейся спине Ваймса.

– Ты ему нравишься, – с горечью в голосе произнес Тук. – В тебе он просто души не чает. Как в старом приятеле. Кстати, тебя произвели в младшие капралы.

– Долго протянет?

– Думаю, пару недель, – пожал плечами Тук. – Видал я таких. Большие люди из маленьких городишек, заявляются сюда и начинают задирать нос. Но мы им носы быстро подрезаем по размеру. Как считаешь?

– Не знаю, сержант, – ответил Тренч. – Еще считаю.

– Службу-то он знает, можешь мне поверить, – сказал Тук. – Но слишком уж хвост распускает. Ничего, скоро узнает. Узнает… Мы ему покажем. Собьем спесь. Покажем, как здесь дела делаются…

Обычно Ваймс предпочитал обходить улицы один, чтобы рядом никого не было. А сейчас его было двое, но рядом не было никого, кроме него, Ваймса. Странное было чувство, будто смотришь на мир через маску.

– Нет, не так, – буркнул он. – Вечно приходится учить людей ходить. Ступни высоко не поднимай, да-да, типа того. Если освоишь, сможешь ходить весь день не уставая. Ты никуда не торопишься. И должен все подмечать.

– Так точно, сержант, – отозвался молодой Сэм.

Это называлось «следовать». Ваймс следовал по улице Паточной Шахты и чувствовал себя… великолепно. Конечно, ему хватало поводов для головной боли, но здесь и сейчас от него требовалось всего лишь обходить дозором улицы, и он наслаждался этим. В старой Страже было мало бумажной работы, и, если вдуматься, в будущем ее станет так много именно благодаря ему. А сейчас нужно было просто выполнять свой долг, как его учили. Просто быть самим собой.

Молодой Сэм почти все время молчал. То есть вел себя разумно.

– Вижу, тебе выдали колокольчик, юноша, – заметил через некоторое время Ваймс.

– Так точно, сержант.

– Уставной?

– Так точно, сержант. Сержант Тук выдал.

«Не сомневаюсь», – подумал Ваймс.

– Когда вернемся, поменяйся с кем-нибудь. Неважно с кем. Никто ничего не скажет.

– Хорошо, сержант.

Ваймс ждал.

– Но зачем, сержант? Все колокольчики одинаковы.

– Только не этот, – сказал Ваймс. – Он в три раза тяжелее обычного. Его выдают новичкам, чтобы посмотреть, как они себя поведут. Ты не жаловался?

– Никак нет, сержант.

– Правильно. Ничего не говори, просто передай его другому молокососу, когда вернемся. Так поступают настоящие стражники. Кстати, почему ты пошел в Стражу?

– Мой приятель Иффи записался в стражники в прошлом году. Сказал, что кормят бесплатно, выдают форму и всегда есть возможность зашибить лишний доллар.

– Ага, Иффи Суматошкинс, что живет неподалеку, в районе Сестер Долли, – кивнул Ваймс. – И часто тебе приходилось зашибать лишний доллар?

Некоторое время они шли молча. Потом Сэм спросил:

– Сержант, я должен вернуть тот доллар?

– Ты сам себя как оцениваешь ? В доллар?

– Я отдал его матери, сержант.

– А ты рассказал, как он тебе достался?

– Я не хотел! – выпалил Сэм. – Но капрал Квирк сказал…

– А его стоило слушать?

– Не знаю, сержант.

– Не знаешь? Уверен, твоя матушка воспитывала тебя иначе, – хмыкнул Ваймс.

«Конечно иначе, – подумал он. – Узнай она, что доллар заработан нечестно, мигом разукрасила бы твою задницу, стражник ты или нет».

– Так точно, сержант. Но все этим занимаются. Я не говорю о стражниках, но посмотрите на город. За жилье дерут все больше, налоги растут, да еще новые налоги постоянно вводят, и все это так бесчеловечно, сержант, жестоко. Ветрун продал нас всех своим приятелям, это факт, сэр.