Терри Пратчетт - Ночная Стража

– Не знаю, – пожал плечами Ваймс. – Смотря что у нас сейчас есть нераскрытого. Мы посадим его в камеру, напоим чаем, поболтаем о том о сем… сам знаешь, как это бывает. Часто у человека развязывается язык после чашечки чая. Ну, или газировки, если он не любит чай.

Некоторые стражники захихикали, хотя Ваймс искренне надеялся, что никто из них не понял истинного смысла его последних слов.

Улыбка исчезла с лица Карцера.

– Я сказал : он – мой человек при исполнении, а я – сержант.

– А я – старший сержант, и я сказал, что мы передадим его тебе в штаб-квартире, сержант Карцер. Официально.

Карцер кивнул в сторону младшего констебля, настолько неуловимо, что только Ваймс заметил это. И понизил голос:

– Зато мне чисто случайно достались все тузы, Герцог.

– Зато я чисто случайно не играю в карты, Карцер. Мы можем устроить драку прямо здесь и сейчас, и я, честно говоря, не знаю, чем она закончится. Я уверен только в том, что завтра ты уже не будешь сержантом. Но если ты думаешь, что все тузы у тебя, можешь повысить ставки.

Карцер пристально посмотрел на него, потом подмигнул и повернулся к своим.

– Я же говорил, он еще тот пройдоха, – сообщил он, ни к кому в особенности не обращаясь, и заговорщицки ткнул Ваймса под ребра. – Вечно блефует! Ну ладно, сержант… при оружии, будь по-твоему. Нужно же и вам, обычным солдафонам, иногда чем-то заняться, ха-ха! Я пришлю за ним пару своих ребят через часок-другой.

«Правильно, дай мне время попотеть при мысли о том, что я могу кануть в небытие, если ты перережешь этому парню горло, – подумал Ваймс. – Основная беда в том, что меня действительно бросает в пот».

Он выпрямился и жестом приказал тюремному фургону подъехать ближе.

– Мы все вместе проводим его в участок, понятно? – сказал он. – Пора выпить по кружке какао. Дрынн, помоги мне его загрузить. Фред, другие пассажиры есть?

– Всего один пьяница, сержант. Заблевал всю округу.

– Ладно. Задержанного поместим в фургон, сами поедем на подножке. – Ваймс кивнул Карцеру. – Уверен, мы скоро встретимся, сержант.

– Ага, – отозвался Карцер, на лице которого снова появилась проказливая улыбочка. – Береги себя!

Ваймс вскочил на подножку подоспевшего фургона. Оборачиваться он не стал. Карцеру следовало отдать должное в одном: он никогда не станет стрелять в спину, если уверен, что в скором времени ему представится возможность перерезать тебе горло.

Фургон оглушительно громыхал по булыжникам. Рядом с Ваймсом на подножке ехал констебль Букли. Через некоторое время он отважился спросить:

– А что там произошло, сержант? Ты знаешь этого типа?

– Да. Он убил двоих стражников. Один пытался его арестовать, а второй, сменившись с дежурства, просто ел пирог. Он много кого убил.

– Но он же сам стражник!

– Загорло взял его на службу, Букли.

Грохот колес по булыжной мостовой вдруг стал значительно громче. Все стражники внимательно слушали.

– Ты давно в Страже, констебль? – спросил Ваймс.

– Уже два года, сержант, – ответил Букли. – Раньше таскал фрукты на рынке, но эти утренние заморозки… У меня из-за них и спину стало ломить, и в груди колоть…

– А я ничего не слышал об убийствах стражников, – сказал младший констебль Ваймс.

– Это случилось не здесь, юноша. Это случилось очень далеко.

– И вы там были?

– Тех стражников я знал.

И снова атмосфера вокруг фургона изменилась. Никто из стражников не издал ни звука, но незримое «Вот оно что!», казалось, повисло у них над головами.

– И ты приехал сюда, чтобы выследить его? – спросил Букли.

– Вроде того.

– Мы слышали, вы приехали сюда из Псевдополиса, сержант, – сказал Сэм.

– Я много откуда приехал.

– Здорово! – воскликнул Сэм.

– Он убил стражника, который ел пирог? – спросил Фред Колон.

– Да.

– Вот сволочь! А с чем был пирог?

– Свидетели не сказали, – соврал Ваймс.

Это же был старый Анк-Морпорк. Здесь и сейчас гномы были видовым меньшинством и старались не привлекать к себе внимания и не высовываться… ну, хотя не высовываться-то им было совсем не трудно. И в этом Анк-Морпорке уж точно не было забегаловок, круглосуточно торгующих пирогами с крысятиной.

Какая-то мысль явно не давала Букли покоя.

– Они ведь придут за этим типом, которого ты арестовал, – сказал он.

– Хочешь взять отгул на оставшуюся часть ночи, констебль? – спросил Ваймс.

Остальные стражники несколько нервно захихикали.

«Прохвосты, – подумал Ваймс. – Записались в Стражу, потому что жалованье хорошее, работенка не бей лежачего, а тут вдруг трудности, понимаете ли».

– Сержант, а какие обвинения вы собираетесь предъявить задержанному? – спросил Сэм.

– Попытка нападения на стражника. Ты же сам видел его ножи.

– Но ведь это вы ударили его ногой.

– Верно, совсем забыл. Значит, обвиним и в сопротивлении при аресте.

Снова раздался смех. Перед смертью люди готовы смеяться над чем угодно.

«В славную компанию я попал. Я отлично вас знаю, ребята. Предел ваших мечтаний – тихая жизнь и хорошая пенсия. Вы никогда не торопитесь на место происшествия, чтобы к вашему появлению там уже точно ничего не происходило. А самая грозная опасность, которую вы готовы встретить лицом к лицу, – это буйный пьяница или бодливая корова. Большинство из вас даже стражниками-то не назовешь, невзирая на форму. В бескрайнем море приключений вы придонные падальщики, подбирающие то, что больше никому не нужно.

А сейчас идет война, и вы на острие событий. Не примкнули ни к одной из сторон. Банда тупых солдафонов, вот вы кто. Как низко вы пали. Но поверьте, ребята, вы еще подниметесь».

Минуту или две на Морфической улице было тихо – ни движения, ни звука.

Потом из-за угла появилась карета. Шикарная, запряженная парой лошадей. Вместо фонарей на ней были закреплены факелы, и, когда карета подпрыгивала на булыжниках, языки пламени, казалось, на мгновение повисали в воздухе, окутанные полупризрачной дымкой.

И поскольку от света факелов ничто не могло укрыться, случайный наблюдатель, если бы он там был, мог бы предположить, что богатая обивка кареты имеет глубокий пурпурный цвет. А еще он мог бы заметить, что экипаж слишком уж тяжело оседает на рессорах, будто перегруженный.

Карета остановилась у дверного проема рядом с тем, где совсем недавно произошел арест. Ваймс бы очень удивился, увидев, как из темноты проема на свет факелов вышли две темные фигуры, – он-то полагал, что знает об искусстве оставаться невидимым почти все.

Дверца кареты распахнулась.

– Удивительные новости, милочка, – сказала одна из теней.

– Просто поразительные, дорогуша, – поддержала вторая.

Они скрылись в карете, и та сразу сорвалась с места.