Терри Пратчетт - Ночная Стража

На перекрестке шипели факелы, временно ослепляя любого, кто посмотрит в их направлении. Держась на границе полумрака, Ваймс боком прокрался вдоль стен до самой двери. И, только очутившись рядом, он прыгнул вперед, рявкнув:

– Попался, приятель!

–! – ответила тень.

– Это оскорбительные выражения, сэр, жаль, если мой молодой младший констебль их услышал.

Младший констебль Ваймс уже бежал к ним со всех ног, отчаянно звоня в колокольчик и вопя:

– Уже девять часов, и все совсем не спокойно!

Были и другие звуки – захлопывавшихся дверей и торопливо удалявшихся шагов, – к которым Ваймс почти не прислушивался.

– Идиот! – завизжала фигура в черном, отчаянно пытаясь вырваться из хватки Ваймса. – Это что еще за игры?

Задержанный толкнул Ваймса, но тот только сильнее сжал руки.

– А это, сэр, нападение на офицера Стражи, – сообщил Ваймс.

– Я сам офицер Стражи, чертов легавый! С Цепной улицы!

– А где твоя форма?

– Мы не ходим в форме!

– А твой значок?

– Мы не носим значки!

– Не понимаю, почему я не должен считать тебя обычным вором. Ты присматривался к дому напротив, – сказал Ваймс, наслаждаясь ролью огромного, туповатого и абсолютно непрошибаемого стражника. – Мы тебя видели .

– Там должно состояться собрание опасных анархистов!

– Это еще что за религия, сэр? – Ваймс ощупал пояс задержанного. – А что у нас здесь? О, кинжал весьма зловещего вида. А ну-ка, засвидетельствуй, младший констебль Ваймс. Оружие, никаких сомнений! А это незаконно. Ношение оружия после наступления темноты еще более незаконно! Да еще и скрытое ношение.

– Что значит скрытое? – завопил извивающийся задержанный. – Кинжал ведь в ножнах, чтоб мне сдохнуть!

– Желаешь покончить жизнь самоубийством? Не выйдет! – Ваймс сунул руку в карман черного плаща. – А это что? Маленький сверток из черного бархата, а в нем набор отмычек? Ага, похоже, тут готовились к краже со взломом…

– Они не мои, и ты это знаешь! – огрызнулся мужчина.

– Ты уверен? – спросил Ваймс.

– Да! Потому что свои я ношу во внутреннем кармане, скотина.

– А это – Использование Выражений, Нарушающих Общественный Порядок, – сообщил Ваймс.

– Ха! Да из-за вас, идиоты, все давно разбежались. Кого я могу оскорбить?

– Меня, например. Уверен, ты этого не хочешь, господин.

– Ты ведь тот тупой сержант, о котором нам рассказывали, да? – прорычал мужчина. – Слишком глупый, чтобы понять, что происходит? Но сейчас ты все у меня поймешь, господин…

Он вывернулся из рук Ваймса, и из темноты донеслись металлические щелчки. «Запястные ножи, – подумал Ваймс. – Даже наемные убийцы считают их оружием идиотов».

Он отступил на пару шагов от приплясывающего и размахивающего клинками человека.

– Ну что, солдафон? Какой тупой ответ ты придумаешь на это?

И тут Ваймс увидел Сэма. К его ужасу, юнец подобрался к противнику со спины и медленно заносил свой колокольчик, целясь прямо в темечко.

– Не надо! – закричал он.

Особист обернулся, и Ваймс тут же врезал ему ногой.

– Если собираешься драться, дерись, – сказал он поверженному телу. – Если собираешься говорить, говори. Не пытайся драться и говорить одновременно. А сейчас не советую тебе делать ни того ни другого.

– Я легко мог с ним справиться, сержант, – обиженно проворчал Сэм, когда Ваймс достал наручники и опустился на колени рядом с задержанным. – Загасил бы его, что вашу свечу.

– Травма головы может быть смертельной, младший констебль. Мы должны оправдывать доверие общества.

– Но вы врезали ему прямо по, гм, причиндалам, сержант!

«Потому что не хотел, чтобы они объявили охоту на тебя, – подумал Ваймс, застегивая наручники. – А чтобы ее не объявили, ты не должен бить их по головам. Если будешь маячить на заднем плане как бестолковый сообщник, останешься в живых. И возможно, я тоже».

– Нельзя драться так, как ждет от тебя противник, – сказал он, взваливая человека в черном на плечи. – Помоги-ка мне… Оп-па, пошли отсюда. Я несу его, ты показываешь дорогу.

– Назад в штаб-квартиру? – изумился Сэм. – Вы решили арестовать «непоминаемого» ?

– Да. Надеюсь, мы встретим по пути кого-нибудь из наших. Пусть это будет тебе уроком. Правил не существует. Как только ножи вынуты из ножен, правил больше нет. Ты просто вырубаешь противника. По возможности тихо и по возможности не причиняя ему серьезного вреда, но все равно вырубаешь. Он идет на тебя с ножом, ты лупишь его по руке дубинкой. Он идет на тебя с голыми руками, ты бьешь коленом, башмаком или шлемом. Твоя задача – мирные улицы. Ты должен умиротворять все окружающее как можно быстрее.

– Да, сэр. Но нас ждут большие неприятности.

– Это самое обыкновенное задержание. Даже стражники должны соблюдать закон, каким бы он ни был…

– Да, сержант, но я имел в виду, что неприятности нас ждут прямо сейчас.

В конце улицы, куда они уже почти подошли, маячили несколько темных силуэтов. Похоже, встречающие были настроены решительно – на такую мысль наводили их угрожающие позы да и тусклый блеск оружия в руках. Захлопали маленькие заслонки, улица осветилась светом потайных фонарей.

«Ну конечно, он был не один, – пожурил себя за несообразительность Ваймс. – Его дело было подождать, пока все не соберутся, и по-тихому смотаться за головорезами. Их не меньше дюжины. Ну, щас из нас шницель [7]сделают».

– Что будем делать, сержант? – шепотом спросил Сэм.

– Звони в колокольчик.

– Но они нас заметили!

– Звони в чертов колокольчик! Иди вперед, не останавливайся! И не переставай звонить!

«Непоминаемые» рассредоточились, и, подойдя поближе, Ваймс заметил, как несколько человек с обеих сторон прошмыгнули ему за спину. Значит, вот как это будет. Как с грабителями с Лепешечной. Они начнут непринужденную беседу, а их глаза скажут тебе: «Эй, ты знаешь, что наши приятели у тебя за спиной, и мы знаем, что ты это знаешь, и нам весело смотреть, как ты притворяешься, будто бы мы просто мило беседуем, хотя понимаешь, что в любую минуту можешь получить по почкам. Мы чувствуем твою боль. И нам это нравится…»

Он остановился. Пришлось остановиться, чтобы не воткнуться в кого-нибудь из них. А по всей улице горожане, разбуженные звоном колокольчика, открывали окна и двери.

– Добрый вечер, – сказал он.

– Добрый вечер, ваша светлость, – раздался голос из прошлого. – Приятно встретить старого друга, верно?

Ваймс застонал. Случилось самое худшее из того, что могло случиться.

– Карцер?

– Сержант Карцер, если угодно. Странные вещи случаются в этом мире, верно? Как оказалось, я прирожденный стражник, ха-ха. Мне выдали новый костюм, меч и назначили денежное содержание двадцать пять долларов в месяц, вот так-то. Парни, это тот самый тип, о котором я вам рассказывал.