Array Антология - Зеленый рыцарь. Легенды Зачарованного Леса (сборник)

Какого черта мы вообще здесь забыли?

Закончив разламывать пианино, я подняла глаза. Вернон сидел рядом.

– Давай прогуляемся, – предложил он.

Мы бок о бок сели на пороге и начали завязывать ботинки. Я понятия не имела, где мама или Тэм с Холли. Мне было все равно.

Мы перешли через ручей и обогнули дом. Отсюда в лес уводила тропинка. Под ногами расстилался ковер из коричневато-рыжей хвои, а вокруг толпились безмолвные вековые деревья, покрытые темной морщинистой корой. Ровные стволы тянулись все выше и выше, пока не растворялись в пушистой кроне темно-зеленых иголок. В лесу было прохладно и тенисто; ноги мягко и почти беззвучно ступали по упругой земле.

Долгое время мы шли молча. Вокруг царила тишина – лишь изредка вдали слышался крик какой-то птицы. Мы перешагнули тоненький ручеек, который едва сочился среди травы и мха.

Вернон остановился у поваленного дерева. Сквозь прореху в зеленом куполе – там, где раньше была его крона, – светило солнце. Вернон подошел к дереву, погладил ствол, словно расправляя складки на замявшемся покрывале, и повернулся ко мне.

– Хочешь передохнуть?

Я прикусила губу и села. Кора была шершавой, но сидеть на огромном стволе было удобно. Воздух пах сосновой хвоей.

Вернон сел рядом.

Некоторое время мы просто слушали. Птиц, шелест ветра, колышущего ветви у нас над головой, стук дятла вдалеке…

– Почему мы? – спросила я наконец.

Я обернулась.

Вернона не было.

На его месте из ствола дерева выросла огромная, шириной с человека, ветка. Сверху из нее торчали побеги – все с разными листьями: дубовые, кленовые, одни – как капли, другие – словно перья, иглы и стрелы.

Я вскочила и бросилась бежать. Только спрятавшись за толстым деревом, я перевела дух. Руки тряслись. Прижавшись к шероховатой коре, я выждала пару минут и опасливо выглянула. На бревне сидел Вернон – словно никуда и не уходил. Таинственная ветка исчезла.

Я снова спряталась за деревом, отчаянно стараясь привести мысли в порядок. Единственное, что я знала наверняка, – я была одна в лесу с Чем-то Еще. И понятия не имела, чего оно хочет.

Я огляделась. Откуда же мы пришли? Усеянные иголками тропинки разбегались в разные стороны, петляя среди папоротника, щавеля и кустов рододендрона. Если я здесь останусь, найдет ли меня мама? Найдет ли вообще кто-нибудь?

Через какое-то время я вышла из укрытия и осторожно подошла к упавшему дереву.

– Чего ты хочешь? – рявкнула я, глядя Вернону в лицо.

– Я не хотел тебя пугать. Фиона, я никогда… слышишь, никогда тебя не обижу.

– Ничего не понимаю.

Он протянул руку.

Всякий раз, когда до меня дотрагивались его дети, внутри что-то словно менялось. Стоило им прикоснуться, и во рту появлялся странный вкус. В моей прежней жизни такие фокусы никому были не под силу.

Я облизнула губы и протянула ему обе руки.

Никакого покалывания. Никаких странных вкусов. Его ладони были теплыми – только и всего.

– Что ты собираешься сделать с мамой? Убить?

– Нет. Я люблю твою маму.

Мы молча смотрели друг на друга. В тени деревьев его глаза казались медово-карими, и в них мерцали зеленые искры.

– Я хочу показать тебе свою работу, – сказал он. – Ты не против?

– В каком смысле? Я думала, ты разговариваешь с людьми.

– Это лишь часть моей работы.

Он плавно соскользнул с поваленного ствола, подвел меня к ближайшему дереву и прижал мою ладонь к коре.

– Что ты чувствуешь?

На ощупь кора была шершавой и мшистой. По ней ползали муравьи, в трещинах блестела паутина. Лес пах нагретой на солнце хвоей.

Вернон положил свою руку поверх моей.

– Чувствуешь? – прошептал он.

И тут…

Это было как музыка. Я перенеслась в иной мир. Я чувствовала, как внутри дерева бурлит жизненная сила, как растекается сок, бежит вода, как свет искрится на листьях, а корни погружаются в землю; я одновременно ощущала запах перегноя, тепло солнца и прохладу теней, дуновение ветра и застывшую тишину – а еще долгие, долгие годы, которые кольцами ложились один за другим, запечатлевая в каждом витке дожди, засуху, свежесть туманов, дни и ночи, зиму и лето, а подо всем этим – Землю, а надо всем – Небо и вечное Солнце.

Вернон убрал руку, и из старого крепкого дерева я превратилась обратно в маленькое ранимое человеческое существо.

Я прижалась щекой к теплой коре. Я все еще чувствовала, как струится внутри жизнь.

Через пару минут я выпрямилась и посмотрела на лес. Деревья казались другими – разными, живыми, невероятно древними и дружелюбными. Все приобрело какой-то новый смысл. Отовсюду лились звуки музыки – стоило лишь затаить дыхание.

– Но как?.. – начала я.

– Люди просто разучились чувствовать.

Я села на землю и сквозь сосновые иглы погрузила руки в мягкую почву. Я почти могла ощутить ее вкус подушечками пальцев.

Вернон сел рядом и тоже коснулся земли. Его пальцы стали твердыми, коричневыми и сучковатыми.

Я подняла руку и боязливо дотронулась до них.

Кора.

Вернон улыбнулся.

– Люди разучились чувствовать, – повторил он. – Особенно в Кремниевой долине. Они целыми днями сидят в своих офисах, где даже нет окон, и таращатся в мониторы. Некоторые сами пытаются восстановить эту связь, а некоторым нужно помочь. Это и есть моя работа. Вернуть их к корням.

Я вздохнула.

– И при чем тут моя мама?

– Иногда я встречаю людей и чувствую, что они особенные. Мег – особенная.

Вернон зачерпнул пригоршню земли, огляделся по сторонам и подобрал маленькую сосновую шишку. Затем вытряхнул из нее семечко и погрузил в почву. В ту же секунду над ладонью показался крошечный зеленый росток. Вернон осторожно опустил растение и пересадил его в землю у наших ног.

– Я могу пробудить в них жизнь, – прошептал он. – Мег – моя вторая половина. Она может их отпустить.

Он улыбнулся. Карие глаза смотрели куда-то вдаль.

– Я упускал из виду эту часть цикла, пока не встретил ее. Вместе мы… – он снова улыбнулся и тряхнул головой. – Вместе.

Я уставилась на крошечное растение, стараясь собрать мысли. Мама проводила много времени с умирающими, а Вернон занимался тем, что пробуждал жизнь. Я осторожно дотронулась до макушки зеленого побега. Он был таким мягким, что я едва его чувствовала.

Все это никак не складывалось в единую картину. Вернон был каким-то человеком-растением. И при этом…

– Но маму ты нашел в Интернете.

Он рассмеялся.

– О да. Я помогаю людям, застрявшим внутри машин. Я и сам в них застрял – но потом встретил жизнь, – он покачал головой, улыбаясь. – Жизнь всегда находит новые пути. У нее полно сюрпризов.

Вернон откинулся назад, и кора на его руках снова превратилась в кожу.

– Мы с Мег можем подождать, пока ты будешь готова. Ты хочешь вернуться домой?