Коллин Хоук - Пробужденный

Я едва поспевала за доктором Хассаном; ноги то и дело скользили на отколотых от пирамиды камнях. Мы проделали лишь половину пути, когда дорогу нам преградила уродливая когтистая лапа, и из-за угла показался Себак – в своем демоническом, крокодильем облике. Одной его зубастой ухмылки было достаточно, чтобы обратиться в камень, а затем ринуться в противоположную сторону – но доктор Хассан лишь секунду помедлил, прежде чем снова потащить меня вперед.

– Подождите! Не надо! – взмолилась я, с трудом переставляя ватные ноги.

– Ах, Лилиана, – прошипело чудовище, высовывая язык между огромными, точно сталагмиты, клыками. – А я-то думал, что тебя придется искать. Как мило, что ты пришла по собственному желанию.

Неожиданно моя рука опустела. Доктор Хассан словно сквозь землю провалился, и я осталась наедине с гигантским крокодилом. Без оружия. Без плана. Без малейших сил.

Затем я сообразила, что именно одержимость Себака, которая заставляла его видеть только меня, позволила визирю сбежать. Возможно, если я отвлеку чудовище еще немного, братья успеют завершить церемонию?

– Наверное, для вас было невыносимо работать помощником доктора Хассана, – язвительно начала я, собрав волю в кулак. – Каково человеку ваших амбиций ползать на коленях перед старым дураком? Позор, да и только!

Чудовище нагнуло огромную голову и щелкнуло пастью всего в метре от моего лица.

– Как легко тебя напугать, – ответило оно с шипящим смехом.

– Я не боюсь, – соврала я. – Честно говоря, мне вас просто жаль.

– Жаль? – выплюнул монстр. – Ты жалеешь меня ? Я самое могущественное создание в этом мире! Даже твой солнечный бог – пыль под моими ногами.

– Может быть, – я склонила голову к плечу. – Но разве вы не видите, что просто променяли одного хозяина на другого? Все ваши желания внушены Апофизом, а сила вам не принадлежит.

– Кстати о желаниях… – Теперь раздвоенный язык Себака извивался в воздухе у самого моего лица. – Не пора ли выполнить одно из них? Честно говоря, мне давно не терпится попробовать тебя на вкус.

Мясистое щупальце прошлось по моей руке – которая, по счастью, была завернута во множество слоев одежды, – а потом коснулось щеки.

На ощупь язык крокодила оказался ничуть не похож на язык собаки – разве что собака эта была Цербером, и слюна ее жглась, как тысяча раскаленных ножей. Щеку обдало болью, будто по ней провели зазубренным лезвием. Я торопливо вытерла ее перчаткой, и ткань тут же обагрилась кровью.

– О да, ты и вправду восхитительна. Не могу дождаться, когда расправлюсь с остальными и мы сможем уединиться.

– Даже эти мысли принадлежат не вам. Это говорит Апофиз. Он вложил вам в голову чужие желания!

Крокодилья морда придвинулась ближе.

– Апофиз ничего мне не давал! Я сам взял его силу.

– Даже если так, врата скоро откроются, и Сет вернется в мир.

– И что?

– А то, что вы окажетесь под пятой у другого старика, облаченного властью. Разве вы этого хотели? Роли мелкого приспешника, мальчика на побегушках?

– Сет наградит и возвысит меня. Вместе мы погасим сияние солнца, сбросим с небес звезды и исторгнем из луны кровавые слезы! Когда же все боги склонятся перед нами, я превзойду его силой. Останусь только я!

– Вот уж сомневаюсь. Какой Цезарь просто так откажется от трона?

– Тогда я его низвергну.

– Сколько трудов! Не проще ли позволить братьям завершить церемонию? Зачем вообще пробуждать Сета? Когда ритуал закончится, они все равно уйдут, и здесь останетесь только вы.

Чудовище моргнуло, обдумывая мои слова.

– Это неважно. Когда я завладею всемогущим Оком, даже Сет меня не остановит. Кстати говоря…

Себак на секунду накрыл меня чудовищной тенью – и впечатал когти в камень за моей спиной. Я оказалась в ловушке, отрезанная от принцев и доктора Хассана огромной чешуйчатой лапой.

– Воплощение солнца! – заорал монстр, и его голос эхом прокатился над долиной. – Если ты хочешь снова увидеть свою женщину, то отдашь мне дар Амона-Ра!

Сердце пропустило один бесконечный удар. Затем я услышала крик Амона:

– Тебе не обмануть меня, подлая тварь! Лилия в безопасности и на пути домой. Приди и сражайся, как подобает мужчине!

Я наконец увидела доктора Хассана. Пока я отвлекала Себака разговорами, археолог взобрался на пирамиду и осторожно обмотал цепью заднюю лапу монстра. Убедившись, что та держится крепко, Осаар ухватился за ее свободный конец и с кличем спрыгнул на землю, затянув узел. Крокодил взвыл и развернулся, чтобы посмотреть, что происходит. Доктор Хассан тут же выкрикнул:

Ты наш враг, и мы сковываем тебя!

Себак заметался, круша пирамиду, – и вдруг примерз к месту. В ту же секунду армия зомби застыла, будто у них перегорели батарейки. Над долиной прокатилась вспышка, и мертвецы начали безвольно валиться во все стороны. Серебристый журавль взмыл в воздух и направился к вершине второй пирамиды, а Астен в человеческой форме побежал к третьей. Доктор Хассан наконец отпустил цепь и бросился мне на помощь. Я по-прежнему была зажата в чешуйчатой клешне, которая окаменела вместе с остальным монстром.

Себак скосил безумные желтые глаза, глядя, как археолог взбирается на пирамиду и пытается вытащить меня сверху – безуспешно. Тогда доктор Хассан залез еще выше, пока не поравнялся с мордой крокодила.

– Себак, – начал он, задыхаясь. – Ну зачем тебе это? Ты самый талантливый археолог, которого я встречал. Откажись от наследия Апофиза и возвращайся к нормальной жизни!

– Если бы ты понимал природу моей силы, то знал, что я лучше тысячу раз умру, чем откажусь от нее, – прошелестело скованное чудовище. – Ваш солнечный бог слаб. Он не сумеет завершить церемонию. Сет сойдет в этот мир, исцелит мое тело, и я вернусь, чтобы сполна отплатить тебе, – он помедлил и одарил меня змеиной улыбкой, – и ей.

– Как жаль, что жажда власти помрачила такой блистательный ум, – с печалью сказал доктор Хассан. – Я вижу, что твои заблуждения уже не рассеять. Прощай, Себак.

Археолог сделал глубокий вдох и закричал:

Ты наш враг, и мы разрушаем твое тело!

С этими словами он вытащил из кармана походный топорик и уже занес его над головой, готовясь всадить лезвие в демонический глаз, как вдруг я услышала знакомый голос:

– Стойте!

Амон слепо пробирался к пирамиде. Я судорожно вздохнула и зажала рот ладонью, чтобы не выдать себя рыданиями. Кожа парня была серой и обильно кровоточила, солнечные очки потерялись в пылу битвы. Я взглянула в пустые глазницы и почувствовала, как сжимается в стальных тисках сердце. На одной руке Амона недоставало пальцев, а лицо, плечи и шея были покрыты угрожающего вида укусами.

– Хассан? – позвал он.

– Я здесь, господин! – откликнулся археолог. – Почему вы меня остановили?