Джек Хорн - Грань

Несмотря на тревогу за меня, Питер светился от счастья.

Я задумалась над его предложением.

– Нет, – ответила я. – Мне надо кое с чем разобраться. Нет смысла откладывать неизбежное.

Я хотела уладить дела с Мэйзи. А еще поразмыслить над последствиями заклинания, которое наложила на меня Хило.

– Я люблю тебя, – прошептал Питер, целуя меня в губы, а потом в лоб и веки. – Так не хочется расставаться с тобой, но на работу пора.

– И я тебя люблю, – откликнулась я.

Я сказала правду, хотя страсть в моей любви была вызвана магией. Может, мои чувства к Питеру глубже, чем я считала, и когда-нибудь у нас все получится без колдовства?

Он опять поцеловал меня, и мое тело тотчас отозвалось на его ласку. Огромным усилием воли я заставила себя взяться за ручку двери, открыла ее и выпрыгнула из пикапа.

– Увидимся вечером?

– Никто и ничто меня не остановит, – улыбнулся Питер.

Я помахала ему на прощание, и машина тронулась, но остановилась, проехав с полметра. Питер дернул стояночный тормоз, выскочил наружу и подбежал ко мне. Подхватил на руки и нежно поцеловал.

– Я люблю тебя, Мерси Тейлор. Правда.

А потом вернулся в машину и уехал. Я провожала его взглядом, пока не потеряла из виду, а затем собралась с силами и повернулась к дому.

Когда поднялась на крыльцо, дверь оказалась заперта, но прежде, чем я позвонила, раздался щелчок замка, и мне открыли. Тем не менее в холле никого не было. Переступив через порог, я стала озираться по сторонам, но родственников не обнаружила. Похоже, на дверь наложили особое заклинание, и она, образно говоря, «признала меня». В особняке царила тишина – впервые с момента смерти Джинни. Наверное, все уже разъехались.

– А Мэйзи тут нет, – раздался голосок Рена позади меня. Я ахнула и резко развернулась.

– Рен, когда-нибудь ты меня до смерти напугаешь!

– Просила тебе передать, что извиняется.

– Куда она отправилась? – спросила я. От усталости и внезапной тревоги за Мэйзи я говорила громче, чем надо.

– В ученики к другому весьма сильному якорю, – пояснила Айрис, буквально материализовавшись из темноты. – Он научит ее управлять эмоциями, чтобы случившееся вчера вечером никогда не повторилось.

Хотя Айрис и терпела Рена, она не проявляла к нему ни малейшей привязанности. И отослала его, просто коснувшись плеча мальчика. Рен растаял, как облачко тумана. Айрис запахнула одежду плотнее и повела меня в библиотеку. Устроилась на диванчике и хлопнула ладонью по обивке. Поняв намек, я села.

– Очень рада тебя видеть. Когда ты сбежала…

Айрис вздохнула.

– Мэйзи устроила нам короткое замыкание, – продолжала она. – Коннору надо было прийти в себя, прежде чем тебя искать. А когда мы поняли, что ты у Питера, то решили, что там тебе и место. Похоже, там ты в наибольшей безопасности. Если бы с тобой что-то случилось…

В уголке ее глаза блеснула слеза, и она вздрогнула. Долго молчала, а потом взяла мою ладонь в свои руки.

– Она извинилась, ты слышишь? И лишь искренность ее раскаяния спасла ее от обуздания.

– Обуздания? – повторила я. – Я и не знала, что такое до сих пор практикуют!

Обузданием называли лишение ведьмы магической силы, во избежание повреждения грани.

– Однако так и есть, Мерси, – проговорила Айрис. – Ситуация была крайне серьезной.

– Но если она якорь и ее обуздают, что тогда? – спросила я.

Лучи утреннего солнца озарили библиотеку. Айрис встала, чтобы задернуть шторы, а затем вернулась ко мне.

– Сила овладеет ею. Будет использовать ее как приемник и практически сотрет ее личность. По сути, Мэйзи подвергнется лоботомии.

– Нет! – вырвалось у меня.

– Милая, послушай меня, если это не сделаем мы, то имеется вероятность того, что на Мэйзи накинутся другие семейства, – ответила Айрис, нервно крутя на пальце обручальное кольцо. – Хаос, который устроила вчера Мэйзи, услышали по всему миру. Мы называем преграду гранью, но она больше похожа на паутину. Дерни в одном месте, и колебания ощутят везде.

Она посмотрела мне в глаза.

– Мэйзи – юная девушка, но она очень могущественна. Она должна научиться сдерживать себя, поэтому мы решили отправить ее на обучение.

– Вряд ли она хотела стать якорем, – возразила я. – Хотя странно, что так разозлилалась. Учитывая, что ошибка на церемонии была столь очевидна.

Айрис покачала головой:

– Многие ведьмы и ведьмаки с тобой бы не согласились. Кое-кто поставил под сомнение давний ритуал. Они заявили, настала пора перемен. А этот совершенно… неожиданный выбор, возможно, действительно был неким знаком.

– А ты как думаешь?

Айрис пожала плечами:

– Милая, после вчерашнего меня гложут сомнения. Пока что, как мне кажется, нам просто повезло. Ты дома и не пострадала. Мэйзи сейчас далеко, но через пару недель она вернется, безопасная для окружающих. Но она будет нуждаться в твоей сестринской поддержке.

– Я уже не уверена, что она этого хочет, – буркнула я. – Мне тоже надо на время затаиться.

Интересно, смогу ли я убедить Питера уехать вместе со мной из Саванны как можно дальше. Он всегда мечтал побывать на Аляске.

– И насколько долго?

– Еще не знаю.

– Нет, – твердо сказала Айрис. – Ты нужна твоей сестре. И всем нам.

– Но, тетя Айрис, как она вчера на меня смотрела… она меня ненавидела.

– Это осталось в прошлом. А потом Мэйзи вспоминала только о тебе. И ни слова не сказала о своем парне.

Меня захлестнуло чувство вины. Надо бы кому-то признаться!

– Тетя Айрис, мне надо и из-за Джексона уехать, отчасти. Я совсем запуталась в своих чувствах к нему, и, по-моему, он тоже.

Во взгляде Айрис читалось жестокое разочарование.

– Ясно. Я-то надеялась, что ситуация с Джексоном была односторонней, но ты… очарована им?

– Нет, но…

– Ох, Мерси! Тебе следует прислушаться к голосу совести и принять решение, чтобы всем было лучше. Теперь ты понимаешь, что значит стать якорем грани. Тебе придется с чем-то распрощаться навсегда, милая, какими бы радужными ни выглядели перспективы.

– Я пытаюсь. Честно. И именно поэтому мне нужно уехать.

– Нет, милая. Кроме того, от себя не убежишь. Вчера ты, конечно же, испугалась. Но настоящее решение – когда ты что-то делаешь и живешь, приняв все последствия своего выбора.

Она погладила меня по волосам.

– Ты очень похожа на свою мать, дорогая.

Я видела фотографии мамы и знала, что это так, но всегда приятно услышать такое еще раз.

– Но, боюсь, в тебе больше от Эмили, чем ты сама подозреваешь.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, инстинктивно напрягаясь.

– Моя сестра тоже частенько западала на чужих мужчин, но хорошо от того никому не стало. В особенности – ей самой. Прости, милая. Мне не нравится говорить такое о твоей матери, но тебе незачем повторять ее промахи.