Джек Хорн - Грань

– Мы простили вашу маму очень давно, – резюмировала Эллен. – Она оказалась слабой и своенравной женщиной. Волочилась за нашими мужьями, хотя бы для того, чтобы продемонстрировать нам, что способна их увести. Но в конце своей жизни подарила нам тебя и Мэйзи.

Мне было слишком больно слышать о том, что натворила моя мама, и я поклялась себе, что никогда не повторю ее ошибок.

– А теперь, девочки, вы – все, что у меня осталось, – срывающимся голосом сказала Айрис и всхлипнула. – Мне жаль, что Коннор умер именно так.

Подул ветер, и мы втроем взмыли под потолок.

– И лучше бы я своего муженька сама прикончила.

Затем Айрис отпустила меня с Эллен, и мы мягко опустились на пол. Айрис взмахнула рукой, и со стола взлетел лист бумаги. На нем проступили строчки. Слов я не разобрала, но, когда лист был заполнен, я увидела размашистую подпись Коннора. Айрис написала за него предсмертную записку.

– Оливер, – обратилась она к брату. – Позвони детективу Куку. Я только что нашла письмо Коннора. Он признался, что не может жить, испытывая вину за смерть Джинни.

– А мы разберемся с Реном, – решительно заявила Эллен. Всякая нежность к очаровательной иллюзии в ней пропала. Навсегда.

– Давайте-ка немного поразмыслим, – сказал Эммет, появляясь из ниоткуда. – Члены вашей семьи всегда становились жертвами собственных страстей. Вы действуете в спешке, дорогие мои.

Я быстро подошла к самодовольному болвану и закатила ему пощечину.

– Всегда появляешься в тот момент, когда можно покритиковать. Где ты был, когда ты больше всего мне был нужен?

Все девять личностей внутри голема ошеломленно замолчали.

– Заткнись! – рявкнула я, когда он попытался шевелить губами.

Айрис была непроницаема, как бетонная стена.

– Позвони Куку, – сказала она Оливеру.

Меня послали в душ, чтобы я смыла запах дыма, прежде чем приедут полицейские. Эммет стоял у двери ванной на страже – на тот случай, если объявится Рен. Я высушила волосы феном, чтобы Кук ничего не заметил и не предположил, что на мне могут оказаться улики. Тем временем Оливер и Эллен обыскали дом и сад, но нигде не почувствовали энергию Рена. Он спрятался.

Детектив Кук покинул наш дом после полуночи с аккуратно уложенной в прозрачный пакет предсмертной запиской Коннора. Айрис не потребовалось изображать из себя скорбящую вдову. Ведь она оплакивала не самого Коннора, а свое хорошее мнение о нем. Направляясь к выходу, Кук встретился со мной взглядом. «Я же говорил» – появилось на его физиономии, мигом сменившись выражением «Всем вам сочувствую».

А потом пришел черед Рена. Айрис, Оливер, Эллен и я собрались в библиотеке, безмолвно ожидая, когда Эммет его выследит и доставит к нам. Странно, до сегодняшнего дня я и представить себе не могла, что Рен способен существовать отдельно от нашей семьи. Мы даже вообразить не могли, что он способен спокойно разгуливать на свободе вне стен нашего дома.

Эллен присела рядом с Айрис и обняла старшую сестру за плечи. Айрис уставилась в пустоту – непреклонная и серьезная. На лице Эллен кипела буря эмоций – печаль, гнев, тоска… Вина превалировала.

Молчание нарушил Оливер:

– Мерси, милая, конечно, сегодняшний вечер был просто ужасен. Но ты, случайно, ничего не знаешь насчет заклинания развеивания? Я все гадаю, как нам поступить. Рен, образно говоря, продукт моего рассудка. Я сотворил его, когда мне было шесть лет. Я себя едва помню в том возрасте, да и детские ощущения давно улетучились.

– Кроме того, ты не смог бы их заново воссоздать, – подытожила Эллен.

– Вероятно, нам надо просто отстраниться от него и не подпитывать энергией, в общем, уморить его голодом, – предположила Айрис.

Я догадалась, что она хочет избавить Эллен от участия в развеивании.

Но Эллен была проницательна.

– Нет, – отрезала моя тетя. – Надо разобраться с Реном прямо сейчас. Мы не можем позволить ему оставаться таким, каков он есть. И нам даже неизвестно, берет ли он энергию только от нас или нашел другой источник силы.

– Но я думала, это из-за тебя, – изумилась я. – Разве не ты его подкармливаешь?

– Нет, – возразила Эллен. – Я давно ждала, когда он рассеется. Слушай, я понимаю…

Она сглотнула.

– Я использовала Рена, как подпорку, чтобы выдержать смерть Пола, моего драгоценного мальчика. Но он никогда не был ему заменой.

– Где бы он ни брал себе энергию, надо его уничтожить, – заявил Оливер. – Мерси, вспомнить ничего не можешь?

Меня внезапно осенило, что я не отдала лист с заклинанием Коннору. Я спрятала его в карман шорт, которые бросила в корзину для белья, перед тем как принять душ.

– Бинго! – воскликнула я. – Коннор дал мне лист с заклинанием, и я его в карман положила. Сейчас вернусь!

Я кинулась в ванную комнату и принялась рыться в грязной одежде, вытаскивая пропахшие дымом шорты, в которых я щеголяла в доме Джинни. Сунула руку в правый карман. Ничего. В левый. Вот он. Вздохнув с облегчением, я вытащила лист бумаги. Хорошенько тряхнула его, и он развернулся сам, но буквы мгновенно исчезли. У меня не было ведьмовского зрения, но я знала, что тетки и дядя запросто прочтут текст и используют заклинание, чтобы отправить Рена обратно в эфир, в котором он зародился. Я выбежала из ванной и замерла: по стенам разливался аквамариновый свет тайного измерения Хило. Дверь в бельевую оказалась распахнута, и я направилась к ней, стараясь двигаться еле слышно по скрипучему полу. Подобралась к бельевой и заглянула в комнату. Хило сидела на призрачно-голубом троне, но ее глаза наполнял ужас. У ее горла маячил острый нож. Рен был невидим, но я сообразила, что именно он намерен убить колдунью. Меня просто потрясло, что та, кого я когда-то считала неуязвимой, вмиг одряхлела и осунулась. Рену удалось каким-то образом перехитрить Хило, миновать магическую защиту. В свою очередь, я знала, что мир Хило связан с нашим домом, но лишь потому, что сама Хило этого захотела . Она позвала меня к себе в гости. Но у меня тотчас возникло подозрение насчет Рена. Наверняка он тоже получил приглашение. Я решила пройти мимо, вручить лист с заклинанием теткам и дяде и умыть руки. Но я не могла вытерпеть очередное насилие. Я ворвалась в комнату, и дверь у меня за спиной захлопнулась. Надежда на помощь исчезла.

– Брось нож, Рен, – спокойно произнесла я.

– Делай, как она сказала, – прохрипела Хило, но ей молниеносно запрокинули голову, открывая на всеобщее обозрение сонную артерию.

Рен материализовался позади нее. Он парил в воздухе у ее спины, одной рукой держа Хило за волосы, а второй сжимая рукоять.

– Мерси, заклинание, которое тебе дал Коннор, убьет меня, – сказал он умоляющим детским голоском. – Я не хочу умирать.