Дж. Бреннан - Источник

Видите, к чему привела ваша нелепая игра в героизм? Из-за вас погибли еще шестеро, а то и больше, если выяснится, что они кому-либо рассказали.

– Сукин сын! – прошептала Линн, дрожа от ненависти и едва удерживаясь от того, чтобы не броситься на семерых вооруженных мужчин. – Отчего просто не пристрелить нас и покончить со всем?

– Зачем же лишать себя удовольствия? – съехидничал Элдридж, любивший наблюдать беспомощную ярость. – Мы для вас припасли королевское угощение.

Он махнул рукой – и один оперативник шагнул к Линн, второй – к Адамсу. Линн хотела закричать, увидела тазеры, отдернулась, пытаясь уклониться, но поздно.

Мощный электрический разряд пронзил ее тело, и в глазах потемнело.

Когда Адамс очнулся, то ощутил резкую головную боль.

Пару секунд не мог понять, где он и почему, но затем неприятные воспоминания вернулись. Во всяком случае, вспомнились оба удара пистолетом. Так, причина головной боли ясна.

Осталось выяснить, куда это он попал и где Линн.

Вокруг было темно – наверное, закрытое глухое помещение, куда практически не проникает свет. Для комнаты темнота была слишком плотной. Это все из-за темной повязки на глазах. А на руках, ногах, голове и торсе – нечто вроде ремней, приковавших намертво к жесткому креслу с высокой спинкой.

Открыл рот, чтобы подать голос, узнать, поблизости ли бывшая жена, но во рту оказался кляп из толстой ткани. Издать удалось лишь тихий невнятный стон.

Но рядом, футах в шести или чуть больше, послышалось такое же мычание. Значит, Линн близко и она жива!

Захотел передвинуться поближе к ней, но кресло, по-видимому, было привинчено к полу, а тело слишком крепко привязано к нему – вырваться никакой возможности. Похоже, еще не время для попыток растянуть путы, сдвинуть и вытолкнуть кляп или стряхнуть повязку с глаз. Пока следует расслабиться, сосредоточиться и определить, где находишься.

Когда Мэтт успокоился и перестал думать о путах, сразу обратил внимание на низкий пульсирующий гул, заполняющий все вокруг. Казалось, будто он исходит прямо из того места, где сидели Мэтт и Линн. А затем ощутил слабую вибрацию и движение.

Тогда и понял, что они в самолете, в герметичной кабине. Черт возьми, куда их повезли? Зачем?

Хотя с «зачем» все ясно – чтобы допросить. Враг должен точно восстановить картину событий за несколько прошедших дней и определить, кому они успели рассказать. Адамс вспомнил о Баранелли и снова чертыхнулся – ведь подставили профессора, и как серьезно!

Несмотря на выносливость, бойцовский дух и все тренировки, Адамс иллюзий насчет своей стойкости во время допроса не питал. Это был не страх боли. Он сомневался, что выдержит, видя мучения Линн. Сила духа ничего не даст, если вместо пыток используют новейшие препараты. Современная химия действует практически стопроцентно, превращая человека в безвольную, послушную куклу.

Вот вопрос «куда» оставался открытым. Стивенфельд выяснил: помимо главной резиденции в «Мейсон-Неке», у Джейкобса дома в Нью-Йорке и Сан-Франциско. Возможно, везут туда. Еще есть неофициальная штаб-квартира Бильдербергского клуба в университете Лейдена, в Нидерландах, где и организовываются ежегодные встречи. Джейкобс проводил там немало времени. У него имелись апартаменты в Лейдене.

Мэтт обдумал, куда их могут везти, и один за другим отбросил все варианты, кроме последнего.

Лишь в этом месте, тесно связанном с Джейкобсом и Бильдербергским клубом, было предостаточно как средств для допроса, так и возможностей его гарантированно скрыть.

Адамс нутром чуял: направляются в «Зону 51».

Спустя трудноопределимый промежуток времени Адамс ощутил легкую тошноту, словно чем-то мягким сдавливало внутренности. Похоже, самолет снижался и заходил на посадку.

Теперь Адамс хотел лишь одного – чтобы полет скорее закончился. Невыносимо быть неподвижным, слепым и немым. Лучше уж побыстрее увидеть, что собираются с ними сделать, и понять, есть ли хоть малейшая возможность вырваться. Пока все знание о ситуации исчерпывалось представлением о полете в тесной герметичной кабине. Шансов выбраться практически нет. Но они появятся после приземления.

Самолет быстро снижался, затем вдалеке послышался легкий скрежет и писк электроники – выходили шасси.

Через пару минут он уже рулил по полосе, потом остановился. Открылись двери. Тяжело затопали обутые в ботинки ноги. Послышалось дыхание – в отсек ввалилось с полудюжины человек.

Никто не говорил, не отдавал приказы. Вошедшие сразу принялись за работу. Адамс чувствовал их, ощущал, как они отщелкивают крепления – высвобождают кресло. Оказалось, что оно на колесах. Не развязывая Адамса, кресло наклонили назад и покатили вдоль фюзеляжа. Колеса уткнулись в преграду, кресло приподняли, перекатили, и оно медленно двинулось вниз по пандусу.

Судя по длине фюзеляжа и по люку в хвосте, Мэтта и Линн привезли на транспортнике С-130 «геркулес». Используют этот самолет в основном военные – еще один аргумент в пользу «Зоны 51».

Никто не обменялся ни единым словом. Адамс же распознал слабый стон Линн. Похоже, ее кресло вывозят наружу следом, катят по пандусу за Мэттом.

По запаху тела, походке и дыханию он определил, что его кресло толкает мужчина. Кто везет Линн, определить не смог. Здешний персонал, похоже, специально избрал долгий запутанный путь ради дезориентации – как и повязки с кляпами. Старались посеять панику, ослабить волю к сопротивлению. Тем не менее Адамс попытался запомнить дорогу. Если удастся сбежать, можно попробовать воспроизвести ее. Хотя какой в этом толк, представить трудно. Но собраться с мыслями и сосредоточиться всегда полезно. Это укрепляет волю и рассудок.

Вначале двигались по ровному гладкому асфальту, должно быть взлетной полосе. Слышалось, как выруливали в разных направлениях два самолета. Один издавал странный звук, похожий на гудение большой радиолампы, – Адамс таких движков не знал. По аэродрому ехал невдалеке джип, наверняка военный. Подальше раздавался рокот тяжелого грузовика, а в нескольких футах проехал еще один, заглушив мощным ревом дизеля все прочие звуки.

Оказались в помещении, и некоторое время Мэтт улавливал лишь монотонное, нудное шуршание колес и резкие удары тяжелых подошв о пол. Судя по эху, пол был из бетона и перемещались они по длинному пустому коридору.

Затем свернули направо, и на голову обрушилась лавина дикого шума, будто в заводском цеху случился аврал: электрические пилы прогрызали листовой металл, ацетиленовые горелки плавили и сваривали, скрежетала массивная техника, слышалось множество голосов, профессионально спокойных и деловитых.