Стивен Кинг - Мёртвая зона

Для Джонни время между памятным посещением Тримбулла и днем голосования выдалось напряженным. Он продолжал занятия с Чаком, и тот хоть и не очень быстро, но вполне уверенно совершенствовал навыки чтения. Чак успешно сдал «хвосты» и сохранил ведущие позиции в спортивном рейтинге. Футбольный сезон заканчивался, и шансы Чака попасть в символическую сборную Новой Англии, состоящую из журналистов, оценивались очень высоко. Разные колледжи уже проявляли к нему недвусмысленный интерес, но им придется подождать еще год: Чак договорился с отцом, что позанимается в хорошей частной подготовительной школе Стовингтон в Вермонте. Джонни подумал, что, узнав об этом, в Стовингтоне сойдут с ума от радости: там традиционно были отличные команды по европейскому футболу, но никак не удавалось набрать приличных игроков в американский футбол. Чтобы заполучить Чака, администрация школы не только предоставит ему стипендию, которая покроет все расходы на обучение, но и вручит золотой ключ от женского общежития. Джонни чувствовал, что провести еще год в этой школе – правильное решение для Чака. Когда все договоренности были достигнуты, а отборочные тесты уже не висели над Чаком как дамоклов меч, он снова стал быстро прогрессировать в учебе.

В конце сентября Джонни отправился на выходные в Паунал. Просидев с отцом у телевизора весь вечер пятницы, он заметил, что Эрб слишком громко смеялся над шутками, вовсе не такими уж смешными, и вообще держался довольно скованно.

На вопрос сына, что случилось, Эрб ответил:

– Ничего, все в порядке. – Он нервно улыбнулся и сцепил руки, словно финансист, узнавший, что вложил все свои сбережения в разорившуюся компанию. – А с чего ты взял, будто что-то не так, сынок?

– И все же?

– Даже не знаю, как лучше сказать, Джонни. В смысле…

– Это касается Шарлин?

– В общем, да.

– Догадаться несложно.

Эрб виновато взглянул на сына.

– Как ты отнесешься к тому, что в двадцать девять лет у тебя появится мачеха, Джон?

– Отлично отнесусь, папа, – улыбнулся Джонни. – Поздравляю!

На лице Эрба отразилось облегчение.

– Спасибо! Не буду скрывать – я боялся сообщить тебе об этом. Я помню, что ты сказал, когда мы говорили об этом, но одно дело рассуждать в принципе, а другое – делать по жизни. Я любил твою мать, Джонни. И, думаю, всегда буду любить.

– Знаю, папа.

– Но я одинок, и Шарлин тоже… Мне кажется, вместе нам будет лучше.

Джонни подошел к отцу и поцеловал его.

– Желаю вам счастья. Вы его заслуживаете.

– Ты хороший сын, Джонни. – Достав из заднего кармана носовой платок, Эрб вытер глаза. – Мы думали, что потеряли тебя. Во всяком случае, я. Вера никогда не теряла надежды. Она всегда верила. Джонни, я…

– Не надо, папа. Все позади.

– Нет, я должен признаться. Это висит на мне тяжким бременем уже полтора года. Я молился, чтобы ты умер, Джонни. Ты – мой собственный сын, и я молил Бога, чтобы он забрал тебя к себе. – Он снова вытер слезы и убрал платок. – Выяснилось, что Богу было виднее, как поступить. Джонни… ты будешь шафером у меня на свадьбе?

У Джонни защемило сердце.

– С удовольствием.

– Спасибо. Я рад, что… облегчил душу. Я уже очень давно так хорошо себя не чувствовал.

– Вы уже определились с датой?

– Вообще-то да. Второе января устраивает тебя?

– Вполне. Можешь на меня рассчитывать.

– Мы собираемся продать оба наших дома, – сообщил Эрб. – Присмотрели одну чудесную ферму в Биддфорде. Двадцать акров. Половина покрыта лесом. Начнем с нуля.

– Да, начать с нуля – это здорово!

– Ничего, если я продам дом, где ты вырос? – с тревогой спросил Эрб.

– Немного жалко, а так – ничего.

– И я чувствую то же самое. Немного жалко. И грустно на душе, потому что сроднился с этим домом. А ты?

– Примерно так же, – ответил Джонни.

– Как у тебя все складывается?

– Нормально.

– У парня получается?

– Не то слово! – ответил Джонни одним из любимых выражений отца и ухмыльнулся.

– Как думаешь, сколько ты там пробудешь?

– Занимаясь с Чаком? Наверное, весь учебный год, если они захотят. Для меня индивидуальное обучение – совершенно новый вид деятельности. И мне нравится! Это отличная работа! Я бы сказал – нетипично замечательная!

– А чем собираешься заняться потом?

– Пока не знаю. – Джонни покачал головой. – Но одно мне известно точно!

– И что это?

– Я иду за шампанским! Мы должны отпраздновать и напиться!

Отец поднялся и хлопнул Джонни по спине:

– Тогда бери пару бутылок!

Изредка приходили письма от Сары Хазлетт. В апреле они с Уолтом ждали второго ребенка. Джонни написал ответ с поздравлениями и пожелал Уолту удачной избирательной кампании. Иногда он вспоминал те долгие полдня, которые провел с Сарой.

Джонни редко позволял себе предаваться этим воспоминаниям, опасаясь, что если часто возвращаться к ним, они потускнеют, как старые фотографии.

Этой осенью он несколько раз ходил на свидание, причем однажды – с недавно разведенной старшей сестрой подружки Чака, но все эти свидания не имели продолжения.

Почти все свободное время той осени Джонни провел в обществе Грегори Аммаса Стилсона и стал настоящим его фанатом. В ящике комода под носками, нижним бельем и футболками хранились три блокнота с записями, размышлениями и ксерокопиями публикаций о нем.

Осознавая необычность своего увлечения, Джонни тяготился им. Иногда по ночам, делая фломастером заметки возле наклеенных вырезок из газет, он чувствовал, что ничем не отличается от Артура Бреммера, готовившего покушение на Джорджа Уоллеса, или Сары-Джейн Мур, пытавшейся застрелить Джерри Форда. Если Эдгар Лэнкти – бесстрашный рыцарь из достопочтенного ФБР – застал бы его за этим занятием, то наверняка установил бы и в гостиной, и в ванной прослушку. А на улице появился бы мебельный фургон, но без мебели, а с камерами, микрофонами и еще бог знает с чем.

Джонни убеждал себя, что он вовсе не Бреммер и Стилсон не стал для него наваждением. Однако после долгих вечеров, проведенных в университетской библиотеке с подшивками газет и журналов, после того, как он снимал копии с нужных заметок, сам Джонни почти не верил в это. Особенно в те дни, когда засиживался допоздна, записывая мысли и стараясь нащупать нужные связи. Или когда вдруг просыпался посреди ночи весь в поту, с трудом приходя в себя от ночного кошмара, преследовавшего его с завидным постоянством.

Этот жуткий сон, почти никогда не меняясь, воспроизводил эпизод со Стилсоном в тот памятный день в Тримбулле. Неожиданная мгла. Ощущение тоннеля, в котором на тебя с бешеной скоростью несется темная махина фатума с ослепительным прожектором впереди. Старик с обреченным и испуганным взглядом приводит Стилсона к немыслимой присяге. Чувства сменяют одно другое, будто густые клубы дыма. И калейдоскоп видений, напоминающих гирлянду разноцветных флажков. Откуда-то Джонни знал, что все эти видения, связанные между собой, – кусочки единой мозаики, которая предсказывает надвигающуюся гибель, возможно, даже Армагеддон.