Рене Ахдие - Роза и кинжал

Эта картина отозвалась в сердце Шахразады новым приступом горя. Как она понимала, что спит, так знала и то, что рано или поздно предстоит пробудиться.

И принять тот факт, что Шива – всего лишь обман разума.

Подруга снова улыбнулась и заправила за ухо прядь темных волос, струившихся по спине.

– Глупости. То, что ты спишь, вовсе не значит, что это обман.

– Теперь ты живешь в моем сознании? – парировала Шахразада.

– Конечно! Я всегда здесь была, – кивнула Шива и положила подбородок на согнутое колено. – Просто ждала, пока понадоблюсь тебе.

– Но… – Шахразада поймала себя на том, что начинает злиться. – Я так часто нуждалась в тебе.

– Неправда. Я наблюдала за тобой. Ты прекрасно справлялась сама. – Глаза Шивы сияли от гордости.

– Но это совсем не так, – возразила Шахразада. – Я совершила столько ошибок. Влюбилась в того, кто виноват в твоей смерти.

– Верно. Иногда мне бывало тяжело наблюдать. Особенно в то утро, когда ты едва не погибла.

– Я предала твою память.

– Вовсе нет. Я же наблюдала все это время, помнишь? И должна кое в чем признаться… – Шива отвела взгляд, в ее глазах блеснуло лукавство. – В то утро, когда Халид бежал к тебе, я поняла, что ты спасешь его так же, как он спас тебя.

Она протянула руку и взяла ладонь Шахразады. Та едва не подпрыгнула, ощутив тепло прикосновения. Оно казалось таким настоящим. Как наяву.

Шива опять улыбнулась и подалась вперед с гибкой грацией, переплетая их пальцы и сжимая их.

– Все кажется точно таким, как ты запомнила. Приятно осознавать, что я останусь в твоем сердце как теплый и совершенный в своем несовершенстве человек.

Какое-то время Шахразада не могла вымолвить ни слова из-за кома в горле. Потом она сумела отогнать подступавшие слезы и проговорить:

– Прости, что я полюбила его, Шива- джан . Прости за эту слабость.

– Какая глупость – извиняться за чувства! – Изящные, кукольные черты лица подруги исказил гнев. – Ты должна понимать это лучше всех. Никогда больше не смей нести подобную чушь! Сама знаешь, что будет, если меня ослушаешься, – она потрясла кулаком перед лицом собеседницы и весело расхохоталась, воскресив в памяти детские ссоры и драки.

Шахразада невольно рассмеялась, и их голоса наполнили пространство весельем.

Но оно угасло так же внезапно, как возникло.

– Я не хочу просыпаться, – прошептала она, прислушиваясь к шумам другой жизни, доносившимся из-за двустворчатых дверей. Из-за врат между мирами.

– И я не хочу, чтобы ты просыпалась, – вздохнула Шива. – Однако это все равно случится.

– Может, нам обеим лучше остаться здесь?

– Я так не думаю, – с легкой грустью улыбнулась подруга. – В конце концов, ты искала не меня, когда оказалась тут. А Халида. – Она произнесла это без осуждения, просто озвучив очевидное.

Шива всегда была такой – прямолинейной, но не способной на жестокость. Редкая черта в людях. Лучшая черта в друге.

Шахразада отвела взгляд.

– Я… Я не знаю, смогу ли когда-либо снова увидеться с Халидом. Из-за проклятия…

– Тогда ты должна разрушить его, – перебила Шива. – Это не обсуждается. Осталось понять, как это сделать. У тебя уже есть план?

Хотя Шахразада намеревалась в ближайшее время отправиться на поиски Мусы Сарагосы именно с этой целью, она ничего не ответила, так как не представляла, с чего начать. Еще с детства многое в ее жизни происходило спонтанно, по наитию. Или из чистого упрямства.

Из них двоих именно Шива предпочитала все планировать наперед.

– Видишь? – фыркнула подруга, ее лицо просветлело. – Поэтому я и явилась к тебе сегодня, Шази- джан . Ты запуталась и не понимаешь, что делать. Надо это исправить.

– Не представляю, с чего начать, – призналась Шахразада, наблюдая за туманом, который поднимался все выше и выше, к потолку, постепенно смыкая призрачные пальцы на возвышении с кроватью, обвиваясь вокруг единственного источника света над головой.

– Почему бы не начать с того, чтобы озвучить свое самое заветное желание?

Осмелится ли Шахразада произнести его? После стольких смертей, после рек пролитой крови, после бессмысленных разрушений оно казалось верхом эгоизма.

Все равно что построить дом на горе костей.

– Ну ты и зануда, – шутливо подтолкнула ее Шива. – Это твой сон, гусыня! Если где и высказывать свое заветное желание, то здесь.

Шахразада увидела свое отражение в глазах подруги: призрак той уверенной девушки, которой когда-то являлась. Теперь же она сутулилась, стремилась сбежать. Сбежать от себя, сбежать от жизни.

– Я хочу быть с Халидом, – расправив плечи, заявила Шахразада. – Хочу, чтобы отец поправился. И хочу… хочу снять проклятие.

– Так-то лучше, – с удовлетворением кивнула Шива.

– Но осуществимо ли это? – возразила Шахразада. – Пока мне все вышеперечисленное кажется невозможным.

– Как сделать невозможное возможным?

– Ты бы еще спросила, как заставить козу летать, – фыркнула Шахразада с мрачным выражением лица.

– Ну хорошо, раз ты настаиваешь, – абсолютно серьезно согласилась Шива. – И как же?

– Привязать ее к большому воздушному змею.

– Вряд ли ей удастся пролететь далеко таким образом: бечевка не выдержит.

– Ну хватит дурачиться.

– Я рассуждаю серьезно, – рассмеялась Шива, и ее голос эхом разнесся по помещению, за надвигающийся туман, за молчаливо висящий над головой источник света. – Но что, если посадить козу на летающий ковер? Как думаешь, так будет лучше? – Ее глаза подозрительно сверкнули.

– Не говори ерунды.

– Просто пытаюсь рассмотреть все варианты. – Шива взмахнула рукой, отгоняя белые пряди тумана. – Если спросишь меня, как летать, то я отвечу: отрезать все, что тянет тебя вниз. – Ее слова звучали приглушенно, словно из-под воды, хотя улыбка оставалась такой же теплой и светлой. – Избавься от груза, Шази. И лети.

Шахразада резко проснулась.

В шатре стаяла кромешная тьма. Пустынный ветер мерно бился в тканевые стенки, убаюкивая. Глубокое и ровное дыхание сестры говорило о том, что она давно погрузилась в сон.

Во рту пересохло, но на душе царил удивительный покой.

Шахразада прислушалась к себе, ожидая ощутить всеобъемлющую пустоту от осознания, что сон закончился, оставив так много недосказанности. Но так ее и не почувствовала. Как не чувствовала себя одинокой и потерянной. Впервые с тех пор, как покинула Рей почти неделю назад.

Наконец пришло понимание, как достичь цели. Цели, за которую можно сражаться.

«Избавься от груза, Шази. И лети, – всплыло в памяти напутствие подруги, и Шахразада благодарно подумала: – Спасибо, Шива».

Она поднялась и обулась, стараясь не потревожить сестру, накинула ее пашмину на голову, чтобы защититься от холодного ночного воздуха, и выскользнула наружу, опустив за собой матерчатый полог…