Анна Беннинг - Вихрь. День, когда разорвался мир

Праздник победителей всегда был частью моей мечты: я хотела принадлежать к тем, кто принес присягу и кем все восхищались, потому что они, в общем, были победителями.

Но сегодня я старалась быть как можно более незаметной, в то время как остальные весело проводили время. Здесь были все: наши учителя, наши семьи, все, кто еще сегодня утром стояли на беговой дорожке, чтобы поприветствовать нас. Люди вокруг обменивались историями про гонку, давали советы на будущее, а я сидела рядом с Лис и неохотно ковырялась в тарелке.

Неужели именно я должна была стать ключом к окончанию всех войн? Я, девочка из второго ряда, у которой не было родителей, только мама, которую убили, и папа, который – как там говорила мама? – «просто несемейный человек» и поэтому исчез так быстро, что я даже не могла ничего о нем вспомнить?

Это трудно было представить.

Я тайком покосилась на Хольдена. Он сидел за самым первым столом рядом со своим отцом и был так увлечен разговором с ним, что вообще не обращал на меня внимания.

Я была уверена, что господин Хоторн как раз рассказывал ему, что из-за меня тот не сможет быть бегуном. В любом случае вид их серьезных лиц говорил именно об этом.

Знал ли Хольден, что я смогла побывать в прошлом? Может быть, мне удастся поговорить с ним об этом.

Прежде чем закончить наш разговор, господин Хоторн попросил меня хранить молчание. Он якобы даже собственноручно удалил из хода гонки все данные о несоответствии во времени. Даже Гилберт не знал об этом, хотя он, как главный штурман, был первым доверенным лицом руководителя. Моя специальная подготовка должна была остаться в тайне. Я должна была никому о ней не рассказывать.

Даже своей семье.

– Мне все-таки нужно беспокоиться? – спросила Лис.

В отличие от меня, она уже завершила трапезу, а не превращала тарелку в открытое поле боя.

Пойманная с поличным, я опустила свою вилку.

– Все в порядке, – солгала я.

– Я думала… – Лис вздохнула. – Я думала, что ты будешь счастлива. Ты же так хотела стать бегуном.

В том-то и проблема. Я даже прикусила язык, чтобы не проболтаться. Они не дают мне. Потому что я бегун во времени.

Лис положила руку на мою щеку, а затем максимально незаметно переместила ее на мой лоб.

– У меня нет температуры! – прошипела я и резко отклонилась назад. – Я просто…

– …безнадежный случай, – сказал Лука, опускаясь на свободное место рядом со мной.

На тарелке, которую он поставил на стол перед собой, возвышалась гора еды. Лука всегда ел минимум за троих; виновата ли в этом кровь цюндеров или у него просто был хороший аппетит, я до сих пор не могла сказать.

– Извини? – поинтересовалась я.

– Ты – безнадежный случай. – Лука показал вилкой в сторону Хольдена. – Твоя мечтательность достигла совершенно нового уровня. Для меня до сих пор является загадкой, что ты нашла в этом избалованном идиоте.

Лис посмотрела в ту сторону, куда указывал Лукас, и ее глаза округлились, словно у нее в голове сами собой нашлись ответы на все интересующие ее вопросы.

– Ах, вот в чем дело… – услышала я ее бормотание, после чего она сжала губы, чтобы не рассмеяться.

Великолепно. Лис уже замучила меня вопросами, почему у меня до сих пор нет парня. Теперь она от меня вообще не отстанет.

Я посмотрела на Луку.

– Он не избалованный, – вступилась я за Хольдена. – Ему пришлось бороться за все так же, как нам.

– Только у него при этом были частные преподаватели. – Лука отправил себе в рот сразу несколько кусков мяса. – И с ним постоянно носились. – Затем он наклонился к Лис за моей спиной и добавил наигранным шепотом: – У нее плохое настроение из-за того, что она показала лучший результат, опередив его.

– Лука! – Я толкнула его в бок, но дело было сделано. Когда речь заходила о каких-то секретах, моя тетя становилась похожа на кота, унюхавшего сметану.

– Что он имеет в виду? – поинтересовалась она. – Почему у тебя из-за этого должно быть плохое настроение?

Я застонала.

– Если бы Элли захотела, то могла бы спокойно стать самой лучшей в классе: особенно по прыжкам в вихри. – Лука пожал плечами. – Но она специально сдерживала себя. Чтобы лучшим был он.

Я нацепила на вилку помидор, а затем опустила его, пронзенного насквозь, на тарелку. Я не отрицала – все, что было связано с вихрями, всегда давалось мне легко, – но для меня это не играло никакой роли. У меня было только одно желание – стать бегуном, а на оценки мне было плевать.

Лис же смотрела на это совсем по-другому:

– Это правда?

– Хольден с удвоенной силой боролся за то, что он хотел достичь, – попыталась успокоить ее я.

Часто поздно вечером я встречала Хольдена в тренировочном зале. Он каждый день занимался дополнительно, чтобы стать лучше, чем другие. Он каждый день проводил часы на беговых дорожках, несмотря на свою астму. С самого начала меня восхищала его амбициозность.

Я повернулась к Луке:

– Если бы у тебя был папа, который постоянно стоял у тебя над душой, ожидая от тебя только лучших результатов, то тебе тоже было бы нелегко.

Едва закончив эту фразу, я поняла, что лучше бы промолчала. Лука ничего не знал о своих родителях: то ли они добровольно бросили его на улице, то ли с ними что-то случилось. Он не знал, кто из его родителей был цюндером – мама или папа. Он вообще ничего не знал о своем детстве.

Хотя внешне Лука казался беспечным, он ненавидел эту неконтролируемую часть внутри себя больше, чем все остальные. С моей стороны было нечестно напоминать ему об этом. Он и так наслушался подобного от других.

– Извини. Я не это имела в виду.

– Да ладно, – сказал Лука и дружески подтолкнул меня плечом. – Если кто и может говорить глупые слова о моих несуществующих родителях, так это ты.

Мне оставалось только улыбнуться.

Луке очень повезло, что эта его сторона не проявилась раньше, что его уши стали бугристыми, а глаза приобрели красноватый блеск намного позже. Иначе Гилберт никогда бы его не усыновил и его никогда бы не пустили в кураториум.

Я прижалась щекой к плечу Лукаса и глубоко вздохнула:

– Мы какая-то ненормальная семья, правда?

– Уникальная, – сказала Лис. – А против уникальности не попрешь.

Я снова улыбнулась. И выпрямилась, только когда услышала резкий вздох Лис.

– Вампиры, – прошептала она.

Я взглянула в ту сторону, куда смотрела Лис, и увидела толпу народа, окружившую явно уставшего Гилберта.

Ничего нового. Многие отирались вокруг главного штурмана, так как к руководителю им было не подобраться.

Сегодня толпа состояла из роскошно одетых женщин.

– Кто из них самый безнадежный случай? – спросила я Лис и рассмеялась, глядя на кровожадное выражение ее лица. – Да ладно, ты же знаешь, он смотрит только на тебя.