Дафне Мар - За двадцать минут до полуночи

Винценц подскочил ко мне.

– Мисс Эмма, что это вы делаете?

От неожиданности я вздрогнула, а потом посмотрела на него с нескрываемым раздражением.

– Прекрати уже называть меня «мисс Эмма»! Это просто невыносимо! И, к твоему сведению, я сейчас иду домой. Приму душ. И буду ждать казни.

– О господи, казни? Это из-за книги? – удивлённо ахнул Винценц. – Жёсткие же, однако, у вас в реальном мире законы.

– Да, так что берегись, – пригрозила я ему. – И я, конечно, не возьму тебя к себе домой. Так что хорошего дня. – Я толкнула дверь внутрь.

– Секундочку, так не пойдёт. – Винценц придержал дверь и преградил мне путь. – Я же объяснил, что мне нужно находиться рядом с вами, чтобы не исчезнуть.

– Да, я в курсе, – прорычала я. – Но тебе всё равно нельзя у меня жить. Как я должна объяснить твоё присутствие папе?

– Я мог бы выдать себя за вашего любовника, – предложил Винценц. – Поверьте мне, я в этих вещах вполне опытен.

– Палку не перегибай. – Я чуть пригнулась, скользнула под его рукой и, прежде чем он успел последовать за мной, захлопнула дверь перед его носом.

Получилось.

Во дворе я выдохнула и прислонилась спиной к двери, слыша, как он стучит снаружи.

– Дура вы набитая, откройте немедленно! – Вот, теперь уже и за словами не следит. Порядочности и манер у него, как оказалось, не больше, чем у разбойника Хотценплотца, а эта его гувернантка, мисс Марпл, судя по всему, не слишком хорошо выполняла свою работу.

– Проваливай! – крикнула я. – Найди какую-нибудь скамеечку в парке, ста шагов до неё хватит.

Я подождала ещё чуть-чуть. Однако, к моему большому удивлению, стук прекратился. Неужели я и вправду смогла от него отделаться? Ух ты. Это оказалось легко.

Наверное, это самое прекрасное в мире чувство, когда после насыщенной событиями ночи и тяжёлого дня ты принимаешь тёплый душ, надеваешь свою уютную пижаму и наконец-то можешь устроиться на диване в гостиной со стаканом апельсинового лимонада, точно зная, что внезапно оживший герой книги тебя больше не побеспокоит.

Я натянула на ноги пушистое одеяло. До возвращения папы оставался час, и хотелось немного отдохнуть, ведь я всё ещё понятия не имела, что будет дальше. Всё зависело от того, что папе наговорила Филиппа. Задумчиво я отпила из стакана и уставилась на стену, которую практически полностью закрывал книжный шкаф. В этом плане наша квартира мало чем отличалась от магазина. Разве что тут покупатели не сновали. Большая часть предметов интерьера принадлежала прадедушке Генриху, который, в свою очередь, унаследовал их от своих родителей. Соответственно, выглядело всё не слишком современно. Но на самом деле мне нравилась наша старая мебель, нравились высокие потолки, потому что от их вида у меня возникало ощущение, что я живу в маленьком замке. Который, правда, примерно на девяносто пять процентов состоит из библиотеки. Пожалуй, в мировой литературе не было такой книги, которой не нашлось бы у нас в квартире. А книги надо где-то хранить…

На миг мой взгляд задержался на старом телевизоре. Вот он, конечно, в общую картину совсем не вписывался. К тому же телевизор был давно сломан, но папу это совершенно не волновало. Каждый раз, когда я напоминала ему о том, что телевизор надо бы починить, он говорил, что вместо просмотра телевизора я могла бы почитать книжку или газету, потому что телевизор в любом случае вреден. В этом плане он был очень консервативен.

Я почти допила лимонад, когда раздалось лягушачье кваканье. Квак, квак, квак. Я посмотрела на дисплей смартфона. Звонила Леона. Наверное, хотела узнать, как всё разрешилось с обугленной книгой. Да и не мешало бы обсудить, что нам делать дальше – без Винценца.

Я поставила пустой стакан на журнальный столик и приняла вызов:

– Привет, Леа, я тут вот что подумала… – Ответа не последовало, и тогда я продолжила: – Винценц ведь говорил, что он начинает растворяться в воздухе, если удаляется от меня больше чем на сто шагов. Возможно, это способ избавиться от него окончательно. Мы могли бы попросить твою маму поехать с нами в торговый центр на окраине города. Так он точно за нами не угонится.

– Как интересно. – Этот мужской голос, раздавшийся на другом конце провода, совсем не походил на голос Леоны. В ужасе я уставилась на экран смартфона. – Вы сказали – Винценц?

У меня сердце чуть не выскочило из груди. Как у него оказался телефон Леоны? Неужели он напал на неё, заткнул ей рот кляпом и ограбил? Но он ведь даже не знал, где она живёт. Во всяком случае, я только что выложила ему весь свой план. Вот чёрт! Надо же было так облажаться!

– Мы ведь договорились, что вы будете звать меня Винц. – Его голос звучал так, будто он сильно запыхался. – И я был бы безмерно рад, если бы вы мне НАКОНЕЦ-ТО открыли. Здесь, наверху, не слишком уютно, а голуби – весьма неприятная компания. Эти пернатые создания мне на руку нагадили. И я не знаю, сколько ещё смогу продержаться. Я ведь уже говорил, что я человек. Разбиться насмерть о камни мостовой – отнюдь не самый приятный способ расстаться с жизнью. Кроме того, я уверен, что ваш уважаемый папа не придёт в восторг, обнаружив мои останки прямо перед входом в книжную лавку. Вообразите, как долго их придётся соскабливать с тротуара.

– О чём ты? – удивилась я и в ответ услышала:

– А вы оглянитесь и всё поймёте.

Я повернула голову, и у меня даже дыхание перехватило от ужаса, когда я увидела за оконным стеклом Винценца. Одной рукой он неуклюже хватался за водосточный жёлоб, в другой держал смартфон Леоны. Его лицо было красным от напряжения, и даже с некоторого расстояния я могла различить у него на лбу бисеринки пота. Подъём на второй этаж, должно быть, оказался довольно утомительным для него, у меня же от одного его вида все мышцы заболели. Интересно, что обо всём этом думали прогуливавшиеся по Клеверному переулку люди? По крайней мере, никто пока не вызывал полицию. Ну я надеюсь.

Я, поспешно вскочив с дивана, босиком направилась к окну. И так резко распахнула оконные створки, что Винценц испуганно дёрнулся назад.

– Я вас умоляю, мисс Эмма. Давайте не будем совершать глупостей, только не сейчас.

– Ну… – Я скрестила руки на груди. – Назови хоть одну причину, по которой я должна тебя впустить.

– Что ж… – Винценц напряжённо вздохнул. – Мы могли бы поговорить о том, как мне от вас отделаться.

Звучало интересно, даже заманчиво. Я оперлась обеими руками на подоконник, так что у Винценца не было возможности обмануть меня и самостоятельно забраться внутрь.

– Выкладывай.

Он не отводил от меня взгляда.

– Нет.

– Что – нет?

– Ничего не скажу, пока не буду уверен, что моей жизни ничего не угрожает.

– Да ты блефуешь, – догадалась я.